Примерное время чтения: 11 минут
687

«Землю буду грызть, а чемпионом стану». История паралимпийца Ирека Зарипова

АиФ №10. Юго-восток Украины дрейфует в сторону России? 05/03/2014 Сюжет Паралимпиада: истории наших спортсменов
Ирек Зарипов на Паралимпиаде в Ванкувере, 2010 год.
Ирек Зарипов на Паралимпиаде в Ванкувере, 2010 год. РИА Новости

«Ни о чём не жалею. Даже если бы можно было что-то поменять в жизни, я бы этого не сделал. Я тот, кто я есть, только благодаря тому, что со мной произошло», — говорит мой Ирек.

В истории четырёхкратного паралимпийского чемпиона Ирека Зарипова, рассказанной его мамой Василёй, будет мало про спорт. Эта история, каждое слово которой прошло через сердце Васили, совсем про другое...

«Отдайте его ноги»

— Ирек закончил первый курс техникума, и мы с папой решили ему подарок сделать. Нет, мотоцикл он не просил. Но я-то знала, что хочет, — ведь у всех друзей мотоциклы. Это конец 90-х был, мы работали на кирпичном заводе. Получку давали не деньгами, а продуктами, вещами какими-то. Так и мотоцикл управили в счёт зар­платы, по доверенности через завод.

Семья Зариповых в сборе: папа Айрат, мама Василя, Ирек с женой Леной и детьми
Семья Зариповых в сборе: папа Айрат, мама Василя, Ирек с женой Леной и детьми. Фото из личного архива

Ирек совсем недолго на нём покатался. Пришёл как-то и сказал: «Мам, давайте мотоцикл продадим и купим подержанную машину. Я её отремонтирую, до ума доведу». Я удивилась: «А что с мотоциклом не так?» Он: «Не нравится. Ноги незащищённые». Это было в воскресенье. А в среду...

Возвращаюсь с завода, Ирека дома нет, еда в холодильнике нетронутая. Странно, думаю, — он ведь всегда меня с работы встречает. Ну, да ладно. Стирку затеяла, в выходные не успела — картошку копали... Стираю, и вдруг внутри что-то ёкнуло. Звоню другу, с которым Ирек обычно гулял. А брат его говорит: «Тёть Василя, а вы что, не знаете? Они в аварию попали». Я в больницу бегом, ругаю Ирека с этим мотоциклом: «Ну, я ему задам сейчас!» Примчалась. «Зарипов? — спрашивает медсест­ра. — Он в реанимации, ему ноги ампутировали». Захожу в палату и вижу: лежит половинка моего ребёнка. Ребёнка 17 с половиной лет.

Единственное, что меня до сих пор успокаивает, — не его это мотоцикл был. Друга Сашки. Они из гаража возвращались: Ирек за рулём, Сашка сзади. И, не доезжая до дома метров 200, кран, «МАЗ» 9-тонный, выскочил. У друга ни царапины, а у Ирека... Всю жизнь ему оборвали. Он такой красивый у меня мальчишка, высокий — 178 ростом был.

Я вообще не думала, что такое страшное бывает. В истерике просила: «Отдайте мне его ноги». Трясла врачей: «Где протезы добывать?» А они мне: «Женщина, живите одним днём! Он слишком много крови потерял...» А друг тот Сашка тогда в Чечню служить напросился. Виноватым себя, наверное, считал.

9 лет суда

Лекарства. Каждый укол — 1000 рублей. Чтобы не корчился от боли. Ему так больно было, что он ничего не осознавал. Думал, ноги просто загипсованные. А когда наконец понял... Такие страшные слёзы у него в глазах стояли.

1000 рублей — огромная сумма. Но весь район деньги приносил. Чужие люди бросали в почтовый ящик. Всё на лекарства и продукты шло. Каждый день Ирек ел мясо. Мне хирург потом сказал: «Василя, если бы не это мясо, если бы мальчишка на хлебе и воде был — не выжил».

Мы его с папой на себе таскали, как мешок с сахаром. Спину надорвала, ноги у самой на нервной почве стали отниматься. Сидела в коляске, не знала, встану или нет, а проблемы всё росли и росли. И тут мысль: а если я из жизни уйду, что с Иреком будет? Собралась, поднялась, вышла хромая на работу.

Домой возвращаешься и видишь: ребёнок сидит на полу, глаза потухшие. Не дай бог никому. А ещё суд. Мы ведь девять лет судились, чтобы выбить пожизненную пенсию (4,5 тыс. руб.) из организации, где работал водитель, сбивший Ирека. Тот человек позвонил один раз, спросил: «Жив?» И всё. Куска хлеба не принёс, когда было тяжело.

За наше дело никто не хотел браться. Мужа следователи посылали, он мне говорил: «Василя, ты — женщина, тебя не пошлют, давай!» Оказалось, и женщин посылают. А я всё равно ходила по всем инстанциям. Дело с мёртвой точки сдвинулось, когда до министра в Уфе добралась. И снова мир не без добрых людей.

Адвоката нашли. Ему было всё равно, что мы из простой семьи, что денег нет. Сказал: докажу, что водитель виноват, и доказал. Выцарапали мы свою матпомощь.

На вес золота

Ирек и его 4 золота Ванкувера
Ирек и его 4 «золота» Ванкувера. Фото из личного архива

Ирек два года лежал. Как растение. Потолстел до 100 кг. У него такая депрессия была, что казалось — что-то сделает с собой. Иду с работы и вижу: сын в окне. Сердце опускается: «Всё, сейчас выкинется». А он мне: «Мам, успокойся. Я решил окна помыть. И хватит меня караулить, — сказал. — Я что, совсем, что ли? Я ведь понимаю, что должен жить ради вас».

И я ему поверила. А Ирек начал себя постепенно в руки брать. То ботинки папе начистит, то спросит, как унитаз мыть. Книгу рецептов потребовал купить. Я потом поняла, что за всё это время слёзы его только в больнице видела. Спросила: «Ирек, мне показалось, что ты больше не плакал?». «Плакал, мам, — ответил. — По ночам, чтобы вы не видели».

Это я позвонила в общество инвалидов. Ирек бы не стал. Слишком скромный. Говорю им: «Возьмите сына на ваши спартакиады, пусть людей увидит, вытащите его, пожалуйста, из квартиры». В общем, познакомились — и дело пошло. Научился спускаться с третьего этажа: тащил себя по перилам. Я предлагала: давай поменяем квартиру, переедем на первый этаж, чтобы проще. А он — нет, мол, не надо, чтобы было проще. Стал штангу тягать, похудел на 36 кило. Поехал на фестиваль колясочников в Адлер, где его москвичи приметили. Тренеры по лыжным гонкам и биатлону Ирина Громова и Амир Гумеров посмотрели на сына и сказали: «Будем делать из Зарипова спортсмена». Это было в июле 2005-го. До Игр в

Турине оставалось полгода... Иреку на той Паралимпиаде не хватило всего 12 секунд на лыжне до 3-го места. Но он такой окрылённый вернулся домой, с порога заявил:"Всё равно стану чемпионом. Землю буду грызть, если надо, а стану!"

Я Турин в 2006-м не смотрела. И Ванкувер в 2010-м тоже не стала. Не могла — так страшно было. Муж за трансляциями следил. Занимаюсь делами на кухне, а он кричит: «Василя, а Ирек-то наш золотой». А потом другой старт, и снова «золото». У меня слёзы! (В Ванкувере Зарипов выиграл 4 золотые и 1 серебряную медали. — Ред.) Все эти 10 лет страданий... И чтобы такое — мой мальчик на пьедестале. До последнего поверить не могла. Мы даже внучку нашу хотели назвать Ванкуверина. Она у нас, считайте, ребёнок той Паралимпиады.

«Мой папа — чемпион»

Дело было ещё до Турина. Смотрю, Ирек стал прихорашиваться, на улицу чаще выходить. И тут бабки во дворе заявляют: «Василя, к сыну твоему девушка какая-то ходит, он с ней часами на лавочке сидит».

Ирек Зарипов на шестой церемонии вручения Национальной премии общественного признания достижений граждан Российской Федерации Россиянин года
Ирек Зарипов на шестой церемонии вручения Национальной премии общественного признания достижений граждан Российской Федерации «Россиянин года». Фото: РИА Новости/Алексей Филиппов

Когда в следующий раз девушка пришла, мне бабки просигналили. Вышла из подъезда как будто за продуктами, а сама на лавочку кошусь: с кем там Ирек. Шпион из меня никакой, сын в секунду раскусил: "Мам, хватит притворяться, что по делам направляешься. Иди сюда — это Лена, я с ней ещё в больнице познакомился".

Я, конечно, долго справки об этой Лене наводила, со всеми друзьями переговорила. Понимаете, мне важно было, чтобы Ирек не страдал из-за любви. А вдруг она его бросит? Уж сколько я её обрабатывала: «Давай начистоту. Зачем он тебе такой нужен?» А она мне: «Какая мне разница, что у него нет ног! Я жить без Ирека не могу». В общем, справили свадьбу, как положено. И вот на моё пятидесятилетие родился внук — Айнур.

А как Айнур стал ходить, Ирек толком не видел. Всё время на сборах. Готовился к Ванкуверу. Заедет на пару дней домой и снова тренироваться... Короче, возвращается он из Канады со своими медалями, а у нас новость: «Ирек, дочка у тебя будет».

Девочку мы всё же назвали Дианой. Кроха совсем, а всё время твердит: «Мой папа — чемпион». А Айнур смешной такой мальчишка. Иной раз говорит: «Ненейка (он меня так называет), сын твой опять уехал деньги на игрушки зарабатывать».

И вот сейчас Ирек уехал в Сочи. Там поддерживать его будут Лена с Айнуром. А я дома, новостей жду. И смотреть телевизор снова не стану. Боюсь, сердце не выдержит.

Оцените материал
Оставить комментарий (2)

Самое интересное в соцсетях

Топ 5 читаемых



Самое интересное в регионах