Новый баланс на рынке
Последний год для этой отрасли стал кризисным. Резкое падение цен на нефть привело к сокращению инвестиций, особенно рассчитанных на долгосрочную перспективу, потребовало существенного снижения операционных затрат. И всё это пришлось делать буквально на ходу, поскольку, как признают сами нефтяники, накануне кризиса никто не видел признаков его наступления.
Отсюда естественным образом возникают подозрения в провокационной, а не объективной природе происходящего — иначе как могла «проморгать» кризис столь огромная мировая команда профессионалов? Но это — тема отдельного анализа, хотя так или иначе она всплывала в выступлениях на ПМЭФ.
Как обстоят дела теперь? Для тех, кто работает в отрасли, этот вопрос — насущный. «Новый баланс на рынке нефти и его последствия» обсуждали участники саммита глав энергетических компаний, состоявшегося в рамках ПМЭФ. В нём приняли участие Юйпу Ван — председатель совета директоров Sinopec Group, Джереми Вейр — главный исполнительный директор Trafigura, Боб Дадли — главный исполнительный директор BP, Эулохио Дель Пино — президент Petroleos de Venezuela S. A., Паал Кибсгаард — главный исполнительный директор Schlumberger Limited, Патрик Пуянне — главный исполнительный директор Total S. A., Лоренцо Симонелли — президент, главный исполнительный директор GE Oil & Gas SpA., Глен Уоллер — президент ExxonMobil Russia, Мигель Галлучио — главный исполнительный директор YPF S. A. (Аргентина), Роберто Суарес Сотолонго — замгенерального директора CUPET, Туре Халворсен — старший вице-президент по подводным технологиям FMC Technologies.
«Мы выходим из периода резкого шока после падения цен на нефть», — считает глава BP Роберт Дадли.
По его мнению, сейчас необходима корректировка затрат в нефтяной отрасли, поскольку надежду на восстановление цены стратегией не назовёшь. Собственно, именно это сейчас и происходит. Однако есть и объективные тенденции — они ставят планки, перепрыгнуть которые производителям трудно.
Так, операционные издержки, представляющие собой очевидную составляющую себестоимости нефти, увеличиваются не оттого, что нефтяники ведут своё хозяйство нерационально, а потому, что растут цены и тарифы в смежных отраслях. Инвестиционные затраты, к примеру, на геологоразведочные работы, также имеют объективную тенденцию к росту.
Кроме того, цена на нефть уже не определяется по простой формуле: издержки +, как это было ещё 40–50 лет назад. В решающей степени она зависит от соотношения спроса и предложения, а также от состояния рынка производных от цены нефти финансовых инструментов.
Очевидно, что глобальные процессы, которые мы наблюдаем сегодня, гораздо сложнее и многограннее, чем старые экономические формулы, описывающие ценообразование.
Где деньги?
Как оценивают масштабы происходящего ведущие игроки глобального нефтяного рынка? Результат от падения цен на нефть Роберт Дадли выразил так: около 1,5 трлн долларов переместились от поставщиков к потребителям. «Они ушли из сектора нефти, и это оказывает давление на отрасль из-за роста затрат на фоне увеличения цен на многие закупаемые ресурсы, прежде всего — металл», — пояснил он.
Но куда «ушли» столь огромные финансовые ресурсы? Где осели? Вопросы логичные и далеко не праздные, если кто-то действительно хочет понять тенденции и строить серьёзные прогнозы. Ими задаётся и российский коллега г-на Дадли, глава компании «Роснефть» Игорь Сечин.
«Резкое падение нефтяных цен привело, как недавно отметил мой коллега и партнёр Боб Дадли, к переносу примерно 1,5 трлн долларов (в годовом исчислении) от поставщиков к потребителям. Однако мы не видим сколь-нибудь значимого эффекта ускорения мировой экономики, — сказал он, выступая с ключевым докладом на саммите глав энергетических компаний. — Значит, как мы и отмечали ранее, дело совсем не в нефтяных ценах — экономику тормозят накопившиеся в ней огромные дисбалансы, долги и другие факторы, лежащие вне энергетики».
По его словам, в мировую экономику сейчас включён фактор её субсидирования за счёт одного сектора. И происходящее в последние месяцы далеко от нормального ценового равновесия — оно грозит серьёзными негативными последствиями.
«Важный вопрос: если сформировавшийся масштабный финансовый переток от поставщиков энергоресурсов в другие сферы не приводит к росту реальных секторов экономики — то где он аккумулируется? Думаю, это потребует серьёзного финансово-экономического анализа», — заявил глава крупнейшей российской нефтяной компании.
Правда, финансовые аналитики пока что не заявляли о желании сделать такой анализ...
Комментарий
Игорь Сечин, председатель правления НК «Роснефть»:
— Необходимо отказаться от одностороннего субсидирования за счёт нефтегазовой отрасли, более тщательно осуществлять контроль за банковским сектором с целью недопущения развития «пузырей» и манипулирования в ценообразовании.
Важнейшая роль компаний состоит в продолжении геологоразведки с целью диверсификации запасов, в технологическом прогрессе с целью снижения себестоимости добычи, в привлечении инвестиций на развитие новых нефтегазовых провинций. Только это обеспечит долгосрочную стабильность ценообразования. При этом в краткосрочной перспективе — во многом вследствие ценового шока, который испытала отрасль, и вызванного этим снижения капитальных вложений, а также, имея в виду возросшую конкуренцию за ресурсы и рынки, — необходимо готовиться к продолжению волатильности.
