14 стран, входящих во Всемирную торговую организацию, предложили исключить Россию из своего международного клуба. Но многие экономисты уверены: в интересах РФ выйти из ВТО по собственной инициативе.
ВТО объединяет 164 государства, на долю которых приходится 98% мировой торговли. Россия стала членом этой организации 22 августа 2012 г. после 18 лет утомительных переговоров. После этого она шире открыла свой рынок для зарубежных товаров, понизив ввозные пошлины, и обязалась не препятствовать вывозу своей продукции за рубеж с помощью высоких экспортных пошлин. Но свободной торговли не получилось. Уже в 2014 г. началась санкционная война. И успеха Россия добилась как раз в тех отраслях, где она сейчас поддерживает своих производителей, ограничиваяимпорт, не взирая на всемирные торговые правила. Самый яркий пример — быстрый рост производства мяса.
Почему оказались иллюзорными преимущества ВТО? Как действовать сегодня, когда геополитические противники России на Западе горят стремлением задушить ее экономику? «АиФ» поговорил об этом с депутатом Госдумы Михаилом Делягиным — доктором экономических наук, соавтором законопроекта о выходе РФ из Всемирной торговой организации.
Бой со связанными руками
Алексей Макурин, «АиФ»: — Есть ли хоть одна российская отрасль, которая однозначно выиграла благодаря ВТО?
Михаил Делягин: — Ни одной. Все страны вступают в эту организацию на разных условиях. Иобязательства, которые приходится брать на себя новым участникам, гораздо хуже, чем у развитых стран, которые в ВТО уже состоят. В результате, когда нужно защищать свой рынок, вы выходите на ринг не просто с заведомо более сильным противником, но еще и со связанными руками.
В России случилось именно так. Мы вступили в ВТО на колониальных условиях, не позволяющих ограничивать ввоз в страну готовой продукции и вывоз за границу сырья. Более того, российские привластные либералы начали применять правила этой организации задолго до официального присоединения к ней — с начала 2000-х гг.. Это стало одной из причин гибели многих предприятий отечественного машиностроения: чем сложнее производство, тем эффективнее оно разрушается нормами ВТО, поощряющими «свободную», а на деле заведомо непосильную конкуренцию с глобальными корпорациями.
Аргументы в пользу ВТО были пустым политиканством или откровенной подтасовкой фактов. Звучало, например, что она поможет покончить с дискриминацией в США российских труб, но умалчивалось, что такие же ограничения на поставку американцы накладывали еще на 19 стран, входящих в ВТО.
Либералы буквально впихнули Россию в ВТО. Мы взяли на себя заведомо кабальные обязательства, которые оказались намного хуже, чем у других развивающихся стран. И это имело катастрофические последствия: в России мгновенно прекратился инвестиционный рост. Кстати, украинская катастрофа тоже стала следствием присоединением РФ к ВТО. Потому что Украина имела минимально терпимый для нее 5-процентный экономический рост, только пока рядом росла Россия, гарантирующая покупку украинской продукции.
— Что в условиях вступления России в ВТО было хуже, чем у других?
— Например, свободный импорт подержанных автобусов. Бразилия, присоединяясь к ВТО, добилась для себя право ограничивать ввоз автохлама. А мы не захотели или не смогли. И так во многих отраслях. Общий уровень тарифной защиты экономики по истечении переходного периода у России стал даже ниже, чем у заведомо более конкурентоспособного Китая.
А если в страну можно спокойно завести любые товары из-за рубежа — зачем завозить инвестиции, чтобы развивать производство в этой стране? Логичнее аналогичные производства в ней уничтожить. Так действуют транснациональные корпорации. И правила ВТО рассчитаны на то, чтобы им помогать.
— Но при желании правила можно обойти. Чтобы подтолкнуть иностранные концерны строить автомобильные заводы в стране, Россия ввела утилизационный сбор для импортеров и производителей машин. При этом производителям сбор компенсируется из бюджета, что позволяет им держать более низкие цены на автомобили. Чем плох такой вариант?
— Компенсации из бюджета невозможно платить всем и даже большинству, их размеры ограничены финансовыми возможностями государства. А импортные пошлины защищают всех отечественных производителей. Они более эффективны.
А судьи кто?
— Тем не менее, по официальным данным, несырьевой экспорт из России рос в последние годы. Может, не все так страшно?
— Рос экспорт вооружений, который ВТО не регламентирует. В остальном давайте не смешивать статистику и реальность. В несырьевой экспорт Росстат включает даже зерно и металлы, не говоря о продукции основной химии. Простите, это несерьезно. Да, с формальной точки зрения, сырье — это железная руда, а чугун в чушках —полуфабрикат. Но его добавленная стоимость все равно сильно ниже, чем у готового изделия из металла. Вот что нужно продавать! А с этой продукцией нас за рубеж не пускают.
— Да и металлический экспорт России сталкивается с жесткимпротиводействием. С 2018 г. в третейском суде ВТО висит иск России к США, обложивших при Трампе дополнительными пошлинами нашусталь и алюминий. Каковы шансы на решение в нашу пользу?
— Я не специалист по торговым искам. Но Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц, проанализировал весь массив споров, которыми за свою историю эта организация занималась, и был очень удивлен тем, что развивающиеся страны в большинство случаев проигрывали развитым. Думаю, что Россия не исключение из этого правила.
У нас почти нет юристов, способных работать по правилам ВТО. За минувшие годы никто целенаправленно не занимался их подготовкой в должном количестве. А такие страны, как США, имеют и юристов, и деньги, чтобы затягивать тяжбы в ВТО до бесконечности. Да и разбирательство идет не беспристрастно. Известен случай, когда бывший член правления швейцарской компании «Нестле» выступал арбитром в споре, который эта жекомпания вела со своими иностранными конкурентами.
Поспешили и насмешили
— Когда сотрудничество с ВТО идет все же в плюс? Что говорит мировой опыт?
— В эту организацию стоит вступать странам с большим экспортомгражданской высокотехнологической продукции. Например, Китай стал членом ВТО на сложных условиях, но все равно получил плюс, поскольку это членство позволило ему защитить экспорт своей электроники и машин. А у России гражданского высокотехнологического экспорта почти не осталось.
— То есть Россия со вступлением в торговую организацию поспешила?
— Даже Кристин Лагард, возглавлявшая МФВ в момент нашего присоединения в ВТО, признала тогда, что это событие России никакого экономического смысла для нас не имеет. Этот процесс нам нельзя было начинать, пока мы не восстановили обрабатывающую промышленность, производящуюмаксимальную добавленную стоимость. А мы были и остаемся страной, экспортирующей сырье и импортирующая готовые товары.
Системным отрицанием принципов ВТО стали санкции, введенные против РФ в 2014 г. Затем Трамп полностью блокировал работу ВТО, не назначив туда представителей США. Но либералы, которые управляют российскими финансами и экономикой, даже тогда делали вид, что эта организация существует. Сейчас они по-прежнему настаивают, что сотрудничество с ВТОимеет какой-то смысл. Вероятно, для них этот смысл заключается в том, что каждый день пребывания в ВТО наносит России огромный ущерб.
Меньше импорта — больше работы
— Что даст России выход из ВТО уже сегодня — в апреле, в мае, когда страна ищет способы преодоления нового кризиса?
— Возможность защищать себя от заведомо недобросовестной конкуренции со стороны транснациональных корпораций и создавать новые рабочие места. Аесли есть иностранные производители, заинтересованные в продаже своих товаров в России, государство сможет больше зарабатывать на этом, устанавливая более высокие импортные пошлины.
— Но западные компании и без этого отказываются сейчас от поставок в Россию. Не пострадают ли потребители?
— Наш импорт до начала украинской спецоперации был в 2 раза больше того, что реально необходимо стране. Половину закупаемого за рубежом мы способны производить сами без особого напряжения. Да, нельзя быстро преодолеть зависимость от импорта в авионике, но в выпуске металлоизделий— это реально. А мы даже шариковые ручки сегодня не делаем!
— Как ВТО нам в этом мешает?
— А какой смысл производить ручки в России, если вам их везут из Китая по цене чуть не 1 руб. за штуку? Все страны, которые подняли свою промышленность — Англия, Германия и США в XIX веке, Китай на рубеже XX-XXI веков — добились этого в условиях очень жестких протекционистских пошлин и, кстати, игнорирования интеллектуальной собственности конкурентов. Соглашение о присоединении России к ВТО нужно денонсировать как можно скорее.
— В нашем МИДе, однако, считают, что это невыгодно. Ведь Россия обязана согласовывать свою таможенную политику с партнерами по Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС). Ей придется применять те импортные пошлины, которые при вступлении в ВТО обязался использовать Казахстан. А они еще ниже российских. Не появится ли новая проблема?
— В Евразийский союз входит также Белоруссия, не участвующая в ВТО. Иникаких проблем ей это не создает. Она применяет те пошлины, которые считает нужным. И торгует так, как считает нужным. Почему Россия так не может? МИДу не стоит забывать, что его задача — отстаивать наши национальные интересы, а не интересы наших врагов и конкурентов.
