Российская компания «Газпром», итальянская Edison и греческая DEPA подписали меморандум о 
поставках газа из РФ по дну Чёрного моря через третьи страны в Грецию, а уже оттуда — в Италию. О значении данного проекта для Европы и России, а также о возможности его реализации на практике АиФ.ru рассказал руководитель Центра изучения мировых энергетических рынков ИНЭИ РАН Вячеслав Кулагин.
Наталья Кожина, АиФ.ru: Вячеслав Александрович, «Газпром» собирается строить новый газопровод по дну Чёрного моря, как вы считаете, получится ли реализовать данный проект?
Вячеслав Кулагин: Начнём с того, что в данный момент речь идёт о некой рамочной договорённости, то есть одной стороне нужен газ, вторая готова его поставить. Но главный вопрос — каким образом это сделать? Как известно, между меморандумом и практической реализацией стоит огромный объём работы, и очень много случаев, когда всё на стадии меморандума и заканчивалось. Поэтому сейчас следует говорить скорее о намерении сторон и готовности обсуждать это с другими потенциальными участниками. Причём данный вопрос находится за пределами договорённостей только России, Греции и Италии, поскольку газопровод пройдёт и через другие страны.
По двум самым очевидным маршрутам уже пытались договориться с Болгарией и Турцией. В текущей политической ситуации «Турецкий поток» фактически становится замороженным проектом. Другой вариант — возврат к несколько модифицированному «Южному потоку». Идея поставить газ до территории Болгарии, а дальше пустить его в Грецию и Италию может обсуждаться.
Обсуждение поставок газа по южному маршруту сейчас — некая попытка российской стороны, Греции и Италии дать сигнал Болгарии о том, что они готовы работать в данном направлении. Дальше уже пойдут закрытые переговоры. Если сигнал будет услышан, ничто не мешает работать с этим проектом. Замечу, что заинтересованность у Болгарии есть. Стимулами в данном случае служит то, что в России до моря была создана вся необходимая инфраструктура. Как известно, трубы закуплены и лежат, ждут своего часа. Маршруты во многом проработаны, понятно, где строить, как строить. Кроме того, очень большой стимул — известные в прошлом году заявления украинской стороны о многократном повышении тарифов на транзит. Причём обозначаемая стоимость транзита явно выходит за разумные рамки. На этом фоне даже новые дорогие проекты могут стать конкурентоспособнее, чем украинский транзит, особенно, если учесть риски. Украина невольно сама подталкивает Россию и Европу к поиску альтернатив.
Напомню, что недавно Украина выставила новые претензии «Газпрому» по оплате за транзит газа. В этой ситуации по факту получается, что транзит становится всё менее привлекательным с каждым годом. Когда европейские партнёры видят это, они тоже понимают, что им не помешали бы более безопасные и предсказуемые маршруты. Даже если изначально они не такие дешёвые в плане строительства.
Таким образом, очевидно, что новые проекты — это, прежде всего, альтернатива украинскому маршруту, попытка решить проблему после того, как закончится контракт и, соответственно, будет полная неопределённость по дальнейшим поставкам.
— Кто всё-таки больше выиграет от данного проекта, Россия или Европа?
— Сейчас очень сложно использовать само понятие «Европа», поскольку мы всё чаще слышим про интересы отдельных стран ЕС — Великобритании, Германии, Греции и т. д. В данном проекте прежде всего заинтересованы те страны Европы, которые с этого получат дивиденды. Конечно, как и при «Южном потоке», должна быть заинтересована Болгария, которая условно ничего не делает и получает транзит газа через свою территорию, а следовательно, миллиарды долларов денег, рабочие места и возможность использовать этот маршрут для диверсификации собственных поставок газа. Как видите, одни плюсы! Болгария в данной ситуации в выигрыше. Вопрос только в том, что она выберет: экономику или политику. Точно перед таким же выбором она стояла при реализации «Южного потока». Но выбор был сделан в сторону политики. Также выигрывают те страны, куда должен быть направлен этот газ, ведь у них будет более диверсифицированная система поставок, туда будет приходить больше источников газа. Чем их больше, тем лучше для рынка в плане обеспечения, стабильности его работы и цен. К тому же нельзя исключать, что в данном случае российской стороной будут предоставлены определённые скидки.
Проигравшие — все, кто не хочет реализации проекта, прежде всего Украина. Для неё это экономический и политический проигрыш, а для некоторых политиков Европы, говорящих о снижении зависимости от российского газа, скорее политический.
— Болгария уже однажды сделала выбор в сторону политики, как вы думаете, она сделала выводы?
— Я думаю, что история, конечно же, учит её, определённые уроки были усвоены, не зря после отмены «Южного потока» Болгария заявила, что готова хоть сейчас дать все разрешения. Но было уже поздно. Другой вопрос — насколько эти уроки сильнее текущей политической конъюнктуры и как сильно на болгар могут надавить в данном вопросе. Всё же Болгария — страна с довольно слабой экономикой, она нуждается в поддержке, поэтому, если кто-то пообещает ей больше (финансовая помощь, инвестиции), она может повернуться в другую сторону. Хотя нельзя исключать, что при «Южном потоке» Болгарии тоже много чего обещали, а вот что дали — вопрос. Ситуация непростая, и без политики в этом вопросе, увы, уже никуда не деться. К сожалению, очень хорошие партнёрские отношения России и Болгарии, имеющие многовековую историю, сейчас переживают не лучшие времена.
— В любом случае, проект пока только на словах, и до его реализации далеко?
— Конечно, как можно договориться двум сторонам, не договорившись с той, через которую газ в итоге будет проходить? Это бессмысленно. Пока всё на уровне намерений, который часто не реализуются. А всё потому, что, когда стороны начинают более внимательно подходить к конкретному проекту, становится ясно, что он по тем или иным причинам непривлекателен для них. Это идея для обсуждения, не более того, поэтому меня откровенно удивили формулировки некоторых СМИ о том, что «Газпром» уже договорился о поставках газа и строительстве нового газопровода. До юридически обязывающих договорённостей предстоит ещё очень большая работа.
— А какое отношение к обсуждаемому новому проекту имеет газопровод ITGI (Interconnector Turkey — Greece — Italy — прим. ред.)?
— Проект ITGI позволяет выйти на территорию Греции и Италии. Если будет проложен маршрут поставок российского газа через Чёрное море, то для него можно будет использовать в том числе мощности, которые могли бы быть построены в рамках проекта ITGI. Но там тоже есть одна тонкость: ITGI идёт от территории Турции, если бы речь шла о «Турецком потоке» — это было бы естественное продолжение. Но если представить, что новый газопровод пройдёт через Болгарию, то речь уже будет идти о подключении к ITGI не в конечной точке, а в месте ответвления от Болгарии.
Кроме того, говоря о новых маршрутах поставок, я бы обратил внимание на ещё один факт. Мы много слышали о том, что «Северный поток» может работать только наполовину из-за нерешённости ситуации с OPAL, и это снижает его экономическую эффективность. Аналогичные опасения высказывались и по южным маршрутам. Но при этом 2015 год «Северный поток» закончил с загрузкой 71%, они поставили 39 млрд куб. м! А в декабре вышли почти на 80% загрузки. Это говорит о том, что даже в отсутствии решения по OPAL заинтересованным сторонам удаётся находить приемлемые схемы поставок и выводить постепенно проект на нормальный режим работы. Значит, российская сторона совместно с европейскими коллегами так или иначе учится решать возникающие проблемы. И этот опыт, без сомнения, будет использован и при рассмотрении вариантов поставок по южному маршруту.
