Международная некоммерческая организация «Трансперенси Интернэшнл» ежегодно готовит индекс восприятия коррупции с 1995 года. Россия получила более высокую оценку, чем в прошлый раз. Но по-прежнему остаётся в последней трети списка, среди стран, где проблемы с коррупцией воспринимаются как очень серьёзные. В этом индексе Россия подросла, но опять оказалась в сомнительной компании. На этот раз — с Гайаной и Сьерра-Леоне.
Индекс посчитан на основе исследований, которые ведут в отношении стран мира 11 уважаемых международных организаций. В этом году в индексе 168 стран, которые получили от 0 — самый высокий уровень восприятия коррупции — до 100 баллов. В 2015 году первые три места в индексе заняли Дания (91 балл), Финляндия (90 баллов) и Швеция (89 баллов), последние три — мягко говоря, не самые приятные для жизни Афганистан (11 баллов), Северная Корея и Сомали (8 баллов).
Россия на этот раз получила 29 баллов (в прошлом году было 27). Но надо понимать, что столько же, разделив с нами 119 место в списке, получили соседний Азербайджан, южно-американская Гайана и западно-африканская Сьерра-Леоне.
— Баллы и место в рейтинге не говорят ничего о том, повысился или понизился уровень коррупции, как устроена коррупция в том или ином обществе, — признаёт, впрочем, директор «ТИ-Р» Антон Поминов. — Речь о восприятии коррупции в тех или иных странах, отношение к ней самих обществ, о мнении экспертов.
В этом смысле выводы «Трансперенси Интернэшнл» даже подтверждают данные, приведённые во вторник на заседании президентского Совета по противодействию коррупции: усилия властей в борьбе с коррупцией россияне видят.
Но, по словам вице-президента всей «Трансперенси Интернэшнл», россиянки Елены Панфиловой, пить по этому поводу шампанское рановато:
— Если бы мы поднялись в среднюю треть списка, где находится большинство восточно-европейских стран и средний балл — 33, мы бы и сами открыли шампанского. А пока праздновать нечего.
По словам Панфиловой, на рост оценки, которую получила Россия, повлияло то, что эксперты заметили, например, многочисленные объявления о продаже недвижимости в европейских столицах, где в качестве контактных указаны номера российских операторов:
— Это худо-бедно начало работать законодательство, связанное с ограничением широкого числа госслужащих во владении заграничными активами. Сказалось ли это на узком кругу политической коррупции, крупной коррупции? Нет, не сказалось.
Кроме того, по словам вице-президента «ТИ», в России в связи с экономическим кризисом попросту стало меньше коррупционных денег.
— Это новость и хорошая, и плохая. Если «добропорядочный» сотрудник ЖКХ побежал продавать квартиру в Праге, содержание которой теперь оказалось ему не по карману, то «силовая» коррупция ищет новые возможности для «пропитания». И здесь есть тревожный момент: в отличие от какого-нибудь начальника департамента закупок, у силовика есть пистолет и возможность заводить уголовные дела.
Кроме того, что происходит в случае обнаружения незадекларированной квартиры в условном Париже или Праге?
— А происходит удивительное событие, — напоминает Елена Панфилова. — Увольнение по утрате доверия… Мы видим растащенные бюджеты муниципалитетов, районов, областей, национальных проектов, которые по-прежнему крайне непрозрачны, и при этом увольнение за утрату доверия… Я говорю о крупных делах, а не о мелких взяточниках, которых у нас загребают, как будто снегоуборочной машиной: «палочная» система никуда не делась.
К слову, о том, что правоохранители гонятся за статистикой с помощью дел о мелких взятках, накануне говорил, предлагая приоритеты для нацплана противодействия коррупции на 2016–2017 годы, и глава администрации президента Сергей Иванов. Его предложение — упростить делопроизводство о взятках менее 10 тыс. рублей, назначая в качестве наказания за них штрафы или исправительные работы.
Кстати, по мнению Панфиловой, проблема предыдущего «неплохого национального плана противодействия коррупции на 2014–2015 годы» в том, что «доползая до ведомств, которые должны были по нему работать, он превратился, как сказали бы дети, в какую-то краказябру». Чиновники часто ограничиваются лишь формальными отписками о выполнении планов и перекладывают с места на место бумаги.
— Мы считаем, что должна быть введена персональная ответственность руководителей ведомств, которые не обеспечивают реализацию нацплана по противодействию коррупции, — предложила Панфилова. — Должна быть реальная ответственность за незаконное обогащение. Если у человека по карманам родственников распихана полученная через контракты половина бюджета области, давайте не будем увольнять его за утрату доверия, это детский лепет.
Вице-президент «ТИ» напомнила, что в похожей ситуации коррупционеров из ФИФА недавно «взяли» не за коррупцию, а за отмывание преступных доходов — средств, наличие которых они никак не могли объяснить. Однако в России первым шагом к этому должен стать так называемый перечень публичных должностных лиц: за движением средств на счетах их и их родственников банки и «антиотмывочные» службы должны вести особый контроль. Кроме того, серьёзные изменения в восприятии коррупции в России просто невозможны, если не прекратится избирательность правоприменения. Речь идёт о безнаказанности людей, которые находятся «в обойме». В качестве примера Антон Поминов привёл фигурантов «дела Магнитского», бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова и др.
— Мы не ставим задачу победить коррупцию, это невозможно, — подытожила Панфилова. — Задача свести коррупцию в России к такому уровню, когда она перестанет угрожать личной безопасности граждан и национальной безопасности страны. И я буду настаивать на том, что пребывание России в нижней трети индекса, несмотря на небольшой рост — это национальный позор, это вообще не про великую державу. Мы же хотим, чтобы наша страна была великой державой?
Тем временем, отвечая на вопрос «АиФ», Елена Панфилова пояснила, что на Западе вообще начинает меняться отношение к коррупционным деньгам и их владельцам. Деньги-то воруют далеко не только в России.
Поэтому разные страны начинают, например, раскрывать реестры владельцев недвижимости. В ситуации, когда некоторые россияне вынуждены вернуть нечестно нажитые деньги назад, в стране может случиться даже своего рода инвестиционный бум в секторе элитной недвижимости. По словам Панфиловой, не исключено, что это и стало причиной планов засекретить российские реестры владельцев движимого и недвижимого имущества. Это резко снизит возможности активистов общественных организаций в выявлении примеров незаконного обогащения, поэтому они выступают резко против таких планов.
Елена Панфилова настроена оптимистично:
— С какого перепугу решили, что Россия обречена? Нет стран, обречённых на коррупцию и упадок.
«Грязные» деньги смогут вернуть? 
Утёкшие миллионы. Почему Скрынник сходят с рук хищения бюджетных средств? 
Разбор полётов. Повлияет ли скандальный фильм на карьеру Юрия Чайки? 
Украл - верни. Почему у коррупционеров до сих пор не конфискуют имущество? 
Закон суров? Борьба с коррупцией стала одной из тем послания президента 
