«Пока собственность не стала у нас священной, как на Западе, - считает президент ЦПТ, - незаконные захваты резко ухудшают международный имидж российского бизнеса. Но сегодня появилась политическая воля покончить с этим».
19 мая президент России Дмитрий Медведев на совещании по проблемам противодействия коррупции поставил задачу выработать пакет антирейдерских мер, включающих систему оценки деятельности в этой сфере правоохранительных органов и региональных властей.
На пресс-конференции в «Интерфаксе» 20 мая, посвящённой проблемам рейдерства, приводились примеры, которые знают все: «ТоАЗ», «Арбат Престиж», «Ист Лайн». По мнению вице-президента ЦПТ Алексея Макаркина, самый опасный способ рейдерских захватов - комбинированный, где задействованы и административные, и финансовые ресурсы. «В истории с «Тольяттиазотом», крупнейшим производителем аммиака в стране, - рассказывает вице-президент ЦПТ Алексей Макаркин, - были и попытка пересмотра итогов приватизации, и налоговые претензии, и арест акций по подложным документам».
Поруганная собственность
В 2007 году вышла в свет книга о «Тольяттиазоте», уже около 3 лет находящаяся в блокаде. Книгу издали, чтобы открыть глаза людям на то, что происходит в стране, в регионе, на предприятии. Один из авторов, и.о. управляющего ТоАЗа Сергей Корушев, рассказал о том, в каких условиях приходится работать предприятию, что на нём работают «по три, четыре, пять комиссий из налоговых органов, которые проверяют одно и то же». О том, сколько усилий потребовалось, чтобы остановить направленный на захват предприятия ОМОН и чтобы сдержать коллектив, который уже готов был пойти на него с кулаками.
«Всё началось летом 2005 года, когда компания Synttech скупила примерно 10% акций химкомбината и попыталась получить контроль над советом директоров. Примерно в то же время на владельца основного пакета акций Владимира Махлая и управляющего заводом Александра Макарова были возбуждены уголовные дела - налоги, мошенничество, «отмывание». В 2007 году - ещё одно, которое было признано незаконным вначале районным, а затем и областным судами в Самарской области. Наконец, решение о возбуждении другого уголовного дела в отношении Махлая и Макарова было отменено Генпрокуратурой, столичным, районным и городским судами уже в нынешнем году», - объясняет вице-президент ЦПТ.
Новым ударом по заводу стали неожиданные претензии со стороны самарских налоговиков: в ходе повторной проверки за 2004 год предприятию предъявлено 2,5 млрд. руб. недоплаты. Между тем предыдущая налоговая проверка за 2003 и 2004 годы, проводившаяся в 1-м полугодии 2006 года, выявила только 13 млн. руб. недоплаты. Это решение предприятие обжаловало в суде.
«Здесь были проведены многочисленные проверки разными государственными структурами и правоохранительными органами, постоянными стали обыски и выемка документации, - рассказал Макаркин, - параллельно федеральное имущественное ведомство оспорило в арбитражном суде Самарской области итоги приватизации госпакета акций ТоАЗа и просило признать её незаконной. У компании возникли проблемы с налоговыми органами, а некая фирма обратилась в суд с требованием возместить ущерб, якобы нанесённый предприятию от продажи аммиака по заниженным ценам. Но аргументацию истца не восприняли. В то же время в Ивановском арбитражном суде неизвестные лица на несколько дней добились ареста акций, потому что предъявили подложные документы. Арест был отменён судьёй сразу же после жалобы юристов завода».
Если раньше заявления руководителей предприятия кто-то мог принять за желание замаскировать свои налоговые правонарушения, то история с давлением на судью Высшего арбитражного суда РФ Елену Валявину стала доказательством в пользу рейдерской атаки. Факт того, что некий высокий чиновник требовал от первого заместителя председателя ВАС отменить её правомочное решение об освобождении от ареста акций, стал достоянием гласности и попал в прессу. Поэтому, по мнению вице-президента ЦТП, пока существуют дела, подобные этому, разговоры о том, что государственные и правоохранительные органы не оказывают давления на частный бизнес и не имеют отношения к рейдерским захватам, никак не соотносятся с действительностью. «Ошибочно думать, что всё можно решить хорошими законами - нужна оптимизация правоприменительной практики, - отмечает Макаркин. - А она вряд ли возможна без серьёзных политических решений».
Человеческий фактор
Надо сразу сказать, что в исследовании ЦПТ нет и малой доли того драматизма, который царил в деле волжан. То, что завод и сегодня, хоть в обстановке далёкой от спокойствия, продолжает работать, - дело рук не только его руководителя, адвокатов и юристов, но и самого коллектива, активно вмешавшегося в рейдерский беспредел.
Когда в начале сентября 2005 года люди в камуфляже прорвались на территорию завода и попытались изъять необходимую документацию, там уже были готовы. Не к военным действиям, разумеется, а к диалогу, потому что делёжка лакомого пирога грозила национальной экологической катастрофой. Ведь на химическом производстве использовались ядовитые и взрывоопасные вещества. Любой случайный выстрел мог привести к трагедии. И если те, кого наняли для несанкционированного захвата, не понимали этого, то рабочие ТоАЗа знали наверняка, что будет, если у кого-то из рейдеров дрогнет рука. Чудовищный риск, которому подверглось не только химпредприятие, но и весь город, стал последней каплей в чаше терпения тоазовцев. Поэтому уже в начале ноября более 300 работников приехали в Нижний Новгород и устроили митинг против попыток захвата завода. Это стало их обращением к полпреду президента в ПФО Александру Коновалову. Они не требовали даже - по-человечески просили. Просили не первый десяток раз. Разобраться. Защитить. Восстановить справедливость. Они не делили чужие или государственные деньги. Просто они любили свою нелёгкую, но важную для страны работу. Своими руками растили экономику России. Они хотели продолжать говорить: «Наш завод».
Потом таких митингов будет много, и рейдеры поймут, что далеко не все их хитроумные «квазизаконные» планы работают, если в деле участвует «человеческий фактор». «Мы все едины в стремлении защитить наш завод от разворовывания», - объяснила председатель местного профсоюза Ольга Севостьянова.
Преступление и наказание
В марте группа депутатов предлагала внести поправки в УК, предусматривающие ужесточение наказания за рейдерство: до 20 лет лишения свободы. «Мы хотим ввести понятие о новом виде уголовно наказуемого деяния», - пояснил Александр Хинштейн. «Необходимо создать прецедент, - поддерживает его позицию президент ЦПТ Игорь Бунин, - если одного из десяти рейдеров условно «расстреляют», то это остановит сотни других».
Депутаты думают, как сделать жизнь рейдера не такой уж сладкой. Глава думского комитета по собственности Виктор Плескачевский курирует работу над поправками в закон «О рынке ценных бумаг»: «Все захваты, а это 95-98%, связаны с манипулированием реестром акций», - пояснил он. Предложение замначальника департамента охраны общественного порядка МВД Леонида Веденова: «Усилить персональную ответственность работников охранных предприятий за незаконные действия».
Авторы исследования, депутаты и бизнесмены прекрасно понимают, что президентский фактор станет самым важным в борьбе с рейдерством. И тогда у тех, кого пытаются захватить, появится надежда не только выжить, но и развиваться дальше.
Какие бывают захватчики
«ЧЕРНОЕ» РЕИДЕРСТВО
исключительно незаконные действия: шантаж, подкуп, силовой вход на предприятие, подделка судебных решений, реестра акционеров и т.д.
«БЕЛОЕ» РЕИДЕРСТВО
почти законные действия: срыв собрания акционеров, использование пробелов в законодательстве, забастовки (подкуп руководителей профсоюзов), проверки контролирующими органами (подкуп сотрудников этих органов).
«СЕРОЕ» РЕИДЕРСТВО
законные и незаконные меры: подкуп судей для ускорения принятия законного решения на основании поддельного реестра акционеров, шантаж партнёров, чтобы предпри-ятие не могло работать.
КАК ДЕЙСТВУЮТ ЗАХВАТЧИКИ:
Рейдеры скупают миноритарный пакет акций, тогда на собрании собственников можно заменить руководство. Так крупных акционеров вынуждают выкупить у мелких пакет акций по безумно завышенной цене; менеджмент «выводит» активы на подконтрольные рейдеру структуры или берёт кредиты под залог собственности под нереальные проценты; рейдер скупает долги предприятия и предъявляет к немедленной оплате; оспаривание незаконной приватизации.
Безработных в Москве будут учить вязать и вышивать 
Цена свободы слова. Почему у нас в стране нападают на журналистов? 
