Когда Никколо Паганини объявил, что напишет сонату для одной струны, его подняли на смех. Но после того как замолкли последние звуки знаменитой военной сонаты «Наполеон», никому в голову не приходило смеяться. «Все-таки он не человек, это сам дьявол!», «Больше никто не может так привораживать людей», «Он делает струны для скрипки из кишков своих любовниц», – пронесся по залу тихий шепоток. И тут раздались аплодисменты. Блистательная Элиза Баччоки, сестра самого Наполеона Бонапарта, аплодируя стоя, с гордостью оглядывала зал, как бы демонстрируя собравшимся свое новое приобретение – гениального Паганини. Вслед за хозяйкой вечера начали хлопать все собравшиеся. Правда, большинство из них все же не хотело верить, что перед ними не демон, не сатана, а человек из плоти и крови. Внешность музыканта лишь укрепляла эти подозрения. Мертвенная бледность, горящие глаза, глубокие морщины, столь неуместные на лице 22-летнего музыканта, слишком длинные пальцы, удивительная худоба и одно плечо, заметно возвышающееся над другим, – все это придавало Никколо сходство с нечистым духом. И лишь Элиза знала, что цена божественной мелодии – вовсе не сделка с дьяволом, а талант, умноженный на бесконечно тяжелую работу.
Маленький гений
Элиза знала, что отец Никколо Антонио Паганини всю жизнь мечтал быть великим музыкантом, но стал лишь мелким торговцем из Генуи. Когда в его семье появился сын, Антонио сразу же заметил, что у мальчика необычайно тонкий слух. Антонио решил, что грех хоронить такой талант, и как только Никколо подрос, его начали обучать игре на скрипке. Порой отцовские методы были слишком жестокими. Маленький Никколо проводил в темном подвале по 10-12 часов без еды, разучивая бесконечные упражнения и гаммы. Иногда, если мальчик знал, что отца нет поблизости, он развлекал себя тем, что копировал при помощи скрипки мяуканье соседской кошки, чириканье воробья или смех матери. Эти забавы доставляли ему гораздо больше удовольствия, чем разучивание скучных этюдов.
К десяти годам юный музыкант стал регулярно выступать в церквях на воскресных мессах и других торжественных богослужениях.
На одном из концертов его услышал богатый аристократ маркиз Джанкарло ди Негро и, пораженный игрой Паганини, решил стать его покровителем. Он сам отвез Никколо и его отца во Флоренцию, а затем в Парму, представил самым известным скрипачам того времени. Паганини брал у них уроки исполнительского мастерства и композиции. Но каждый раз его ученичество не было продолжительным: учителя быстро убеждались, что ученик превосходит их.
В 1801 г. 19-летний Никколо Паганини, устав от мелочной опеки отца, покинул родительский дом и отправился в Лукку. Там он принимал участие во многих концертах и вскоре приобрел известность. Именно тогда поползли слухи о том, что юный скрипач одержим дьяволом, – по сравнению с ним все прославленные музыканты казались сапожниками, впервые прикоснувшимися к скрипке.
Поцелуй герцогини
В 1804 г. на одном из концертов Никколо Паганини заметила Элиза Баччоки. В то время красавица-корсиканка была полновластной хозяйкой Лукки. Услышав игру Никколо, Элиза тут же пригласила его в свое поместье. Вечером она предложила музыканту исполнить с ней сонату на фортепьяно в четыре руки. Не успели отзвучать последние аккорды, как Элиза поцеловала музыканта в щеку, сказав при этом, что поцеловать великого Паганини, все равно что прикоснуться к святыне. Никколо был возмущен. Его раздражали слухи о его нечеловеческой природе, ему не нравилось, что его подозревают в сговоре с дьяволом, считают святым и вообще чем угодно, но не обычным человеком, о чем он довольно резко сообщил герцогине. Однако его гневная речь была прервана новым поцелуем – на этот раз более страстным. Элиза поцеловала музыканта в губы. И уже ближайшей ночью страстная корсиканка убедилась в том, что перед ней действительно человек, нежный и ласковый любовник. Их связь продлилась 4 года, затем они расстались.
Скандальная связь
То ли герцогиня научила Никколо искусству любви, то ли дело было в его небывалой популярности и шлейфе самых невероятных слухов, которые тянулись за музыкантом, но женщины действительно сходили по Паганини с ума, несмотря на его, мягко говоря, непривлекательную внешность. Один из романов великого музыканта закончился скандалом. В 1814 г. Никколо познакомился с некоей Анджелиной Каванна. Дочь обычного портного собрала последние деньги, чтобы попасть на концерт и посмотреть на таинственного виртуоза. Страсть вспыхнула внезапно, и, закончив выступления, Паганини пригласил девушку поехать с ним на гастроли в Парму. Вскоре стало ясно, что у нее будет ребенок, и Паганини отправил ее тайком к друзьям, жившим в окрестностях Генуи. Но отец Анджелины разыскал дочь и подал на Никколо в суд за похищение дочери и насилие над ней. Скрипача арестовали и посадили в тюрьму. Через 9 дней его выпустили, заставив заплатить портному компенсацию. После этого начался утомительный судебный процесс. За то время, что тянулись судебные слушания, ребенок Анджелины успел родиться и умереть, но в конце концов Паганини отделался лишь очредной денежной компенсацией и пятном на репутации.
Бог или дьявол?
Впрочем, скандал, связанный с дочерью портного, ничему не научил влюбчивого музыканта. В 1816 г. 34-летний Никколо увлекся 22-летней Антонией Бьянки – молодой, но талантливой певицей, которой Паганини помогал с подготовкой сольного выступления. Их отношения нельзя было назвать простыми: Антония, с одной стороны, поклонялась Никколо, с другой – слегка побаивалась его, но при этом без зазрения совести изменяла ему с певцами из хора, молодыми аристократами и простыми лавочниками. Паганини то пытался мстить Антонии, заводя интрижку за интрижкой, то выгонял ее из дома, но за очередной ссорой всегда следовало примирение. В 1825 г. Антония родила Никколо Паганини сына Аккиле. Никколо души не чаял в своем наследнике. После рождения ребенка отношения Никколо и Антонии вроде бы наладились, но оказалось, что это было всего лишь затишье перед бурей. Однажды Никколо услышал, как Антония объясняет маленькому Аккиле, что его отец – необычный человек, что он связан с добрыми, а может, и не совсем добрыми духами. Этого Паганини стерпеть не смог, и в 1828 г. он навсегда расстался с Антонией Бьянки, добившись единоличной опеки над сыном.
После разрыва с Антонией Паганини работал, как одержимый. Он давал один концерт за другим и просил за свои выступления немыслимые гонорары – Никколо старался обеспечить сыну достойное будущее. Бесконечные гастроли, тяжелая работа и слишком частые выступления постепенно подрывали здоровье Паганини. Однако публике казалось, что волшебная музыка льется из его скрипки как бы сама собой. Даже коллеги-музыканты стали относиться к Паганини с предубеждением, считая, что обычный человек просто не в состоянии давать столько концертов подряд и при этом играть неизменно прекрасно. Корреспондент светской хроники одной из газет того времени «назвал вещи своими именами»: «Все уже давно поняли, что Паганини находится в самых близких отношениях с Сатаной, если только это не одно и то же лицо». Но теперь Паганини было плевать на слухи – он должен был устроить судьбу своего ребенка.
В 1840 г. болезнь отняла у Паганини последние силы. Умирая от туберкулеза, музыкант не мог даже поднять смычок и лишь перебирал пальцами струны своей скрипки. 27 мая 1840 г. Паганини скончался в возрасте 58 лет. Перед смертью к музыканту дважды приходил священник, однако исповедаться Паганини так и не смог – скрипач совершенно потерял голос. Это привело церковь в ярость, и церковники запретили предавать «сатану» земле в любой стране, где есть христианский крест. Никколо Паганини был тайно похоронен в местечке Валь-Польчевера, рядом с загородным домом его отца. Лишь спустя 19 лет сын великого скрипача Аккиле добился того, чтобы останки Паганини были перенесены на кладбище в Парме.
