Он объездил полмира, борясь с инфекционными эпидемиями и спасая людей. Лечил больных в СССР, Кении, Бангладеш и Йемене, откуда его однажды забыли эвакуировать. В Сомали ел из одной тарелки с заражёнными холерой, а в Ираке сидел вместе с ними в бомбоубежище, укрываясь от американских авиаударов. Сегодня Виктор Малеев - учёный-инфекционист с мировым именем, академик и профессор, советник директора ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора и автор множества разработок, продолжающих спасать жизни людей.
Чем только не болел
Дмитрий Писаренко, «АиФ»: Виктор Васильевич, когда началась пандемия коронавируса, вы говорили, что хотели бы переболеть этой инфекцией. Что в итоге, переболели?
Виктор Малеев: Не удалось. Я вакцинировался, ещё в декабре прошлого года. А в сентябре ревакцинировался. А почему я так тогда говорил? Чтобы переболеть и уже не волноваться на этот счёт.
- Так, значит, лучше всё-таки переболеть?
- Иммунитет после болезни всегда крепче, чем после прививки, это факт. Но в случае с коронавирусом есть нюансы. Никто не знает, какие будут последствия, возникнут ли осложнения и постковидный синдром. Тем более что существуют группы риска: коронавирус страшен для тех, у кого есть ожирение, диабет, болезни крови и пр. Тут всё индивидуально.
Поэтому, если вы не болели, лучше вакцинироваться. Существующие вакцины хоть и не защищают на 100%, но они облегчат течение болезни, если она вас настигнет. На данный момент ничего лучше не изобрели.
- Правда ли, что в детстве вы переболели всеми возможными инфекциями, какие были на тот момент? И потому стали инфекционистом?
- В детстве я не планировал болеть, конечно же. Но я ребёнок войны. Нас эвакуировали в Среднюю Азию, по дороге я заболел корью, маму вместе со мной хотели снять с поезда. В Узбекистане, где мы оказались, тогда было много инфекций. Там не было канализации и чистой воды. Чем я только не болел – менингитом, малярией, паротитом, ветрянкой, коклюшем… Может, потому в конце концов и стал инфекционистом.
Командировок в очаги эпидемий было множество. Самой полезной для меня оказалась поездка в Кению, это вершина в моих научных исследованиях. Там была масса больных холерой, я подбирал их прямо на улицах и вливал им свои растворы. Я был рад, что не только спасаю людей, но и отрабатываю новые методы лечения. Так холера стала моей «любимой» инфекцией, я по ней обе диссертации защитил.
Я даже в шутку говорил, что готов за свои деньги лететь на край света, чтобы познакомиться с неизвестной инфекцией. Горжусь тем, что видел болезни, неизвестные другим. А сейчас меня интересуют прикладные вопросы: как инфекции связаны с питанием, с изменениями климата или, скажем, с природными бедствиями. Вспомните, сколько наводнений у нас летом было. Это ведь надо исследовать.
Раньше инфекции были засекречены
- Что для вас самое удивительное в коронавирусе, кардинально изменившем нашу жизнь?
- То, насколько он устойчив и агрессивен. Удивительно и то, что человечество до сих пор не может с ним справиться. Это лишний раз показывает, что человек - никакой не царь природы. Да и как мы себя ведём? Вместо того чтобы объединиться и сообща победить инфекцию, наоборот, только сильнее отгораживаемся друг от друга. Во всём мире раздрай, а не консолидация усилий против общей угрозы.
Эта инфекция очень политизирована, что тоже выглядит удивительно. Я, когда начинал, и подумать не мог, что инфекционная болезнь и разработка вакцин когда-нибудь так тесно будут связаны с политикой. Раньше политизация сводилась к тому, что сифилис, туберкулёз, дизентерия, та же холера считались болезнями отсталых стран. Это были «нецивилизованные» болезни, в отличие от болезней сердца, например. Информация о них часто была засекречена. Когда я защищал докторскую по холере, мне пришлось поставить на ней гриф «для служебного пользования». По официальной версии, в СССР никакой холеры быть не могло.
Как-то ездили в командировку в Северную Корею, ещё при Ким Ир Сене. Нам там сказали: «У нас нет никаких инфекций. Бывают, но в тюрьмах - там сидят люди, которые заразились от американцев». Вот такой был подход. А в начале 90-х пришлось лететь на Кубу, где люди вдруг начали терять зрение, вдобавок у них было поражение нервной системы. Пострадавших - несколько тысяч. Фидель Кастро не сомневался, что это диверсия США. Была версия, что причина в какой-то вирусной болезни. Но мы с коллегами выяснили, что всё дело в нехватке витаминов. После распада СССР наша помощь кубинцам прекратилась, а своих фруктов и овощей им не хватало, это и привело к проблемам со здоровьем. Фиделю наш вывод не понравился: он был уверен, что виноваты американцы. Но что тут поделаешь!
Был в моей практике ещё один «загадочный» случай. В 1980-е жители Одесской области стали жаловаться на боли в сердце, повышенное давление, бессонницу, частые мочеиспускания... Местные врачи решили, что это хламидиоз. Я прибыл туда и вскоре обратил внимание, что у заболевших нарушен обмен кальция. Предположил, что это вообще не инфекция. При этом мне мешали работать, шептались, мол, приехал какой-то «москаль», учит нас тут. В лабораторию меня не пускали, так что анализ мочи я делал прямо в гостинице. В итоге оказалось, что проблема возникла из-за подсолнечного масла, которое воровали работники местной птицефабрики. Оно предназначалось для кур и представляло собой концентрат витамина D3. А его тащили с фабрики и продавали с машин вдоль дороги. Одесситы принимали это масло в ударных дозах, отчего у них вымывался кальций из организма и возникали все эти проблемы со здоровьем.
Оспа может вернуться
- Самая горячая новость последних дней - появление нового штамма. А можно ли предсказать, как вирус дальше будет мутировать? Возможно ли появление ещё более опасного штамма? Например, с большей летальностью?
- Возможно. Никто не знает, как вирус будет меняться. Также нельзя сказать, когда всё это закончится. Сколько уже было моделей и предсказаний, люди за них получали деньги, премии, гранты... А вирус продолжает убивать.
Одно можно сказать точно: когда-нибудь эта инфекция закончится. Мы приспособимся к ней, выработаем иммунитет, как-то с ней уживёмся. Так принято в природе, так происходило на протяжении веков и тысячелетий человеческой истории. Подобно гриппу, эта коронавирусная инфекция станет нашим постоянным спутником. Но вероятно, потом появится новый вирус.
- Как раз об этом говорят всё чаще: дескать, мир может накрыть более страшная эпидемия. Что это может быть?
- Инфекции - это часть природы, а человек над нею не властен. Вирусы ведь в природной среде обитают, в животном мире, а оттуда уже к нам переходят. Тех же коронавирусов насчитывается более 40, из них только 7 способны поражать человека. Пока только семь.
Наша беда в том, что мы ничего не можем прогнозировать. Мы даже погоду предсказать на несколько дней не можем, а уж эпидемии - тем более. К тому же инфекции могут повторяться. Пройдёт лет сто, о болезни забудут, а она вдруг возьмёт да вернётся - и мы к ней не будем готовы. Вот, скажем, натуральная оспа. 40 лет назад официально было объявлено, что мы её победили, ликвидировали. Но никто не даст гарантии, что она снова не возникнет. Сейчас вовсю бушует оспа обезьян. Вдруг вирус изменится и перейдёт на людей? Я этого не исключаю.
- Хоть человечество и не сплотилось против общей угрозы, но выводы сделало. Вон как Китай справляется с напастью: изолируют целые города, население беспрекословно выполняет все требования.
- Это палка о двух концах. Да, они мало болеют: скажем, у нас уже 9 млн переболело, а в Китае – менее 100 тыс., и это при их огромном населении. Но что в итоге? Эти 100 тыс. переболевших имеют крепкий иммунитет, а у остальных – слабый иммунитет. И представьте, что будет, если потом они столкнутся с новым, более опасным штаммом, против которого вакцина не сработает?
Выводы, я надеюсь, человечество действительно сделает. У людей будет более внимательное отношение к своему здоровью, а у властей – к инфекционным и эпидемиологическим службам. Их оснастят, наконец, современным оборудованием. Почему в хирургии повсеместно внедряют новые технологии, например, роботов, а в инфекционных отделениях их нет? Ведь робот мог бы заходить в палату, давать больному лекарство, убираться. И тем самым снизить риск заражения для медработников.
«Мы развиваемся вместе с микробами»
- Мог ли коронавирус быть создан искусственно и затем «вырваться» из лаборатории?
- Я считаю, что это природное явление. Природа более изобретательна, чем человек. В истории были эпидемии, уносившие десятки миллионов жизней. Испанский грипп коснулся каждого третьего человека, а умерло от него, по разным оценкам, от 50 до 100 млн. Были смертоносные эпидемии чумы, той же холеры. И никто их искусственно не создавал, эти возбудители появились сами.
Повторюсь, человек – не царь природы, и не главный на этой планете. Мы в значительной степени состоим из микробов, в нашем организме их больше, чем наших собственных клеток. Эволюция человека - это эволюция его микробов, мы развиваемся вместе с ними. А кроме того, в нас живут вирусы - это называется «виром». Они вместе с микробами нами управляют, заставляют нас быть теми, кто мы есть. От них зависят наши настроение, пищевые пристрастия, многое другое. И всё это до сих пор очень слабо изучено. Первые бактерии открыл Пастер в 1880 г. А о существовании вирусов узнали только в начале ХХ века. Получается, что вся история вирусологии насчитывает всего каких-то 120 лет. Для природы это ничто.
- Как тем, кто ещё не переболел, подготовить себя к возможной встрече с коронавирусом?
- Это касается не только коронавируса, но и инфекций вообще. Нужно знать и ещё с молодости готовиться к тому, что какая-нибудь инфекция тебя настигнет. Не бывает так, чтобы человек долго прожил и ни одной инфекцией не заболел. А чтобы быть готовым, надо каждый день укреплять свой организм.
Советы тут простые. Мне 81 год, я этим правилам всю жизнь следую. Надо делать гимнастику, закалять свой организм. Например, обливаться холодной водой – это повышает уровень интерферонов в крови, тренирует иммунитет. Надо побольше двигаться, это очень важно - тогда не происходит застоя крови и лимфы. Ну а если вы целый день сидите на диване и набираете вес, ничего не делая, то потом не удивляйтесь, что инфекцию переносите тяжело.
