Верховная Рада Украины 3 декабря экстренно собралась, чтобы по требованию протестующих решить судьбу правительства: тысячи граждан снаружи требовали его немедленной отставки. На заседание вызвали премьера с кабинетом министров, хорошенько отругали, правда, отставки не произошло: не хватило 40 голосов. Недовольные граждане обещают продолжить «майдан». Между тем эксперты прогнозируют, что у них есть все шансы привести к власти оппозицию до очередных выборов.
Два года назад массовые протесты в Москве не привели к роспуску Госдумы, которую протестующие граждане называли нелегитимной из-за нарушений на выборах. Не было созвано и экстренное заседание, чтобы рассмотреть другие требования участников протеста. Власть даже не вступила с ними в диалог. АиФ.ru спросил у бывших лидеров Болотной площади и проспекта Сахарова, почему на Украине власть реагирует на требования своих граждан, а в России пока не очень, и нужно нам ли брать пример с соседей.
Почему у нас не получилось?
«На Украине больше энергии протеста, – говорит лидер «Яблока» Сергей Митрохин, – у людей больше решимости (чем у москвичей на Болотной – прим. ред.) действовать до конца». По его мнению, это объясняется тем, что в Киеве уровень жизни ниже, чем в Москве. Поэтому готовность граждан идти на жертвы, связанные с длительными протестами на улицах, там выше, чем у нас, считает он.
Митрохин утверждает, что лидеры, которые, по его словам, «пытались оседлать гражданский протест» в Москве, вели себя крайне нерационально и не сумели направить этот протест в нужное русло – в сторону позитивных политических изменений. Россиянам не хватило выстроенной стратегии протеста, не были выдвинуты такие требования, которые власть могла бы рассмотреть, отмечает лидер «Яблока».
«Когда начинаются такие массовые движения, как на Украине, их уже трудно остановить, – говорит Митрохин об украинских протестах, – но если бы то же произошло в России, я бы не испугался и приложил все усилия, чтобы энергия этого протеста вылилась в позитивный результат».
«Россия и Украина – это разные реальности», – поясняет другой лидер Болотной площади Сергей Давидис. Вместе с другими оппозиционерами он был избран в Координационный совет оппозиции и сейчас отвечает за подготовку выборов второго состава совета. По его словам, протестное преимущество Украины в том, что у нее нет нефти и газа. «В России эти ресурсы делают власть независимой от общества, и она может позволить себе игнорировать его, – уверен он. – На Украине это не так: там власть зависит и от общества, и от бизнеса, поэтому она вынуждена лавировать».
По мнению Давидиса, украинский президент Виктор Янукович, даже если захочет, не сможет ввести в стране чрезвычайное положение. «Он не сможет подавить все права и свободы, ввести цензуру, поставить на улицах танки. А Путин может», – говорит оппозиционер. По его словам, «болотное дело» немыслимо на Украине.
Майдан как образец
Давидис уверен, что протестующие на Украине нисколько не перешли грань, отделяющую мирный протест от государственного переворота (попытку захвата госучреждений он считает делом рук провокаторов). По его мнению, гражданские протесты сыграют значительную роль и в будущем России, когда наше общество будет готово.
Если в России протесты когда-нибудь станут такими же многочисленными, как на Украине, воздействовать на власть будет проще, считает Давидис. «Если на улицу выйдут 500 тысяч человек, они могут позволить себе делать то, что 30 тысяч не могут позволить», – говорит он.
Эсер Дмитрий Гудков отмечает, что, с точки зрения организации протеста, нам есть чему поучиться у украинцев. «На Украине есть единый штаб организации действий, есть жесткое руководство. Там реализовано то, что я предлагал своим коллегам по оппозиции, и от чего они отказались», – говорит он.
Гудков тоже считает, что протесты на Украине не перешли допустимую для демократических протестов грань. «Требования протестующих – перевыборы Рады, правка законодательства об импичменте, а также инициирование импичмента – вполне в правовом поле», – отмечает депутат. Он обращает внимание, что к гражданским протестам подключились украинские политики. «В отличие от наших, они активно принимают участие в этом протесте и выступают за политическую реформу», – говорит Гудков.
Все опрошенные оппозиционеры настаивают на «праве народа на восстание», если руководство страны не оправдало его доверия. «Текущая конструкция политической власти – не догма, народ вправе выражать свою позицию и требовать немедленных изменений», – говорит Давидис.
