Всякий раз при очередном посещении Ясной Поляны всматриваюсь в разнообразные лица ее многочисленных посетителей, которые нередко с недоверием переспрашивают экскурсоводов:
– Неужели и леса, и сады вокруг сажал сам Толстой?
– А еще и капусту, цикорий и множество прочего, – обычно отвечают сомневающимся. Как мне кажется, слишком коротко, чтобы осознать, что Лев Толстой – такой же творец своего сада и окружающих рукотворных лесов, как и 180 тысяч рукописных страниц. И то и другое неповторимо авторское. Выполнено мастером при достижении им вершины мастерства. С особой энергией творчества. И не только руками, а самой душой, которая, кажется, и сегодня присутствует в каждом уголке Ясной Поляны.
Аромат яснополянских яблок
Говоря современным языком, в усадьбе развивалось сразу несколько отраслей, в том числе садоводство и овощеводство (в общей сложности на 50 га). А также большое оранжерейное, картофельное и зерновое хозяйство, способное прокормить всех своих жителей.
Самым большим увлечением Толстого было садоводство, а точнее – выращивание яблонь, унаследованных им от предков – деда и прадеда Волконских, собравших едва ли не первую в Тульской губернии коллекцию «Титовок» и «Скрыжапелей» (всего 34 сорта)!
Вскоре после женитьбы он высаживает несколько сотен яблонек прямо перед домом. Потом еще и еще – на других, расчищенных от густого леса участках. Выбирает себе в помощники не дворянских крепостных крестьян, которых в усадьбе было предостаточно, а хрупкую молодую жену Софью Андреевну. И та вовсе не возмущается, а с гордостью пишет в письме к сестре: «Посадила разных деревьев – 6400 штук!». К началу прошедшего века площадь земли под садами достигла невиданных ранее в губернии масштабов – 40 гектаров! Яблони вовремя обрезали, обязательно белили стволы, землю перекапывали.
Почвенный вопрос
Особой заботой Л. Н. Толстого стало повышение плодородия почвы в его усадьбе. Не раз он выказывал досаду по поводу того, что плодородный чернозем начинался чуть южнее Ясной Поляны. Здесь же земля была низкоплодородная, суглинистая. Поэтому принялся за поиск путей ее улучшения: поделил всю землю на квадраты по модной в ту пору французской системе, а затем целую зиму на подводах возил сюда навоз по точному расчету – 2400 пудов на каждую десятину.
Но и это не все. Перечитав книги и даже специальные журналы по агрохимии, приобрел новые минеральные удобрения. И точно по рецептуре заделал их в почву. За постоянную заботу усадебные сады платили щедрым урожаем. В яблочном аромате буквально «купалась» вся усадьба. Фрукты отправляли на продажу в Москву.
Для дома, для семьи
Большой усадебный огород был разбит еще в 1799 году и выполнял вполне утилитарную функцию, обеспечивая разнообразными овощами немалую семью и гостей Толстых.
В первую очередь здесь выращивали традиционную белокочанную капусту, морковь, репу, свеклу. На отдельном участке – душистые лекарственные травы – разнообразные виды мяты, мелиссу и анис, на которых настаивали целебную микстуру по стародавнему рецепту.
Гордостью семьи всегда были новые и редкие для той поры культуры: савойская и краснокочанная капуста, кольраби, брокколи, сельдерей и другие овощи, о которых до сих пор некоторые современные огородники имеют весьма туманное представление. А у Толстых уже в позапрошлом веке из всего этого составляли повседневное меню.
Кстати, в молодости по утрам Лев Николаевич предпочитал «заморский» кофе, потом перешел на чай из большого самовара, а последние годы своей жизни – на крепкий напиток из цикория. Непременно доморощенного!
Да, он был в числе первых, кто по примеру западноевропейцев стал возделывать в России культурные сорта цикория. Поскольку напиток из цикория не только вкусен, но и обладает целым рядом целебных достоинств, Лев Николаевич стал его активным пропагандистом среди тульских и московских помещиков. Многократно расширил посевы цикория, рассчитывая на возможный спрос на рынке. Правда, надежды на это не сбылись, куда охотнее в Туле покупали яснополянские излишки картофеля, огурцов и капусты. В посадке последней Лев Николаевич участвовал ежегодно и вплоть до последних лет своей жизни.
Пополним запасы
Большой огород требовал и соответствующего количества семян, о чем заранее заботилась жена писателя – Софья Андреевна, исправно посылая заказы на них в Московский семенной магазин – на Мясницкую. Всякий раз заказывали семена не менее двух десятков разнообразных культур, на сумму около 20 рублей. И судя по тому, что одних огурцов – любимой культуры всех членов семьи (дети их ели с молоком!) – ежегодно высеивали по три фунта (по 1 кг 200 г), то и занимали ими огромную площадь, собирая первые корнишоны обычно к началу июля.
Для восстановления полной коллекции овощных, выращиваемых при жизни писателя, до сих пор не хватает двух редких и полузабытых сейчас культур: скорцонера и овсяного корня. Кроме того, иссякли запасы семян разных видов мяты, модных в ХIХ веке цветов под названием гелиотроп, а также корневого цикория, который присылали из Парижа… Кто же из руководителей отечественных современных семеноводческих фирм располагает посадочным материалом всех названных растений и внесет свой вклад в полное восстановление уникального огорода самого автора «Войны и мира»?
