Он начал свой путь в кино так, как другие и не мечтают. Снялся у Григория Чухрая, в нескольких картинах Владимира Басова. А в 1971 его пригласили на роль Пал Палыча Знаменского в телеспектакле «Следствие ведут ЗнаТоКи», который после первой же серии принёс Мартынюку такую славу, сделал настолько известным, что казалось: вот теперь-то начнётся настоящая жизнь кинозвезды. Но на этом карьера, можно сказать, и закончилась...
«Я довольно удачно снялся в фильме „Тишина“, — рассказывал актёр. — Он прошёл с огромным успехом, получил призы, о нём много писали. Меня стали активно приглашать сниматься. Даже отказывался. Иначе бы не успевал играть в театре».
Кинематографом Мартынюк не грезил никогда. Попав после института на Малую Бронную, надеялся, что сразу посыплются роли, а начинать пришлось, как многим, с массовки. Так что первая «настоящая» роль случилась именно в «Тишине» Басова. Потом были его же «Щит и меч», «Метель».
И пресловутые «Знатоки» режиссёра Бровкина. Если б вся эта троица — Каневский, Мартынюк, Леждей — знала, на какую кабалу соглашается... Но никто ведь не предполагал, что сериал растянется на 20 лет.
Георгий Яковлевич не гневил Бога: благодаря этому телеспектаклю он стал невероятно популярным.
«Для актёра счастье — испытать любовь зрителей. Мы ощущали это все 20 лет, нас везде принимали как родных. Но саму роль не люблю. Что там было играть? Сплошные допросы. Я какой-то зажатый, деревянный, страдал из-за этого и не мог смотреть „Знатоков“. Мы изображали образцовых, идеальных персонажей, которые не должны были даже курить, всё находилось под контролем. Но что делать? Я мог бы играть 50 лет в театре, и меня знали бы лишь театралы. А так — слава на всю страну».
У главной троицы были даже удостоверения сотрудников МВД. Они отличались от настоящих, но были заверены каким-то генералом. Так что в ресторан, если нет мест, с ними пройти можно было. Легко решались и житейские проблемы. В основном, правда, чужие. Все друзья просили помочь: кто попал в милицию, что-то натворил. А заядлый автомобилист Каневский, говорят, ездил как угодно. В любом виде.
Впрочем, многие поклонники слишком серьёзно воспринимали этот сериал. К Георгию Яковлевичу приходили какие-то люди с кипами бумаг, просили разобраться. На Петровку шли письма: «Москва. Уголовный розыск. Следователю Знаменскому».
«Конечно, популярность помогала нам. Особенно в годы тотального дефицита. В магазинах пропускали, мясники все были знакомые. Однажды на родине, в Оренбурге, дал телеинтервью — через месяц родители получили хорошую квартиру. До этого жили в жутком доме с печкой и удобствами во дворе».
День милиции Мартынюк, Каневский и Леждей отмечали как свой праздник. Им звонили загодя, приглашали, потом усаживали в президиум и просили выступить. В любом городе всегда была встреча с «милиционерами». Каждый новый министр внутренних дел вручал «знатокам» грамоты. Когда учредили ведомственную премию, они были в числе первых лауреатов.
Больших денег главным героям за сериал не платили. Они были приличные, конечно. Артисты могли положить их на сберкнижку в уверенности, что не пропадут. Но хором никто не строил.
20 лет артист Мартынюк жил в жутко напряжённом графике. Утром — репетиция «Знатоков» (это же телеспектакль!), днём — съёмки, вечером — театр, затем — аэропорт и перелёт в другой город на выступление. Казалось бы, это был удачный период в творческой биографии. Но в театре не было классических работ, по которым бы его узнавали, а пресловутые «Знатоки» в конце концов так надоели, что играть Знаменского не было уже никаких сил.
«Уйти не мог. Был бы скандал на уровне МВД и выше, перекрыли бы кислород. Не жалуюсь, слава Богу, что эта работа была в моей жизни. Лучшая главная роль досталась Лёне: он мог вникать в среду, быть живым человеком. Я же должен был оставаться серьёзным и рассудительным. Но тяжелее всех было Эле. Она так страдала! Весь текст — одни экспертизы, термины. Как она, бедняга, ломала язык! Нельзя ошибиться. Десять консультантов! Мучалась ужасно. До этого она активно снималась, а «Знатоки» и ей карьеру перекрыли. Мне кажется, во многом были виноваты авторы. Когда мы пытались переделать какие-то слова, „очеловечить“ героев, они неизменно говорили: „Это не разрешат“».
Обиднее было другое. Как только троица начала сниматься в сериале, режиссёры перестали приглашать их в свои фильмы. На Мартынюка, Каневского и Леждей был негласный запрет. Например, Басов задумал «Дни Турбиных» и пригласил Мартынюка на пробы. Потом извинялся: рекомендовали взять другого.
«А кому интересно снимать актёра, который постоянно мелькает на экране? Это сейчас всё строится на рекламе. А тогда коллеги считали сериалы искусством второго сорта. К тому же все прекрасно понимали: пропаганда милиции... Хотя в душе каждый мечтал оказаться на нашем месте».
Ещё бы! Поклонницы донимали Мартынюка, будто он настоящий секс-символ.
«У меня тогда была другая жена, актриса, и жил я в Беляево. Но целый год две девушки регулярно провожали меня от театра до дома. Приставали, в подъезд не пускали. Однажды мне всё это надоело, я встал возле дома и как закричу: „Ва-а-ля!“ Окна у меня, правда, были с другой стороны, но они так перепугались, что бросились врассыпную».
К сожалению, воспринимали Мартынюка и Каневского только как Знаменского и Томина. Было смешно и грустно. В своём театре актеры играли... воров в законе. Спектакль начинался так: медленно зажигается свет, и зрители видят, как на нарах лежат Пал Палыч в тельняге и Томин. У зрителей был шок, долго стоял хохот, и весь первый акт они привыкали к тому, что на сцене не «знатоки».
«В театре у меня были роли, которые я безумно любил и готов был играть по нескольку лет. А в кино соглашался, даже не читая сценария. Просто хотел сыграть что-нибудь другое. Хотя сейчас и названий некоторых фильмов не помню».
В 1991 году всё рухнуло вместе с СССР. По улицам было страшно ходить, люди перестали посещать театр. Хотя авторы «Знатоков» перешли на новые рельсы, написав серии о мафии, с годами всем стало ясно, что тема изжила себя. К тому же теперь необходимо было самим искать деньги, вскоре эмигрировал в Израиль Леонид Каневский. Через 20 лет «Знатоки» умерли.
«Наступил ужасный период: в кино предложений нет, народ в театр не ходит. Случалось, приходим на работу, а нас едва ли не больше, чем зрителей в зале. Тогда всё было: и разочарование, и депрессии жуткие, и полное ощущение своей ненужности... Выживал, как вся страна. Соглашался на рекламу и радовался. Раньше-то я много пробовался... Василий Макарыч Шукшин хотел снимать „Степана Разина“, предлагал роль его брата. У меня аж сердце заколотилось. Никому не говорил, чтобы не сглазить. Но, видно, не судьба...»
Это был уже не тот «Знаменский». Ещё полный сил, но здорово похудевший, осунувшийся. Обаятельный мужчина с невыносимо грустными глазами. Ощущавший себя профнепригодным только потому, что когда-то на роль милиционера выбрали его, а не кого-то другого. Он курил одну сигарету за другой, пил кофе и тихо, вполголоса, рассказывал о том, каково это — сидеть месяцами дома, забывая, как звонит телефон.
«В театре бывало мучительно: не нравится роль, а играть надо. В последнее время и здесь стал отказываться. В антрепризе раза три предлагали. Всё не то... Конечно, у меня есть знакомые, и я мог бы попроситься. Но не хочу. Когда зовут — это совсем другое... Зрители, правда, всё равно узнают. Раньше такси стоило копейки, и водители с меня денег не брали. Сейчас всё больше на общественном транспорте ездить приходится. Стоишь — на тебя все смотрят. Помню, показывали «Знатоков», а мы с женой как раз — в доме отдыха. Всё было нормально. Но приехало телевидение, и житья не стало. Выйдешь — уже все стоят с фотоаппаратами. В прежние годы, правда, поклонники говорили: „Мы помним ваш фильм „Щит и меч““. Теперь всё чаще: „Мужик, я тебя где-то видел“».
Актер Леонид Каневский: «Людей приучают к телевизионному продукту низкого качества» 
Следствие ведут все. Обзор российских детективных сериалов 
Умер композитор Марк Минков – автор «Гимна советской милиции» 
Татьянин день актрисы Окуневской. Легенда хотела умереть в красивом платье 
Баба с характером. Кого любила и ненавидела Римма Маркова 
