Канал «Россия 1» показывает сериал «Черная кошка» — основанный на реальных событиях рассказ о поимке в послевоенные годы банды, которая действовала под таким названием. Жестокие и неуловимые преступники стали прототипами антагонистов в романе братьев Вайнеров «Эра милосердия» и снятом по нему телефильме Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя».
По сюжету нового сериала, сразу после Великой Отечественной войны юноши из подмосковного Красногорска под руководством рабочего и спортсмена Ивана Мишина (Гела Месхи) начали совершать дерзкие налёты, грабежи и убийства. Расследует преступления новой банды молодой оперативник Виктор Каратов (Игорь Петренко); его реальным прообразом стал знаменитый сыщик УГРо Владимир Арапов. АиФ.ru поговорил с Петренко об этой работе, сериале и о том, как сейчас воспринимается советское время.
Игорь Карев, АиФ.ru: — Не было ли у вас сомнений по поводу участия в этом проекте? Ведь «Черная кошка» ассоциируется у всех с фильмом «Место встречи изменить нельзя», а значит, неизбежны сравнения двух историй.
Игорь Петренко: — Нет, таких сомнений не возникло. Более того в картине Станислава Говорухина банда «Черная кошка» скорее собирательный образ, состоящий из воров и преступников. Здесь же рассказ о реальной заводской футбольной команде, состоявшей из молодых ребят, которые в силу обстоятельств постепенно становятся частью криминального мира. У Станислава Сергеевича же действительно впервые прозвучало упоминание «Черной кошки», но это единственное сходство между данными картинами.
— Насколько вам было легко решиться на эту роль? Были ли роли на которые вы долго соглашались?
— Должен сказать, что сложнее было решиться на роль Шерлока Холмса в сериале Андрея Кавуна («Шерлок Холмс» 2013 года — ред.). Я не понимал, зачем нужно снимать новую версию, ведь старая по-прежнему актуальна — несмотря на мнение, что она начинает устаревать. Конечно, молодое поколение избаловано различными западными аналогами, со спецэффектами, трюками и так далее. Тем не менее, в фильме Масленникова собраны блестящие образы, и я считал, что копать в этом направлении бессмысленно. Более того, персонаж, которого режиссер просил сыграть, мне совершенно не присущ, и я не понимал, как его делать, он вырастал в процессе. Но Кавун уговорил меня согласиться на эту работу, и я ему бесконечно благодарен, так как сейчас для меня эта роль — одна из моих любимых. А в сериале «Черная кошка» таких ярких аналогий с классикой я не наблюдаю, разве что совпадает название самой банды. Эти фильмы совершенно не похожи.
— Читали ли вы хроники, документы, посвященные тем бандам, которые стали прототипом для «Черной кошки» из сериала, пока готовились к роли?
— Нет, специальной работы по погружению в специфику профессии героя не было, так как Каратов был в ней новичок. Скорее, были внутренние поиски характера. Хотя именно в этом, как мне кажется сейчас, и совершил ошибку. Когда посмотрел этот фильм, мне показалось, что я не совсем верно сделал характер своего персонажа. Там должен был быть некий тандем между жестким Львом Шеином (роль Лавроненко — ред.) и более сдержанным и мягким Каратовым, которого играю я. Мне кажется, что я немного нарушил этот контраст.
— Часто ли вы пересматриваете картины со своим участием и хотите что-то изменить в них?
— Нет, стараюсь не возвращаться к прошлым работам, ведь при возможности я все роли сыграл бы иначе. Поэтому я редко позволяю себе что-то смотреть повторно. Хотя, как ни странно, некоторые фрагменты из того же «Шерлока Холмса» пересматриваю с удовольствием, даже ради того, чтобы вновь погрузиться в атмосферу того рабочего процесса.
— Про Жеглова, кстати, спорили и спорят много — может ли этот персонаж быть примером борца с преступностью или нет, ведь методы у него порой далеки от гуманных. А Ваше мнение? Допустим ли подход к преступникам, который практиковал герой Высоцкого? Должен ли быть реализован принцип «вор сидеть в тюрьме» любым способом?
— Про Жеглова, наверное, лучше спрашивать у Константина Лавроненко, ведь если сравнивать, то именно его персонаж близок к герою Высоцкого. Мой, скорее, Шарапов: вернувшийся с фронта разведчик, верящий в строительство коммунизма и его светлое будущее. Он романтик, не такой бескомпромиссный, как его старший коллега.
— В последнее время появилось достаточно много сериалов о преступниках советских времен, в которых эта среда показана достаточно романтично. Нужно ли снова ворошить эту часть прошлого, ведь движение АУЕ и так уже стало реальной проблемой?
— Я не соглашусь с этим. Картин, которые показывают романтику в преступных сообществах советских времен, я не припомню. И, на мой взгляд, первая по-настоящему романтическая криминальная история в российском кино — это сериал «Бригада», в котором обаятельные актеры, чьи персонажи в беспредельной действительности жили, скорее, по совести, чем по законам. У нас же в кино всякое преступление — это зло, принимающее все большие и большие масштабы.
