Вся эта история началась с того, что лидер мордовской этно-группы «ОЙМЕ» («Душа»), поющей на эрзянском языке (такое может быть только в России), решила обогатить репертуар коллектива кавказским фольклором.
«Сегодня Северный Кавказ мало кто посещает с этнографическими целями, — говорит Ежевика Спиркина, этномузыколог по образованию и призванию. — Одни убеждали меня в том, что фольклор в Дагестане есть, другие — что носителей народных традиций уже не осталось и всё вытеснила пресловутая „свадебная попса“, исполняемая под фонограмму. „Ни одной народной песни вы не запишете“, — говорили мне местные скептики, когда я оказалась в Дагестане. В итоге я пошла простым путём: стала искать в Youtube кавказский фольклор. И нашла несколько песен, одна из которых, как мне показалось, была очень старинной. Она и привела меня в Гунибский район, где мы вместе с одной из бабушек записали эту народную аварскую песню. Она меня учила правильному произношению. Пришлось потрудиться. Но трек получился на редкость удачным. Многие восхищались, просили дать послушать. Результат вдохновил нас на создание клипа, который снял режиссёр нашего первого ролика Максим Быканов. Получилась чудесная стильная история, основанная на древней кавказской легенде о мифическом божественном персонаже — Матери ветра (Гьорол эбел), олицетворяющей природную женскую силу».
В ролике неслучайно звучит слово «помоги» на разных языках. Это призыв спасти культурно-историческое наследие, в данном случае — древнее горное поселение Гамсутль, село-призрак, находящееся на грани исчезновения. Его-то и призывают спасти герои клипа Horolebel (английская транскрипция аварского «Мать ветра»), которых сыграли сама Ежевика Спиркина и аварец Муртазали Магомедов — реальный горец, житель Гунибского района.
«Обычно к Матери ветра люди обращались за помощью, но в нашей истории не аварец, — объясняет Ежевика Спиркина смысл происходящего в ролике, — а скорее Мать ветра обращается к аварцу с просьбой помочь сохранить эту землю для будущих поколений.
Почему слово „помоги“ на разных языках, в том числе на аварском и моём родном эрзянском? Потому что через эту землю прошли разные народы. Мы хотим подчеркнуть многогранность аварской культуры, впитавшей в себя достижения не только предыдущих поколений, но и разных народов. Клип не создавался для „внутреннего пользования“, мы его делали не для Дагестана. „ОЙМЕ“ — международная команда. Так совпало, что клип, где поднимается проблематика сохранения национальных языков, культуры, вышел в 2019 году, который объявлен ООН Международным годом языков коренных народов. Это наше обращение ко всему человечеству — сохранять и беречь свою корневую культуру. Чтобы человек в свободном мультикультурном мире не растворился, а продолжал чувствовать себя уникальной частицей мирового пространства, идентифицировал себя с определенными традициями. И фольклор подходит для этого наилучшим образом».
Когда знакомишься с Муртазали Магомедовым, понимаешь, что лучше него никто не смог бы сыграть роль защитника дагестанской земли. В прошлой жизни дядя Муртаз, как его с уважением называет местная молодёжь, преподавал рисование и черчение в школе, затем служил 3 года на флоте, пару лет боролся с боевиками в качестве ополченца, занимался молодежной политикой и культурным наследием в качестве главы управления в местной администрации. Теперь Муртазали развивает туризм в регионе и в свободное время, как выяснилось, играет горца в клипах. Если вы решите отправиться в Дагестан (а оно того стоит), лучшего гида, чем Муртазали, вам не найти. В конце концов, он сам уже как достопримечательность. Достаточно пройтись с ним по Гунибу или по Чоху (соседнему горному селу с прекрасным этно-домом) — каждый житель приветственно машет ему, а чаще — подходит, чтобы поздороваться и выразить уважение.
«Признаюсь, — говорит композитор и аранжировщик Владимир Осинский, ответственный за студийную часть работы над песней, — я ни на что не ориентировался. Ведь Питер Гэбриел и Стинг ни на что не ориентируются, когда вступают в разные коллаборации с носителями коренной музыкальной культуры. Кому из них что ближе: кто-тотяготеет к Африке, кто-то — к Латинской Америке. У меня своё видение того, как должен звучать фольклор. Когда я впервые услышал эту песню, которую принесла Ежевика, сразу понял, как лучше её сделать. Там очень красивое обпевание, причём совсем не кавказское, особенно в финале. Это ближе к болгарской музыке.
У нас не стоит задача любыми способами добиться высоких рейтингов и просмотров. То, что делает группа«ОЙМЕ» — это совсем не коммерческая история. Но это очень честный проект. Цель у нас простая: донести до сегодняшнего зрителя, слушателя более доступными средствами народные мотивы. У нас в стране масса интересных музыкальных традиций. Сотен аранжировщиков не хватит, чтобы весь этот массив народной культуры перелопатить.
Я этим всю жизнь занимаюсь и вижу, что у нас, к сожалению, это всё в зачаточном состоянии. В той же Америке, по сути, одна перемешанная кантри-культура. Там это очень популярно: 80% радиостанций в США крутят кантри-музыку. У нас нет ни одной, где можно было бы услышать корневую российскую музыку во всем ее многообразии. Мне нравится кантри, я отсмотрел на Youtube массу фестивалей: выходят люди в шляпах и играют песни, которым по 150-200 лет. При этом публика их знает и поёт вместе с музыкантами. Кантри-культура — это не только и не столько Шанайя Твейн или Боб Дилан. Она гораздо многообразнее. Мне бы хотелось, чтобы и у нас было так же. Наша музыкальная культура богаче и разнообразнее, чем кантри. Но к ней странное отношение, как к природным богатствам. Мол, этого добра и так навалом, зачем его сохранять? Поэтому со своей стороны мы стараемся хоть что-то для этого делать».
Несмотря на то, что старинная аварская песня звучит очень современно, Владимир Осинский не согласен с тем, что он пытается «осовременить» фольклор. «Осовременивают, — говорит он, — обычно носители культуры. Я же не носитель её. Я просто это так увидел и услышал. Deep Forest и Enigma то же самое делают с народной музыкой, у них такой же принцип: своё видение музыкального материала разных народов. Я себя, конечно, не сравниваю, но в этой связи вспоминаю Владимира Мулявина, который родился в Свердловске и приехал в Белоруссию по распределению. На него сначала были нападки из-за непонимания того, что он делает. Тем не менее „Песняры“ состоялись, потому что играли народные песни по-новому. Я о том, что видение другого человека, не носителя культуры, может сработать не в худшую сторону».
Презентовать такую работу нужно было, без сомнения, сначала в Дагестане, где клип вызвал неоднозначную реакцию. После его обнародования соцсети забурлили: дагестанцы как люди очень горячие и искренние восхищались, благодарили, а также страстно гневались и даже проклинали создателей. Мол, предаете национальные корни и не чтите мусульманские традиции. На это мудрый Муртазали, посмеиваясь, отвечает: «Плевать я хотел на мнение „комнатных орлов“ и „диванных критиков“. Главное, что мне перед Всевышним и перед самим собой не стыдно».
После прекрасного вечера в Махачкале, включающего совместное выступление «ОЙМЕ», ансамбля «Дагестан», шоу-балета «Адемос» и дефиле моделей в одежде местного модельера-дизайнера Шамхала Алиханова, мы в составе группы из 12 человек (участники «ОЙМЕ», журналисты и герой клипа) отправились на экскурсию в Гунибский район — в места, где был снят клип. Удивило, что в небольшом селе Гуниб — вотчине Муртазали — есть прекрасная современная, а главное, недорогая гостиница. Если окажетесь в этих краях, не поленитесь прогуляться по парку«Верхний Гуниб», где масса достопримечательностей, связанных с Кавказской войной: крепость, беседка Шамиля, Царская поляна, тоннель в пещере, проложенный для связи с военными частями. Всего в районе около 300 природных и культурных памятников федерального, республиканского и местного значения.
Наше четырехдневное путешествие, совершённое в рамках презентации, разбило все мои стереотипы о Дагестане. Красиво, безопасно, комфортно, гостеприимно, интересно, недорого и очень вкусно. С одной стороны — Каспийское море, с другой — горы. «В мае принимаю первую туристическую группу из Израиля», — хвастается Муртазали. «Наверное, израильтяне посмотрели клип и захотели проехаться по местам съёмок», — шутили мы в ответ.
Кстати, было полное ощущение, что Мать ветра незримо сопровождала нас в этой поездке. Несмотря на календарную весну, сильно продувало. Вот она — сила света, сила энергии (чуть не написал «тайги»), конечно, сила гор, ветра и музыки.
Татьяна Сорокина: «Даже с хорошей песней сложно пробиться…» 
Александр Васильев («Сплин»): люди уткнулись в девайсы, охладев к искусству 
Анастасия Рогожникова: «Рэп стал преемником русского рока» 
Австралийская певица Перукуа: не стесняйтесь своей «русскости» 
Вопросы культуры. Открытое письмо Игорю Крутому от «Русской Медиагруппы» 
