«От судьбы не уйдёшь. Даже не трепыхайся. У Женьки пятух был. Ить как он пел! Вся деревня с им просыпалася... полчатвёртого. Ведь знал, что заколють, а пел. Судьба-а-а!»
6 декабря исполнителю этого юмористического монолога исполнилось бы 65 лет. И кем бы он ни был сегодня, артистом или чиновником, можно не сомневаться: остался бы на виду у страны. «Простой алтайский мужик» с душой нараспашку. «АиФ» вспоминает богатую, но уместившуюся в 47 лет судьбу Михаила Евдокимова.
Относились к нему по-разному. Многие обожали. Хотя многие и не любили — за его героев: по-житейски мудрых, но по-деревенски недалёких. Миниатюры артиста разбирались на цитаты и уходили в народ: «настроения вся упала», «всю жисть на Руси так: никто не виноват, а морды у всех битыи», «ну, чтоб буй стоял и лодки плыли!». И конечно, классика жанра: «сам не красный, а морда кра-а-асная!» Никто не спорил: Евдокимов — артист самобытный. Выросший в многодетной деревенской семье (буквально семеро по лавкам), он всю жизнь искал себя. Но так и остался мужиком. С большой буквы. Гордился, что с Алтая. Любил свой край. И желал ему процветания. Потому и полез, на свою беду, в политику. Но это — позже.
До тех пор Евдокимов ещё многое успеет. Окончит отделение балалаечников в культпросветучилище. Поработает шлифовщиком на заводе и администратором столовой. Отслужит в стройбате. Поруководит сельским Д/к. Поучится в институте торговли, где станет капитаном команды КВН и поймёт, что сцена — его призвание. Потом бросит вуз. И с червонцем в кармане уедет в столицу. Чтобы провалиться в цирковом училище, ходить в одной рубашке, ночевать на вокзале... Чтобы 8 марта 1984 г. «выстрелить» в телевизионном «Огоньке». И закрепить успех в передаче «Вокруг смеха».
Полный «Аншлаг»
Народ оценил пародии на Никулина, Этуша, Новикова. А миниатюра «После бани» так полюбилась зрителям, что иначе как «морда красная» про Евдокимова уже и не говорили. Популярность росла. Нужно было двигаться дальше. Евдокимов окончил факультет режиссёров эстрады ГИТИСа, позже — университет потребкооперации. Создал театр. Привозил на Алтай артистов. Веселил народ, пел песни, рассказывал байки. Настоящий человек-праздник.
«Я знаю, чего это стоит — принести радость людям, рассмешить и одновременно заставить думать, — говорил про него Валентин Гафт. — Миша удивляет даже мощных психологических драматических артистов. Он самородок уникальный. Были бы живы Станиславский и Немирович-Данченко, он бы уже получил приглашение в Художественный театр».
От добра добра не ищут. Но на эстраде Михаилу стало тесно. Он задумался о политической карьере. Баллотировался в Госдуму — потерпел неудачу. А в январе 2004-го объявил о намерении претендовать на пост главы Алтайского края. Образ «честного мужика из народа», решившего отложить «шутки в сторону» и помочь малой родине, импонировал простым людям. Но не местной власти. Избирательная кампания была жёсткой, с «чёрным пиаром». Юмористу она далась нелегко. Иные газеты, не стесняясь, публиковали гаденькое:
«Михаил, ты молодец,
выглядишь прекрасно.
Но чтоб быть главою края,
мало морды красной».
Он не был искушён в таких делах. Тем не менее 4 апреля 2004 г. у 46-летнего Михал Сергеича началась новая жизнь. Полная надежд, связанных с родным краем. Хотя поначалу он растерялся. Надо было приниматься за управление регионом. А как это делать, «русский Шверценеггер» не знал. Да и народ, сначала воодушевившись, схватился за голову: «Теперь у нас будет полный “Аншлаг”!»
После победы Михаил признался, что собирается избавиться от имиджа юмориста: «Это профессия актёра — игра, органика. Вне сцены я другой...» Он взялся устранять недостатки — занимался сельским хозяйством, дорогами, людьми... Да всем! И быстро стал раздражителем № 1. Потому что не терпел фальши. Говорил всё в глаза. И не шёл на компромиссы.
Вот лишь немногое из его губернаторской программы: прекратить разграбление края, остановить мародёрство — от бесконтрольной приватизации до воров, крадущих кабели и линии электропередачи, остановить рост преступности, добиться снижения уровня наркомании, вернуть краю его индустриальную и промышленную мощь, восстановить сильное, технологически оснащённое сельское хозяйство... Спустя 36 месяцев край должен был выйти из затяжного кризиса, а жизнь населения — реально улучшиться.
«Просто не воруем»
Судьба отмерила ему на губернаторском поприще 16 месяцев. Но что это была за жизнь? Ежедневная борьба. Кто-то заметит: Михаил быстро стал стареть, подолгу молчал, опустив голову... А как не молчать, если не в свои сани сел?! Даром что искренне хотел помочь людям. Он ведь и раньше многое делал: дорогу в родном Верх-Обском проложил, стадион построил, комбайн купил, скотный двор отремонтировал, часовню возвёл... А сколько личных просьб выполнил: кому денег на дом не хватало, кому — на операцию. Щедрый был. Совестливый. Потому и верил ему народ. Знал: не обманет.
Его самого власти не спешили поддерживать. Напротив, палки в колёса вставляли. Всерьёз не воспринимали. На заседаниях кричали: «Ладно, хватит, лучше “морду красную” покажи!» Он менял заместителей. Наживал врагов. И не сдавался. «Мы просто не воруем», — словно оправдывался в интервью. Но один в поле не воин. И раскрыться ему не дали. Меньше чем через год после выборов местные депутаты выразили Михал Сергеичу недоверие: мол, загнал регион в глубокий экономический кризис. А 7 августа 2005 г., когда Москва только просыпалась, Алтай уже скорбел. «Мерседес», в котором находились Евдокимов, его жена и охранник, врезался в дерево. Трое мужчин, в том числе водитель, погибли.
Об этом потом писали много: что у Евдокимова отобрали машину сопровождения, что с места ДТП скрылось неизвестное авто, что из «мерседеса» пропал портфель, в котором «неудобный» губернатор хранил самое важное. И вообще авария не была случайной. Кто-то даже бросил: «Оставил бы пост добровольно — был бы жив». Но изменить эти разговоры уже ничего не могли.
На горе, на горушке, под берёзой белою,
Приклонил головушку
безымянный крест.
Под крестом тем
простеньким, ветром убаюканный,
Спит какой-то молодец
беспробудным сном.
Впервые услышав эту песню Евдокимова, актёр Александр Михайлов не смог сдержать слёз. А после гибели друга просто уже не мог слушать её.
«Петля вокруг моей шеи затягивается. Пятиться не буду. Всё в руках Господа! Меня или взорвут, или отравят...» — признался кому-то из своих незадолго до трагедии Михаил...
В день прощания с губернатором и артистом все 226 км дороги от Барнаула до села Верх-Обское были усыпаны цветами. «Вождей так не хоронят, как мы Мишу хороним», — говорили люди. И плакали.
Сегодня на месте аварии на Чуйском тракте — мемориальный комплекс с часовней и 47 берёзами. Столько было Михаилу Евдокимову, которого очень любил народ. Для простых людей он остался человеком-легендой. И за многое они ему благодарны.
