«Был я в Кёльне. Мы им до фонаря»
Владимир Полупанов, «АиФ»: «Лагеря, лагеря, лагеря», — поёте вы в песне «Дождь над Медведицей». О родных людях поёте?
Игорь Растеряев: «Лагеря, лагеря», — это про геноцид казаков, очень непопулярная, кстати, страница в нашей истории, за внимание к которой меня вообще чуть не съели. Вряд ли эта песня о моих родных непосредственно, хотя прадед вроде и на Соловках посидеть успел. Это песня-плач, песня-скорбь по ушедшей, сгинувшей силе — казачеству — которая во многом и создала ту страну, где мы сейчас живём, и которая перед самой своей гибелью оказалась раздербанена самыми страшными противоречиями и сомнениями. Там, кстати, нет обличения или восхваления. Там есть только боль. И символ всё смывающей скорби — дождь, который идёт сегодня над казачьей рекой Медведицей.
— «Весь мир идет на меня войной», — пел ещё Виктор Цой. И сегодня эти строчки актуальны. Почему, как вы думаете, у русского человека вот это ощущение, будто весь мир идет на него войной, не проходит?
— Лично для меня Цой очень лиричный поэт, я бы даже сказал, ранимо-лиричный, несмотря на поздний образ брутального обличителя. Вряд ли он имел ввиду панику русского мужика от приближения к границам Руси НАТОвской клики. Что-то я в этом сомневаюсь. Наверно, всё же что-то личное на уровне ощущений. А современного человека такое чувство, ибо СМИ ему в этом здорово помогают. Ящик включишь, так там сплошная истерика — кругом враги. Был я в Кёльне, люди ходят, пиво пьют, до фонаря мы им. Хотя где-то, наверно, враги всё же есть. Поэтому ухо всё же надо держать востро, мы же империя, как ни крути.
— По поводу «Песни про Ангелов Хранителей»… Во что или в кого вы верите? Как вы себе представляете Страшный суд, о котором поёте?
— Я надеюсь, что тот, кто нас сюда послал, и кто нас создавал, прекрасно понимает, кто мы такие, и наши возможности примерные. В связи с этим у меня есть надежда, что, может, в итоге нам не слишком по шапке надают, соответственно. Я бы, например, всех жалел. Вряд ли Бог менее милостив, чем я. А ангелы хранители молодцы, только, сдаётся, нелегко им. Всё время начеку. Надо с ними почаще разговаривать и нахваливать, им, наверно, тоже хоть приятно будет, а то они работают, а их ещё и не видят даже.
— В Песне о детстве звучат нотки ностальгии. Вы, правда, ностальгируете по временам СССР? Вы остались советским человеком? В чем это проявляется?
— Нет, я превратился в наблюдателя. А, может, им и был. Песня опять же не про идеалы и не про кому-то, а лирическое воспевание своей, понимаете, своей эпохи 90-х годов ХХ века. Эпохи мотоциклов, костров, безденежья, спортивных штанов и бейсболок «Ю ЭС ЭЙ Калифорния», и общения без этих тыкалок-айфонов, вживую.
— «Поломали идеалы, а кто прав, сказать забыли». Вы разобрались, кто прав, а кто виноват?
— Про идеалы — это штрих времени и поколения. Без этого тоже никуда. Мы же последние пионеры. Разжалованные, без объяснения причин.
«Мой брать был комбайнёром и трактористом»
— А что сами комбайнёры говорят про песню, которая принесла вам первый успех на музыкальной стезе?
— Если честно я с ними особо не обсуждал. Ну, наверное, нравится, там же их нахваливают.
— Она была написана о конкретных комбайнёрах?
— Конкретные комбайнёры у нас в видео-нарезке фигурируют на концертах, наши, раковские (дер.Раковка, Волгоградской обл. — Ред.). Песня написана под воздействием, скорее, даже 90-х годов, когда мой брат был комбайнёром и трактористом, и многие ровесники работали на тракторах. Один уехал в Москву тогда стропальщиком работать — так радовался. Говорит: «Представляешь, прихожу домой, на руки смотрю, а они у меня белые и чистые». И так он это сказал, с таким даже восторгом и изумлением… настоящий такой момент был. И я вспомнил, как я этого парня в степи на ДТшке (гусеничный трактор — Ред.) встретил. У него в ДТшке муфта, что ли, не работала или ещё что-то… Короче, у него трактор прыгал, когда трогался. Представляете, громада железа прыгает с лязгом на метр вперёд, подлетая над землёй, и человек вместе с ним в кабине. И поехал работать…
— Вы ведь самоучка. В музыкальной школе не учились, нот не знаете. Почему вы выбрали гармонь, а не гитару, например, которую проще самостоятельно освоить?
— Гитару я освоил в 12 лет ещё. Гармонь в 18. Ничего я выбирать не собирался, хотя бы потому, что никогда не собирался быть никаким музыкантом, просто песня написалась под гармонь, а друг выложил в Сеть. И все решили по ошибке, что я музыкант. Ну, и пришлось сделать вид, что я музыкант. Все ж так неожиданно пошло... один концерт вроде в шутку, второй, а дальше как снежный ком покатилось… А когда долго играешь на гармошке ,то постепенно, оказывается, научаешься на ней играть…
— Я сам очень несовременный, так что тут мы полностью соответствуем друг другу. Вообще, насчёт гармошки — тут очень сильны вот эти все мифы весь этот наборчик стереотипов и образы пьяного мужика с гармошкой с водкой и медведем, которые здорово имиджу инструмента вредят, так же, как Шариков балалайке. Кроме того, гармошка — инструмент самоучек. Ведь даже в музыкальных школах никто не учит на них играть. На баяне и аккордеоне — да, а гармонь — это же упрощённый баян, чего на неё силы тратить. К тому же гармонь очень просторный и открытый инструмент, инструмент полей и просторов, инструмент нескончаемых дорог, а у нас сейчас в моде ли открытость? В айфон пальчиком тыкать — это модно, но эта закрытость, уход в себя, а гармонь требует открытости абсолютной. Как Андрюха Аверков говорил, который меня учил на гармошке играть: «Чё ты на ней пиликаешь? Её рвать надо!». Так и есть, её рвать надо вместе с душой и на Русь смотреть, глазами горизонт есть, так сказать…
— Вы признались, что купили гармонь, на которой играете, за 800 рублей году в 2005 году. Вы до сих пор на ней играете?
— Да у меня полно этих инструментов и старых, и новых. Вот по осени такую же «Чайку» старую купил в Ростове. Просто та, старая, «Чайка» — это как традиция, как символ уже какой то, мы с ней столько всего прошли, и фестивали всякие, и во всех клипах он, и под дождём и на морозе и в жару…
— Удалось ли вам как-то монетизировать ваши видеоролики, размещённые на Youtube?
— Нет. Мы от этого отказались, не захотели никакой рекламы перед роликами. Мы на канал вообще редко что выкладываем, только ролики и клипы на новые песни. Решили с Лёхой Ляховым, что так лучше. Пусть будет канал, где творчество представлено в чистом виде и ничего кроме него, что б человек, зашедший на канал, не потерялся.
— Как вы вообще к деньгам относитесь? Бывает, что вам их не хватает?
— Как показала жизнь, спокойно отношусь. Мне редко их не хватает, ибо у меня всё и так есть. Ну бывают какие-то траты, машину там подшаманить надо или ещё что-то … клип снять… Мне и раньше их, в общем, хватало.
— Вы как-то говорили про свои и общечеловеческие принципы: «живи себе по совести, хорошо делай своё дело, никого не обижай». Вам удаётся их соблюдать?
— Про себя, конечно, говорить сложно. Получается либо оправдываешься, либо кокетничаешь.
— Вам так нравится проводить время на хуторе Глинище. Почему вы туда не переедете?
— Не перееду я туда потому, что я человек городской, и мне там просто будет нечем заниматься.
— А Питер, где вы живёте, для вас родной, близкий по духу город?
— Я люблю Питер, люблю Глинище, люблю смену этих мест, для меня это очень важно… Питер мне абсолютно близок по духу, тут я дома. Как и в Глинище естественно. Так вот, между двух домов в дороге и живу.
— Русский народ, он, по-вашему, какой? Какие его главные черты?
— Если тебя не знают, изначально к тебе отношение настороженное. Если хоть чуть познакомился, ты уже свой. Потом я бы отметил умение работать на результат, несмотря ни на что и в любых условиях. В связи с этим невероятная изобретательность и умение подручными средствами решать самые непростые задачи. Все эти сказки про лень и лежание на печке могли появиться только у людей, которые об этом только мечтали. Сапоги скороходы — только у людей, которые пешком из Смоленска в Суздаль ходили. Скатерть-самобранка — только у людей, которые знали, что такое голод. Щука и вся эта халява — это отражение как раз того, что в реальности халявы-то им ждать было как раз неоткуда, чай не в Сицилии жили. Из ужасных качеств — это, конечно, самозабвенное стремление воевать с самим собой, с огромной охотой делить себя на белых и красных, на правых и неправых, на патриотов и либералов и с великим упоением заниматься самоотравлением и самоуничтожением.
«Раньше пьяных гораздо больше было»
— Почему у нас люди так много пьют? Ведь ваша песня «Кореш» как раз про это?
— Песня «Кореш» про моего кореша. Он пивал, действительно, немало. В 56 лет умер. А пьют не так как раньше. Вот у меня бабушка говорит, что раньше пьяных гораздо больше было. А ей 85 лет. Блокадница. Так что склонен верить.
— «Кореш совсем сбедился». Что это за глагол?
— «Сбедился» — это у нас на Медведице (река в Волгоградской обл. — Ред.) так говорят. Беда, значит, нашла, сломался, заболел или, чего доброго, «похарчился».
— «Пропащий человек, никчемно прожил», — поёте вы. Как определить, по каким критериям, что этот человек прожил не зря, а тот никчемно?
— Да понятия не имею. «Никчемно прожил» — это строчка из песни, которую произносят люди на похоронах, а не автор, то бишь не я. Ну, наверно, люди имеют ввиду, карьеру, достижения, детей — критерии-то понятны приблизительные. Кореш, которого хоронят, ничего этого не достиг, но, тем не менее, для меня он был ближе и дороже, чем многие. Он много чего мне рассказывал, я через него, в частности, культуру медведицкую нашу во многом постигал. Так что тут нельзя однозначно сказать.
— Вы сами как алкоголю относитесь?
— Не выпиваю уже 14 лет.
— Почему большинство ваших песен печальные?
— Мне мелодии в голову сами приходят. Притом я напеваю их в дороге. Видимо, дорога предполагает созерцание и лёгкий транс. Что диктует соответствующие настроения.
— А народные почему грустные?
— Может, их тоже в дороге сочиняли, а, может, жизнь такая была нелёгкая. Да и почему русские песни должны быть весёлые? Мы что, на Ямайке живём? Может, у нас судьба такая до философских смыслов под дождём докапываться?
— Что, по-вашему, является нашими духовными скрепами сегодня? Если смотреть на Россию из хутора Глинище, заметно, что страна поднимается с колен?
— Я подумал, что ни одному жителю Глинища, а также Раковки, такой вопрос про скрепы не мог бы прийти в голову даже теоретически. Брат бы у меня точно не понял. То же самое и про колени. Представляю, что бы он мне сказал. Может, в этом и был бы ответ: жить просто, сажать свой огород да играть на своей гармошке.
— У вас мало песен про любовь. Почему?
— Я темы для песен от головы не придумываю. Гармонь ведёт. Не велит пока, вестимо…
Песня про Юру Прищепного
Лето на исходе, солнце жаром
пышет,
Только вот жарою нас пугать
не надо -
Мы температуры видели повыше,
Мы ведь ребятишки из-под
Волгограда.
Лихо разгоняюсь с горки по
привычке,
В хуторок Субботин я въезжаю
снова,
Вижу на заборе синюю табличку
«Улица Героя Юры Прищепного».
Юрка - мой ровесник, мы из тех
мальчишек,
Что в садиках советских, после
запеканки,
Подтянувши шорты, начитавшись
книжек,
Шариковой ручкой рисовали танки.
Было всё прекрасно: все о мире пели,
Олимпийский мишка полетел
куда-то,
И никто не ведал, что на самом деле
В этот год рождались новые
солдаты.
В этот год рождались те,
кого позднее
В горные ущелья загоняли маршем,
Чтобы повстречались с теми, кто
смуглее,
Чуть побородатей и слегка
постарше.
Те, кто расплатился за чужую
подлость,
Уходил под пули прямо, не сутулясь,
Превращаясь в слёзы, превращаясь
в гордость,
В синие таблички деревенских
улиц…
Время боль не лечит, а смиряет
с нею.
Будет постоянно мысль меня
тревожить:
«Вот проходят годы, а не я взрослею:
Это просто Юрка с каждым днём
моложе».
Но пора настанет, верю без оглядки,
И в огромной книге летоисчисления
В год восьмидесятый лягут,
как закладки,
Синие таблички - символ поколения.
Прокричат таблички нам
открытым текстом:
«Надо жить достойно! Надо жить
не пошло!»
Всё, что было Юркой, всё, что было
детством,
С этого момента сразу стало
прошлым…
Топ-10 клипов Игоря Растеряева, которые особенно близки волгоградцам 
Работа с чистыми руками. Игорь Растеряев о своих песнях и Волгограде 
Олег Митяев: «Никто сказать не может, куда идём и что строим» 
Александр Городницкий: «Петь ли о справедливости?» 
