Актёры, участвовавшие в программе «Король ринга», говорили об известном балетном танцовщике Гедиминасе Таранде: «С ним страшно драться. Это просто машина».
«Не боялся получить по морде»
- Я вырос в Воронеже. А в этом городе нечего делать, если ты не умеешь драться. Поэтому я не боялся ни сам получить по морде, ни нанести удар. Как-то на шоу заработал синяк вполлица. Сразу после этого боя поехал в Сочи - играть в спектакле «Учитель танцев». кошмар! И тем не менее участие в боксёрском шоу мне далось намного легче, чем в ледовом. Я прихожу на лёд к 9 утра и ухожу в 2 ночи. Когда еду домой, буквально засыпаю за рулём.
- 5 лет Таранда был невыездным в Большом театре. Что же такого вы там натворили?
- Позволял себе резкие высказывания в адрес партийного руководства страны. В театре тогда шла война кланов: клан Григоровича, Плисецкой, Васильева, партийный, кагэбэшный. Я принадлежал к клану Григоровича. Против Юрия Николаевича ополчилось партийное руководство театра. Поэтому мне - его ученику и танцовщику, исполнявшему все главные партии в его балетах, - решили подрезать крылья. Ломали меня на протяжении 5 лет. Гастроли в Англию. Мне говорят: «Ты едешь. Паспорт получишь в аэропорту!» Приезжаю и слышу: «А вам паспорт не дали!» И я пешком из «Шереметьево» возвращаюсь домой... Состояние было такое, что не хотелось даже в автобус садиться. Это был удар. Тогда гастроли в Лондоне, Париже, Нью-Йорке мы воспринимали как Олимпийские игры. Эта история повторялась несколько раз... В те годы я был просто нищий. Получал 100 рублей и за квартиру платил тоже 100 рублей. Работал грузчиком на всех плодоовощных базах Москвы, разгружал вагоны, склады. Потом начал ставить показы мод, учил манекенщиц ходить. Сложная, нищая жизнь плюс ещё неудовлетворённость в творчестве. Конечно, это отразилось на моих выступлениях. Да, я знал, что техничен, что хорош, но не было ощущения полёта. Мне тогда было 25. Я пошёл к своему другу-экстрасенсу. Он сказал: «Твоё сердце озлоблено. Оно зло держит. Самое важное - научиться прощать. Это христианская заповедь!» И я сломал железный обруч, который лёг вокруг моего сердца. Это был прорыв!
- Вы организовали собственный театр, чтобы обрести свободу. Обрели?
- Думал, что обрету. А оказалось, что груз стал ещё больше. В нашей стране становится всё более и более невыносимо руководить частным балетным коллективом. Аренда сцены театра стоит больше, чем ты зарабатываешь с продажи билетов. Но сдаваться я не намерен.
«Роды? Такое испытание!»
- Я выведала у вашей супруги Анастасии, что у вас с ней был служебный роман…
- Настя пришла показываться с подружками в труппу «Имперского балета». Я никого не брал со школьной скамьи: «Поработайте сначала в театрах, а потом приходите ко мне. У нас мало времени на репетиции, мне некогда обучать желторотиков». Но эти девочки мне очень понравились, впервые взял в коллектив молодняк. Когда я объяснял что-то, Настя ни с кем не болтала, никуда не отводила глаза. Только слушала меня. Мужчины это
любят.
- А кто сделал первый шаг к сближению?
- Конечно, она! Настя всё время появлялась передо мной в нужных и ненужных местах. Когда мы поехали на гастроли во Францию, её родители писали на меня доверенность. Ей тогда было 17 лет. А в 18 она уже ко мне приставать стала. (Смеётся.) Эта доверенность давила на меня страшным грузом. Волк приставлен к овечке!
Во Франции мы оказались на вечеринке. Было очень странное освещение... Я видел только глаза Анастасии и волосы. Всё, больше ничего! Блеск глаз и запах... В 6 утра я её украл: «Сейчас ты поедешь смотреть утренний город! Пока вся Франция спит, ты посмотришь на неё сверху». И повёз в старинную башню. Залезли на самый верх и смотрели, как встаёт солнце. Мы оставили там записки, в которых написали свои самые сокровенные желания. Я не знаю, что Настя написала, но у меня всё исполнилось. Шаг за шагом, месяц за месяцем… Я стал понимать, что надо жениться ещё раз - третий. Родилось это создание (показывает на дочку). В моей жизни были жёны, но не было детей. А это основа семьи.
- Дэйманте - это «бриллиантовая»?
- Все так думают. Я считаю, что это - жемчужина. Кстати, в роддом я ездил с Настей, стоял рядом с врачом, принимавшим роды. Это было ужасно! Доктор сразу сказал: «Нашатырь возьми! Ещё тебя откачивать!» - «Держусь! Не волнуйся, я - крепкий мужик!» - «Знаешь, какие у меня здесь крепкие падали!» Когда родилась Дэйманте, Настя воскликнула: «Господи! Какая страшненькая!» А я был просто в восторге: «Красавица!» Как будто я сам её родил! Сейчас смотрю на те фото - и вправду, жена была права: глазки узкие, марсианка какая-то… (Смеётся.)
- С тех пор как Анастасия вышла за вас замуж, она танцует главные партии?
- Нет. Это исключено.
- Почему? Вы же руководитель «Имперского балета».
- Если ты достоин, то танцуешь главные партии. Если нет - исполняешь другие роли.
Настя пока лентяйничает, не танцует. Учится на двух факультетах - на менеджера и педагога. Гениально пишет красками. На кухне висит её натюрморт - тыква и бутылки. Когда нужно дописать декорации в театре, Настя покупает краски и работает подмастерьем. У меня есть такая плохая черта: всех загружать работой. Тунеядцев не должно быть ни в семье, ни на службе.
- С Жемчужиной своей много времени проводите?
- Ребёнка вижу только ранним утром, когда она приползает к нам в кровать и меня будит. Потом мы с ней завтракаем, Дэйманте для меня обязательно танцует - либо «Дон Кихот», либо «Чиполлино», либо «Щелкунчик».
После танца она каждый раз говорит: «Папулечка, милый мой, любимый! Ты опять уходишь на работу, мы увидимся с тобой только завтра ранним утром!» Трогательно и… грустно.
Досье
Гедиминас Таранда родился в 1961 году в Калининграде в семье военного. Затем семья переехала в Воронеж. В 1976 г. поступил в Московскую академию хореографии. По распределению попал в Большой театр, где исполнил главные партии во многих спектаклях. В 1994 году создал «Имперский русский балет», известный сегодня во всём мире.
Жена - балерина Анастасия Дриго.
