155 лет назад, 19 января 1865 г., у четы петербургских композиторов родился мальчик, который прервал семейную традицию и музыкой заниматься не стал. Равно как не стал, подобно деду с отцовской стороны, чиновником. Или предпринимателем, каковым был его дед с материнской стороны. Он стал художником. Более того — одним из символов русской живописи как таковой. Во всяком случае, для рубежа XIX-XX столетий. Звали его Валентин Серов.
За последние пять лет его имя вообще стало чуть ли не синонимом отечественного искусства. Собственно, с его ретроспективной моновыставки в Третьяковской галерее, что открылась осенью 2015 года, и начался тот невиданный «музейный бум», который охватил как минимум Москву. Вновь появились такие забытые, казалось бы, штуки, как штурм и снос музейных дверей, почти километровые очереди, вопросы насчёт «лишнего билетика» и спекуляция этими самыми «билетиками». Словом, возрождение интереса к русской живописи в полный рост. И всё это благодаря Валентину Серову.
Это было загадочным и непонятным. Ничего подобного давно уже не было, и вдруг такой ажиотаж. Загадку внезапной посмертной славы Серова пытались понять многие, но ближе прочих к разгадке подобралась искусствовед Александра Обухова, с которой я тогда на эту тему беседовал: «Секрет нынешней популярности Серова как раз в его камерности, в его узнаваемости. Он не экзотичен, не агрессивен, в нём нет избыточной драмы, истеричного напряжения, как, скажем, у Левитана. В конце концов, как бы пошло это ни звучало, он красив. Серов — художник из домашнего детства, по которому ностальгирует каждый нормальный человек. Это послание из тех времён, когда весь мир был понятен и прост. Он уютен и консервативен. Это то самое „хорошее искусство“, которое не пробивает потолки, не ищет новые горизонты, зато является хранителем основ. Плюс — интерес общества к высокой культуре досоветских времён. Иными словами, здесь действуют, скорее, факторы социальные, социокультурные, нежели чисто художественные».
Фокус, однако, в том, что кураторы Третьяковки, организовавшие ту выставку, показали, насколько важна умная редактура. Действительно, тот Серов, который сейчас по факту является самым узнаваемым художником рубежа XIX-XX столетий, не агрессивен и не несёт истеричного напряжения. Но только по той причине, что агрессивного и напряжённого Серова нам просто не показали. Вернее, умело заслонили, задрапировали эти его стороны общим настроем: «Балы, красавицы, лакеи, юнкера, и вальсы Шуберта, и хруст французской булки, любовь, шампанское, закаты, переулки...».
Кстати, именно после той выставки, признанной самой посещаемой экспозицией за всю историю музеев СССР и РФ, ставший мемом «хруст французской булки», то есть тоска по «России, которую мы потеряли», начал раздаваться с особым остервенением.
Хороший художник изображает то, что увидел, гениальный — то, что понял, а честный и добросовестный старается не отходить от правды жизни и исторической правды. Валентин Александрович гармонично сочетал в себе все эти три качества. Другое дело, что последнее иной раз бывает крайне неприятным.
Не всегда. Скажем, когда смотришь на самое известное его полотно, «Девочку с персиками», которую ещё называют «Русской Джокондой», честность и добросовестность художника могут даже польстить. Ну, заинтересовать — точно. Внимание к деталям подкупает, картину можно читать и разгадывать, как ребус. Те же самые персики. Казалось бы — фрукт, он и есть фрукт, чего ж тут особенного?
В реальности же это комплимент Савве Мамонтову, чья дочь Вера, собственно, и является главным героем картины. Персики, как известно, в Подмосковье не растут. А вот в Абрамцево, усадьбе Саввы Ивановича, очень даже росли. В чём и состоит заслуга владельца, который купил саженцы и нанял такого садовника, который сумел всё-таки их акклиматизировать и получить урожай.
С картиной «Пётр I», где царь-плотник нервно вышагивает по строящемуся Санкт-Петербургу, всё значительно сложнее. Сам художник твёрдо держался исторической правды — и в деталях, и в главном. Тогдашние «заклёпочники» и «диванные эксперты» принялись укорять Серова в том, что шпиль Петропавловского собора стал позолоченным только в 1733 году, уже после смерти Петра. Однако Серов явно читал дневник современника царя, камер-юнкера Берхгольца, где указано, что колокольню вызолотили к заключению победного мира со Швецией в 1721 г. Что же до изображения самого Петра, то и здесь Серов не побоялся скандала. Его, как и нашего современника Михаила Шемякина, травили в прессе за то, что он, дескать, переврал пропорции фигуры и выставил царя посмешищем. На что художник совершенно справедливо возражал: «Да он и был страшный — длинный, на слабых, тоненьких ножках и с такой маленькой по отношению ко всему туловищу головкой, что больше должен был походить на какое-то чучело!»
Но совсем неугодной и ненужной историческая правда Серова стала сравнительно недавно, когда целый ряд публицистов выставил художника почти как придворного живописца, который, мол, с большим почтением относился к царской семье и лично Николаю II, последнему российскому императору. От частого повторения это стало восприниматься уже как истина, которой возражать даже и неприлично. Тем больший эффект смогут произвести картины Серова, посвящённые революции 1905-1907 гг. Вот там его нерв, боль и горечь действительно достигают почти истерического накала. «Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваша слава?» — на этой темпере Серова кавалерия с шашками наголо атакует беззащитных демонстрантов, которые и рады, быть может, бежать, но им просто некуда, да и не успеют они спастись. Или карикатура на Николая II «После усмирения». Царь мимоходом, с теннисной ракеткой под мышкой, награждает бравых усмирителей крестами «За храбрость», спокойно перешагнув через ряд трупов усмирённых.
«Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваша слава?», 1905 г. Public Domain
Да, такой Серов не очень праздничный и совсем не уютный. Но он тоже есть. И никуда не денется.
Мастер портрета Валентин Серов. Жизнь художника в картинах
Пожалуйста, авторизуйтесь, для того чтобы оставить комментарийВойти
Правила комментирования
Эти несложные правила помогут Вам получать удовольствие от общения на нашем сайте!
Для того, чтобы посещение нашего сайта и впредь оставалось для Вас приятным, просим неукоснительно соблюдать правила для комментариев:
Сообщение не должно содержать более 2500 знаков (с пробелами)
Языком общения на сайте АиФ является русский язык. В обсуждении Вы можете использовать другие языки, только если уверены, что читатели смогут Вас правильно понять.
Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи.
Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения.
Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли. Администрация сайта оставляет за собой право удалять комментарии или часть комментариев, если они не соответствуют данным требованиям.
Редакция оставляет за собой право публикации отдельных комментариев в бумажной версии издания или в виде отдельной статьи на сайте www.aif.ru.
Если у Вас есть вопрос или предложение, отправьте сообщение для администрации сайта.
