В помещении суда непривычный ажиотаж. «Людей, наверное, как на процессе по Pussy Riot», — отмечает про себя судебный пристав, оглядывая скопление разномастной публики в коридоре. «Это вряд ли, — говорит ему один из посетителей суда. — Там больше было, но и здесь явно больше, чем вы привыкли». Пристав соглашается.
«Кого судят-то?» — интересуется мужчина. «Да вот его», — указывает пристав на молодого человека в красном балахоне с серьгой в ухе. «Чего натворил-то?» — продолжает мужчина. «Попал в ДТП», — отвечает пристав. Подсудимого зовут Пётр Дмитриев. К зданию суда молодой человек явился с солидной группой поддержки из друзей и активистов общества «Синие ведёрки». Благодаря последним, на дело обратили внимание СМИ.
Согласно материалам дела, в 2010 году Дмитриев в дождь ехал по Новорижскому шоссе. Пётр потерял управление после того, как колесо его автомобиля попало в колею. Это послужило причиной последующего столкновения. Сначала в его машину въехал автомобиль Марины Брагинской. В машину Брагинской же вписался следующий за ней автомобиль. Мать Брагинской Ирина Ермакова скончалась через 11 дней после аварии.
Спустя пять месяцев после происшествия против Петра было возбуждено уголовное дело по ч. 3 ст. 264 УК РФ — «Нарушение правил дорожного движения, повлёкшее по неосторожности смерть человека». «Всё дело держится на том, что машина с Дмитриевым не стояла, а якобы двигалась», — рассказывает мать обвиняемого Мария Дмитриева. Женщина отмечает, что первичные показания свидетелей и потерпевшей стороны поменялись, а автомобиль третьего участника ДТП и вовсе вывели из дела. «Судом они не рассматривались, так как были собраны в рамках административного дела. А в рамках уголовного дела показания были другими», — говорит Мария.
Также она рассказывает, что стороне защиты удалось приобщить к делу четыре экспертизы, доказывающие их версию событий. Трасологи и автотехники выступили в суде и рассказали о своих выводах в отношении причин аварии. В частности, эксперт Юрий Антипов доказал, что в момент столкновения автомобилей рычаг переключения передач в автомобиле Петра Дмитриева находился в положении «паркинг», то есть машина не могла двигаться — передние колёса были заблокированы. Эксперт Захаров, проводивший трасологическую экспертизу, доказал наличие признаков движения в момент столкновения у автомобиля Брагинской, Fiat Punto, а не у автомобиля Дмитриева, Mitsubishi Mirage. Приглашённый из Уфы эксперт Никонов рассчитывал скорость движения автомобиля Fiat Punto в момент столкновения с автомобилем Дмитриева. По мнению Никонова, именно Fiat Брагинской двигался по трассе со скоростью, превышающей разрешённую на том участке.
Имеется в деле и другая экспертиза — она и стала одним из основных аргументов обвинения. Эксперт ЭКЦ (Экспертно-криминалистического центра) МВД по Московской области Богачёв, не выезжая на место происшествия и не осматривая разбитые автомобили, используя только фотоматериалы, пришёл к выводу, что с учётом погодных условий и тёмного времени суток наиболее безопасной для движения автомобилей в тот день и в том месте была скорость 57 км/ч. Притом, что официально разрешённая скорость на этом отрезке трассы составляет 110 км/ч. Из этого можно сделать вывод, что, даже двигаясь со скоростью на 40 км/ч ниже допустимой, Пётр Дмитриев всё равно оказался нарушителем, так как превысил порог, рассчитанный экспертом.
По версии прокуратуры, оба автомобиля, следовавшие за Дмитриевым, двигались со скоростью около 50 км/ч. Именно эту цифру указывают в окончательном варианте показаний сами водители, и их показания прокуратура сочла «правдивыми и непротиворечивыми». Брагинская, по словам стороны защиты, в самом первом своём объяснении (в рамках административного дела) называла другую скорость.
Неутешительные прогнозы
Перед началом процесса сторона защиты делится нерадостными прогнозами. По словам адвокатов (среди них защищавшая эколога Михаила Бекетова Сталина Гуревич), шансы на то, что приговор будет оправдательным, 20 %, по их прогнозам, Петра ждёт условное наказание — вероятность 60 %. Ещё 20 процентов они оставляют на реальный срок. «Теоретически есть вероятность, что судья даст правильную оценку доказательствам. Но мы же знаем, где мы живём», — рассказывает корреспонденту АиФ.ru Мария Дмитриева. Она (эксперт по биоповреждениям произведений искусства), как и отец (математик-теоретик), находится в шоке от происходящего с их семьёй. «А где сторона обвинения?» — раздаётся голос судебного пристава.
В коридоре суда. Фото Романа Кульгускина «Видела я её, — отвечает Мария Дмитриева. — Сидела там в уголке тихонько». «Ладно, вы только не толпитесь тут, не мешайте проходу людей, — продолжает пристав. — У вас есть ещё время, полчаса до заседания. В зале сейчас „выдворенцы“».
– Кто-кто? – Ну, мигранты там.
Из зала суда по очереди выводят гастарбайтеров с испуганными лицами.
«Когда вы с нами, вы всегда правы!»
К 15:30 в коридоре появляется сторона обвинения. Попытки корреспондента АиФ. ru выяснить у госпожи Брагинской её позицию и прогнозы на исход процесса прерывает адвокат Михаил Конишев. «Комментариев не будет, никаких», — говорит юрист. Участники процесса рассказывают, что Конишев не склонен к общению с прессой, зато охотно высказывается о деле в социальных сетях.
Действительно, в группе помощи Петру Дмитриеву «ВКонтакте» пользователь Михаил Конишев (фотография с реальным Конишевым совпадает, а кроме того, на странице имеются и другие свидетельства того, что это не поддельный аккаунт) оставил запись следующего содержания (орфография и пунктуация сохранены — прим. ред): «Тебя посадят, а ты не убивай! Что сдрейфил? Запомни, твои адвокаты и твои ведерки помойные тебе не помогут. Ты все равно сядишь!». «Сейчас ты размажишь Брагинских и обрадуешся, почувствуешь себя королем которому все можно, а завтра пьяный чебурек переедет твою сестру или мать посчитав что ему все можно. А если брать круче кто нибудь из зверьков с гор спустившихся», — написал Конишев.
Согласно информации в социальной сети «Мой Круг», Конишев закончил юрфак СПбАГА (Санкт-Петербургской академии гражданской авиации) и специализируется на делах, связанных с возмещением ущерба после ДТП или иных происшествий. Личная страница на сайте narod.ru говорит о том, что его профессиональным девизом является фраза «Когда вы с нами, вы всегда правы!».
Последнее слово
В зал суда, непривычно маленький по сравнению с московскими, запускают 13 человек, включая корреспондента АиФ. ru. Пётр выходит к тумбе, кладёт на неё два листка формата А4 и произносит последнее слово. Впоследствии он выложит его в Живом Журнале, и текст будет отличаться от сказанного на процессе. Возможно, из-за того, что Пётр «не хотел утомлять участников процесса» или переволновался. Хотя внешне это не было заметно.
«Мы уже более трёх лет рассматриваем дело о виновном в трагическом происшествии, невольным участником которого я стал. Безусловно, произошла трагедия. Погиб невиновный человек, и я, как и с самого первого заседания суда, с самого первого допроса в зале суда, приношу свои соболезнования потерпевшей стороне. Это невосполнимая утрата, — обратился к судье Шаповалову Пётр. — Тем не менее я считаю себя честным и порядочным человеком. Я убеждён в своей невиновности, и в ходе судебного процесса я доказывал это, как мог».
«Я совершенно убеждён, что мой автомобиль в момент столкновения находился в неподвижном положении. Много раз, прокручивая в голове произошедшее, я убеждался, что так и было. Я не мог разговаривать с сестрой, заводить двигатель, если бы автомобиль двигался. Это абсурд. Мог ли перепутать, не заметить движение? Не мог. Я отчётливо помню, как стоял и что в это время делал. Если уважаемый суд всё-таки сочтёт все доводы и доказательства защиты несущественными, неважными и примет решение вынести обвинительный приговор, я прошу принять во внимание смягчающие обстоятельства. Тем не менее я уверен, что суд, выслушав все доводы сторон и изучив подробно все материалы дела, примет единственно верное, истинное и законное решение и оправдает меня», — резюмирует Дмитриев.
Судья удаляется в совещательную комнату для вынесения приговора. «Оглашу в 16:45», — бросает он. Люди выходят из зала.
В образовавшемся перерыве Пётр покупает в автомате горячий шоколад и общается с однокурсниками и одноклассниками. Через час выясняется, что оглашение приговора переносится на утро понедельника. Об этом объявляет судебный пристав. Тот самый, что раньше отмечал необычное количество людей, пришедших на процесс.
По окончании процесса друзья Дмитриева разворачивают у стен суда баннер с надпись «Свободу Пете…». «Эти там, в суде, видели?» — спрашивает мать Дмитриева и помогает свернуть транспарант. Собравшиеся договариваются о встрече здесь же через два дня. «Больше приговор уже никто перенести не сможет, — говорит кто-то из них. — Вот только людей придёт, наверное, поменьше. Утро, пробки». Группа поддержки Дмитриева уверена, что на такой шаг судья Шаповалов пошёл сознательно — меньше людей, значит, меньше шума.
