Это нечто принципиально новое в декоративно-прикладном искусстве.
Квартира Андрея Львовича Манджоса похожа на музей. На стенах - портреты Боярского и Михалкова, Александра Македонского и Петра I, "Демон" Врубеля. Манджос делает мозаичные картины, каждая из которых состоит из нескольких десятков тысяч(!) маленьких квадратиков, покрытых горячей эмалью.
В отличие от традиционной мозаичной техники, согласно которой в печь кладется уже почти готовое произведение, покрытое эмалью, Манджос "выпекает" все мелкие детали по отдельности, а потом из них, подбирая цвет, составляет картину. По традиционной технологии цвет подобрать трудно - что получилось, то получилось. А по технике Манджоса все зависит только от желания художника. Медный лист разрезается на тысячи мелких пластинок, от 5 мм до 1,5 см в длину каждая. Они покрываются сухой эмалью и запекаются в специальной муфельной печи при температуре до 90 градусов. Каждый цвет "ведет себя" по-разному при одинаковой температуре, поэтому может получиться несколько оттенков белого, синего, зеленого и т.д. Выходит из "печи огненной" еще не картина, а только материалы для нее. Эти детальки сами по себе представляют маленькое ювелирное изделие. Они осторожно, пинцетом, наклеиваются на нарисованный на деревянной доске эскиз. Основная головная боль - это подборка цветовой гаммы. Манджос может по несколько раз приклеивать и отклеивать эмалевые пластинки, пока сердце не подскажет: "Вот оно!"
Художник живет в Москве, в Тушино. Там же, в квартире, находится и его мастерская, со всеми ее работниками - помимо самого Андрея Львовича, его жена Вера, 19-летняя дочь Саша и 14-летний сын Паша. Все они помогают художнику в его творчестве. Но как же все-таки пришел он к такому открытию в мозаичной технике?
После школы Андрей Львович Манджос поступил в Высшую школу милиции. Он проработал следователем несколько лет, но понимал, что это не его. Никому не сказав ни слова, не бросая работы, он поступил в Московское высшее художественно-промышленное училище (бывшее Строгановское) и закончил его по специальности художник-оформитель. Еще во время учебы он увлекся мозаикой. На дежурствах не терял времени даром - прямо на рабочем столе раскладывал краски, кисти, листы ватмана и рисовал будущие мозаики. Но эти картины так и остались на ватмане...
- Я сам не помню, когда мне стукнуло в голову использовать эту новую технику. Я пробовал и мозаику из смальты - это такие цветные стеклышки, - и работу с перегородчатой эмалью и понимал, что все равно не переплюну ни метро, украшенное мозаичными узорами, ни храмы. Надо делать что-то свое. Помню момент, когда сижу за столом и на бумаге выкладываю из маленьких квадратиков картинку. Потом стряхиваю их и снова выкладываю. После окончания института я зачитывался Ломоносовым, очень увлекся его творчеством. Книга о Ломоносовских мозаиках "Ломоносов-художник" стала просто моим учебником. Но Михаил Васильевич делал мозаики из смальты. Он всего лишь продолжал традицию Византии. Удивляюсь, почему он не придумал делать мозаику из эмалевых пластинок...
А начиналось все с обнаженной красавицы, которую он назвал "Маленькая Вера". И поместил в красивую красно-желтую рамку с причудливыми загогулинами на доске для резки овощей. Задумка родилась, когда Андрей Львович с помощью мозаики стал украшать старый сервант в гостиной. Хотелось на двери и на боковые стенки поместить какую-нибудь картинку, а не просто узоры. Вот и решил Манджос оформить шкаф и назвать "Эротика". Что ж, вполне оригинально.
Портреты известных людей - исторических личностей и наших современников тоже нашли отражение в работах художника: Михаил Боярский в роли д'Артаньяна, Никита Михалков в роли Николая II в "Сибирском цирюльнике", Лариса Долина, Виктор Авилов, даже Брюс Уиллис... а также Петр I, Александр Македонский и другие.
- Когда я думаю о будущей картине, перед моими глазами проходит много лиц, - объясняет автор, - но мне как художнику интересны не все, а только самые колоритные. Вот Боярский, например. Я хотел потренироваться в игре разных оттенков белого и коричневого в его воротнике, шляпе, морщинах в уголках глаз. По-моему, все получилось. А с Брюсом Уиллисом вообще мы долго мучились - я и дочка. Она почти в совершенстве освоила технику, и многие работы мы составляли вместе, даже порой критикуя друг друга. Мы все никак не могли подобрать "крепкому орешку" нужный цвет. В результате Уиллис получился у нас как из пожара - красно-желтый. Он же всегда в фильмах герой, спасатель, выходит победителем из перестрелок.
- А сами звезды знают, что они увековечены вами в веках? Может, кто-нибудь купить захочет?
- Не знаю, вряд ли. Лично с ними я не разговаривал, но может быть что-то про выставки они слышали. А если захотят купить, пожалуйста. Я продам.
Манджос делает работы не только с фотографий, но и с других мозаик. "Петра I" он повторил по работе Ломоносова. В оригинале картина в четыре раза больше и в 10 раз тяжелее и сделана по принципу смальтовой мозаики. Работа же Манджоса легко держится на гвоздике на стене. Несмотря на внешнее сходство портретов, в эмалевой работе есть и авторская изюминка: у Петра глаза разные - один широко открыт, другой же хитро прищурен.
Вовсю идет работа над "Джокондой Манджоса". Наполовину задрапированная бордовым бархатом, картина стоит прислоненная к стене! По ней можно проследить один из этапов работы художника. Карандашный рисунок - почти копия знаменитой работы Леонардо да Винчи. Эмалевой мозаикой выложены волосы, глаза и губы - все затенения и изгибы переданы до мельчайших деталей. Видно, что художник долго бился в поисках цвета.
- У нее уже сейчас есть поклонники, - говорит гордо автор. - Один полковник МВД так восхищался ее губами, что даже пытался ее поцеловать. Я удержал его.
В своей технике Манджос делает не только картины, но и ювелирные украшения - у него целая серия браслетов а-ля змеиная кожа, колец им под стать, сережек. Еще не завершена серия с необычным названием "Прикосновение пантеры". Андрей Львович вырезает с помощью гравировальной машинки из неотесанного куска дерева украшения, наклеивает эмалевые пластинки и декорирует мехом. Получается очень экстравагантная штучка. Любая модница позавидует жене художника, у которой есть возможность все это примерить и поносить.
Ломоносов из всех искусств выбрал мозаичное, потому что оно наиболее выразительное, наиболее монументальное и хранится веками, даже тысячелетиями. Манджос создал свою технику. Не скудеет земля русская талантами - энергичными, умными, пытливыми, способными возрождать из пепла, создавать новое, изобретать уникальное.
Смотрите также:
Пьер Карден: "Я влюбился в Плисецкую с первого взгляда"