В юности Джигарханян пытался поступить в ГИТИС, но провалился - из-за кавказского акцента. Пришлось вернуться в Ереван и устроиться осветителем в театр... Сегодня у бывшего осветителя есть собственный Драматический театр Армена Джигарханяна.
Недавно у театра был юбилей - 5-летие со дня открытия.
Сцена и колбаса - вещи разные
- В вашем театре, кроме вас, нет никаких звезд. Боитесь конкуренции?
- Это не самоцель - никаких звезд. Каким бы мэтром артист ни был, он должен выйти на сцену Гамлетом, Отеллом... Отеллом можно сказать? У артиста нет амбиций, у него роман с режиссером. Театр - это любовь.
- По-моему, это несколько идеалистические представления.
- Мы с покойным Ефремовым играли в фильмах "Рутень" и "Ольга Сергеевна". Сколько о нем всяких "циррозов печени" рассказывали! А Ефремов, выдающийся режиссер, как ребенок, слушал режиссера-оператора!
- Но многие актеры рвут отношения с режиссером, потому что режиссер позволил себе хамить. Например, Ахеджакова ушла из-за этого от Виктюка.
- Солнышко, как дела у Ахеджаковой и Виктюка - это не ваше дело. Идите, смотрите спектакль с Ахеджаковой, поставленный Виктюком. А мы что делаем? "Она ушла, потому что Виктюк сказал "б...", она сказала "б...". Вам интересно, хороший ли человек сделал ваш диктофон? Я вам скажу: "Знаете, его сделал психопат". Вам ведь важно, чтобы он работал! А что от того, что его очень хороший человек сделал, но магнитофон - говно?!
- Вы утверждаете, актеры - дети. Насколько я понимаю, вы к ним не относитесь - вы же из-за конфликта с Гончаровым ушли из "Маяковки".
- Я говорил об акте любви на сцене, а не о том, что происходит на улице после репетиции. Когда я одел штаны и ушел из театра, это уже вас не должно волновать. Там я колбасу покупаю, как все. "А только что в роли Гамлета что ты говорил нам? А сейчас говоришь: "Нарежьте мне колбасу!" Так мы до истины не доберемся.
- Говорят, талантливые люди подвержены депрессиям, что алкоголиков среди них много.
- Эти сказки придумывают бездарные актеры. Творчеством занимаются суперздоровые люди. Если у Достоевского была падучая, а Эль Греко был сумасшедшим, то не благодаря этому они творили. У них была удивительная восприимчивость жизни.
- Вы сыграли, насколько мне известно, в 172 фильмах.
- Да. Точно, правда, не знаю, сколько у меня фильмов. После 150 - чего их считать?
- Скажите, вот сейчас, с высоты сегодняшего опыта, вам стыдно за какие-то ранние работы?
- Хорошее слово вы подобрали - "стыдно". Мой учитель говорил: "Плохо - это понятие относительное". А стыдно - это стыдно. Есть вещи, за которые мне стыдно. Но я никогда не скажу вам об этом.
- А вы самолюбивы...
- Нет. Просто это вас не касается. Извините, что я так говорю, я не конкретно вас имею в виду. Я говорю с ними. Они хотят увидеть меня голым. А я не дамся, я хитрее. Зрители питаются анекдотами о нас. Причем мы сами, актерская курилка, выпивалка, культивируем эту чушь. Мне один артист подарил книгу - воспоминания о Раневской. Если б не знал Раневскую, решил бы, что Фаина Георгиевна была матерщинница, грязный человек. Но она прежде всего великая актриса. Не важно, тарелку она бросила в гримера или вилкой кольнула актера.
- Артист должен быть голодным?
- Буквально - не согласен. Артист должен быть не жирный, духовно голодный. А голодный человек - злой, грязный, он не может творить. Верди был очень богатым человеком, а, как в том анекдоте, какую музыку писал. Я вам этот анекдот не расскажу, он пошлый. Есть замечательная сказка "Золушка". Ленин говорил: "Каждая кухарка может управлять государством", Сервантес дал Санчо Панса стать губернатором острова, а Панса сказал: "Приведите моего осла, он должен спать рядом со мной". Эта Золушка может поверить, что от нее ждут решений, и начнет вершить судьбы. А поскольку она - Золушка, она будет решать по образу и подобию своему. Я против власти голодных. Ибо голодные - по себе знаю - злые. И они будут пытаться объединиться и свалить Гулливера.
Дорогая, так ты и курить начнешь!
- Как вы относитесь к рассуждениям о "загадочной русской душе"?
- Жизнь складывается из мелочей, а не из глобального. Мы часто спекулируем на своей "русской душе". Вот спросили десятерых американцев, кто такой Марк Твен, и восемь не знают, кто это. Но тот, кто не знает Марка Твена, хорошо набивает сигареты. И американское общество предпочитает его на этом месте. А мы: "Да разве это важно? Зато мы знаем Солженицына". Но это - ничего. Приехали мы как-то в Челябинск. Нас повели на завод. В одном цехе была надпись: "Перед тем как ввести занзипель, прочисти шаншихель". Страсти вокруг "русской души" напоминают мне эту фразу...
- Я знаю, что вы в юности очень комплексовали из-за внешности и не ходили на танцы. А сейчас как считаете, вы уже в том качестве, когда нравитесь женщинам не за "брюки"?
- Мне до сих пор мой вид не нравится. Я просто с годами понял - не в этом счастье. Важно, чтобы мне было на самого себя смотреть интересно.
- А вот если вы влюбились в женщину, а она вас... отшила. Это трагедия?
- Я счастлив буду! Не каждая женщина может в меня влюбиться. Одна скажет: "Ой, господи, урод какой!" И замечательно! Значит, я - штучный. Меня советская идеология научила: предложение нельзя начинать со слова "я". Это самоуверенно и нескромно. А потом я вдруг обратил внимание на то, что А. С. Пушкин одно из своих программных произведений начинает: "Я памятник себе воздвиг нерукотворный". Об-ра-зец нескромности!!! Когда ты говоришь "я", ты несешь ответственность за все следующие слова. А когда ты говоришь "мы", это значит, ты говоришь: "Яков Абрамыч сделает. А я пойду в гости к соседу". Эфроса нет в живых - можно заподозрить, что я вру, но я говорю правду. Он был на моем спектакле "Сократ" и сказал очень дорогую для меня фразу: "Молодец, ответственно играешь". Я отвечаю за все, что делаю на сцене.
- А женщины какие вам нравятся?
- Вы задаете очень сложный и коварный вопрос. Вы хотите рассорить меня со всеми женщинами...
- Вы женаты, это ваш первый брак, жена тоже работала актрисой, потом выучилась на театроведа и закончила иняз...
- Ой, хитрая... В одном вопросе десять напичкала.
- Теперь - вопрос. Представьте: вы приходите домой и... застаете свою верную жену в характерной обстановке. Ваша реакция? Мордобой?
- Сейчас - никакая. Мне 66 лет. И раньше обошелся бы без лазанья на стенку. Может, сказал бы, как в анекдоте: "Ну, дорогая, так ты и курить начнешь". Всегда нужно оставлять зазорчик для непредвиденного. Так что, женившись, я предусмотрел, что ситация, о которой вы говорите, может быть. Но главное - я больше всего на свете люблю себя.
Ольга Волкова, тень и сантиметр