НА МИНУВШЕЙ неделе одна столичная газета в очередной раз решила попугать москвичей: "В городском метро обнаружены клещи-мутанты. Они обосновались в вагонах кольцевой ветки, где так любят кататься бомжи. Чесоточные клещи, которые обычно живут в тканях одежды, смогли мутировать и теперь приспособились к жизни в дерматиновой обивке сидений метро". В принципе, это не первая страшилка, где врагами города и его обитателей представлены насекомые. Причина такой нелюбви понятна: твари эти крайне неприятны, а тут еще наша кошмарная экология да Курчатовский институт в придачу. В общем, без мутантов не обойтись. Мы решили опросить столичных энтомологов: есть ли у москвичей повод для неприязни к мошкам-блошкам-комарам?
Любители радиации
ДЛЯ НАЧАЛА позвонили в санэпидслужбу городского метрополитена: "Это все ложь, никаких клещей-мутантов у нас нет и быть не может. Вагоны подвергаются обработке по два раза в день".
Вообще получается, что насекомые, живущие в городской черте, сами заслуживают жалости. Жизнь их малиной не назовешь. В дождевых червях, обитающих возле автострад, свинца в 12 раз и меди в 5 раз больше, чем в их лесных собратьях. С автотранспортом у насекомых тоже отношения напряженные. Еще бы: во время движения машины со скоростью 60 км/ч об ее стекла и борта на участке в один километр разбивается около 3 тыс. различных букашек. Тем не менее кому-то урбанизация идет на пользу. Считается, что комары и клещи очень любят радиацию: плохие условия лишь увеличивают рост их популяций и продолжительность жизни. Вот еще один миф: изменение климата и урбанизация привели к формированию принципиально новых видов - ПРЫГАЮЩИХ ПАУКОВ. Дескать, паутина устарела, поскольку выдает своего затаившегося хозяина в городских домах, а прыгающим паукам гораздо легче ловить себе добычу.
"Прыгающие пауки? Здесь нет никакой сенсации. Некоторым видам этих древних членистоногих свойственно не вить паутину, а использовать иные способы завлечения жертвы, - поясняет замдиректора Института общей генетики, член-корреспондент РАН Илья Захаров-Гезехус. - Вообще, насекомые хорошо приспосабливаются к новой среде обитания, гораздо лучше, чем теплокровные животные. Пример - божьи коровки, которых я изучаю не один десяток лет. В природе они зимуют в горах, в трещинах скал и камней. А в условиях города ищут новые укрытия: прячутся в окна, залезают в щели домов. В прошлом году я собрал много божьих коровок, которые летели на зимовку в здание президиума РАН на площади Гагарина". При этом, как отмечает ученый, городские божьи коровки со временем способны приобретать черный окрас. В Москве таких - до 10%. В Петербурге - до 85%. Правда, это вовсе не означает, что Северная столица грязнее Первопрестольной. Скорее всего, причиной является повышенная влажность прибалтийских районов.
Что до радиации и экологического загрязнения в целом, то они действительно могут приводить к мутациям, но вероятность генетических изменений ничтожно мала. "Мутации наблюдаются и в естественной среде обитания. Урбанизация увеличивает их частоту и вероятность, но не до такой степени, чтобы говорить о тенденции, - продолжает Захаров-Гезехус. - Сейчас я участвую в эксперименте с мухой-дрозофилой. Чтобы вызвать у нее мутации, муху надо облучать дозой в 4 тыс. рентген. Это огромная доза, совершенно несоизмеримая с теми, которые могут встретиться в мегаполисе..."
"Теоретически мутации возможны, а практически нет, - говорит ведущий научный сотрудник Института общей генетики Дмитрий Муха. - Должна произойти одновременная мутация десятков и даже сотен генов. Вероятность этого почти нулевая".
Тропики в столице
ДМИТРИЙ МУХА не первый год изучает тараканов. В том числе обычных рыжих - тех, с кем прекрасно знаком любой городской житель. Тараканы - один из синантропных видов. Так называют животных, которые сопровождают человека во всех местах его обитания. К слову, рыжие тараканы в природе даже не встречаются. Ученый подтверждает, что наблюдал различные мутации тараканов (белая окраска, ноги вместо крыльев или усов), но его беспокоит другое. Москве угрожает нашествие экзотических видов насекомых.
"Любого экзотического таракана сейчас можно купить на Птичьем рынке. Около пяти видов этих тараканов могут жить в московских домах, а некоторые - вытеснить нашего рыжего. - Дмитрий Муха показывает мне банку, по стенкам которой носятся маленькие усатые разбойники. - Вот этот вид размножается таким образом, что в конце концов вытесняет рыжего своей численностью". В принципе экзотический таракан выглядит гораздо симпатичнее привычного нам "стасика" (так называют этих насекомых московские студенты): у него разноцветный окрас, настолько красивый, что наводит на мысль о благородном происхождении. Но это цветочки. Дмитрий Муха достает еще одну емкость, где ползают усатые особи... размером с мизинец. "Эти тоже могут жить в московских домах. Во всяком случае, я встречал их в некоторых столовых. Наверное, при виде такого огромного таракана у горожан и возникает идея фикс о мутациях".
То, что московская среда обитания насекомых местами напоминает тропики, подтверждает еще один ученый, доктор биологических наук, доцент МПГУ Наталья Кузнецова. На протяжении двадцати лет она исследует многохвосток - говоря по-научному, коллембол. Многохвостки (их длина обычно составляет миллиметр) живут в цветочных горшках да и просто под деревьями. Перерабатывают листву в перегной и при этом служат биоиндикатором экологической обстановки.
"По составу групп коллембол можно судить, насколько засорены и засолены почвы в городе. В ряде европейских стран коллембол официально изучают в системе биомониторинга окружающей среды. Так вот, в Москве преобладают сорные виды многохвосток - то есть те, кому все равно, в какой среде жить. И еще: почти на всех свалках вокруг Москвы мы нашли тропические виды коллембол. Даже не степные или субтропические, а именно тропические. На пятачке пять на пять сантиметров обнаруживается несколько тысяч многохвосток таких видов. Чем это объяснить? Насекомые приезжают к нам из далеких стран в листьях ананасов, других фруктов. Потом вместе с бытовыми отходами коллемболы попадают на свалку и там прекрасно размножаются в разогретом компосте".
Подвальный пискун
ИНТЕРЕСНО, а может ли в условиях мегаполиса зародиться новый вид насекомых - такой, который ученым до сих пор даже не встречался? Вдруг мы и вправду лет через двадцать увидим в Москве гигантскую божью коровку или иное существо, питающееся отработанными микросхемами и пугающее прохожих огромными насекомьими зубами?
"Обычно новые виды возникают в течение сотен тысяч и даже миллионов лет, - объясняет Илья Захаров-Гезехус. - Конечно, в условиях деятельности человека эволюционные процессы ускоряются. Кто знает, может быть, наши потомки действительно застанут такое насекомое, о котором мы сейчас и представления не имеем? Ведь урбанизация - достаточно молодое явление. Мегаполисы начали возникать всего-то двадцать-тридцать лет назад".
В качестве примера генетик приводит обычного комара-пискуна. Казалось бы, каких сюрпризов можно ждать от этого кровососа? Так вот, оказывается, поведение подвальных комаров уже не укладывается в привычные для науки рамки. Изменилось несколько ключевых признаков в их образе жизни. Во-первых, столичный комар приобрел способность жить в грязной воде. Во-вторых, для спаривания ему теперь не обязательно роиться (в природе комары образуют рой, где и происходит спаривание самцов и самок, а в подвалах места для этого недостаточно). Наконец, самки комаров научились откладывать яйца, не питаясь при этом кровью. Комариха, пройдя стадию личинки-куколки, уже может дать потомство. Наверное, для горожан это к лучшему - не будут кровососы докучать по ночам? "Пожалуй что так, - улыбается Илья Захаров-Гезехус. - Но вот зоологи не могут определиться: имеют ли они дело с обычным комаром-пискуном или на наших глазах возник новый вид насекомых? Ведь до начала массового строительства в Москве в 60-е гг. никакого подвального комара и в помине не было. Это насекомое - прямое следствие урбанизации. Появятся ли какие-то новые виды спустя столетия, сейчас предположить сложно, но такой вариант не исключен".
Там, где динозавр не валялся