БОРИС НЕВЗОРОВ в фильмах и спектаклях всегда играет честного русского мужика. Вспомните кормчего Ивана Рябова из "России молодой", умных, добрых начальников угрозыска, военных... Новое поколение знает его по сериалам "Марш Турецкого", "Каменская", "Простые истины". Недавно вручили театральную премию "Актер конца ХХ века" за спектакль "Мещанин-дворянин", где Невзоров играет трогательно-несчастного, очень русского господина Журдена.
- СЕЙЧАС основная ваша работа - сериалы. Вы как-то сказали, что они спасают актера от профнепригодности. Или, наоборот, в таких картинах профессионализм скорее теряешь, получая взамен "рекламу лица"?
- Вы считаете, что в сериалах люди теряют профессионализм?! Наоборот, у нас сериалов никогда не было, и мы только учимся этой технологии кино. Кто осваивает этот вид профессии - тот растет, а кто думает, что здесь все можно делать "левой рукой - левой ногой", тот во многом просчитывается.
- Но сегодня актерам часто приходится сниматься в том, что предлагают, а не в чем хотелось бы.
- Тогда дайте ответ на наше вечное "Что делать?". "Кина"-то большого нет. А актер должен "стоять у станка". Если балетного артиста оторвать от станка и сказать: "Зачем репетировать? Ты жди, когда будешь танцевать "Жизель", - вот у него пузо и вырастет. Хоть за какой-то станок надо цепляться.
- А что еще вы не любите в своей профессии?
- Не люблю? Есть ошибки профессиональные и человеческие. Не люблю человеческую недобросовестность. В последнее время с ней сталкиваешься гораздо чаще. Не люблю, когда человек приходит на съемки нетрезвым или не вовремя. Ты же не художник: взял, уехал один в деревню, подумал, что-то создал. У нас коллективная работа. На самом деле в нашей профессии (я имею в виду не только актерскую, но и любую творческую работу) капитализм существовал всегда. Хорошая конкуренция была и остается. Понимаете, нельзя по блату постоянно держаться на плаву. По блату можно сыграть одну-другую роль, кого-то прикрыть, но долго это не может продолжаться. Ты должен быть если не самым лучшим, то, во всяком случае, отличаться от других, иметь свое артистическое лицо, свой характер. Я-то конкуренции не боюсь, остаюсь в своей нише. Конечно, и за нее постоянно приходится бороться, охранять и защищать своей работой. Так что никогда не могу расслабиться. А на профессию обижаться грех. Иногда сидим в гримерной с Володей Кореневым, сил нет, глядим в глаза друг другу и говорим: "Ну ты же мечтал о театре?" - "Мечтал". - "Мечтал стать артистом?" - "Мечтал". - "Вот и бери ноги в руки и занимайся делом". А когда выходишь на сцену - все забывается.
- Борис Георгиевич, несмотря на Госпремию, около ста сыгранных ролей в кинофильмах, недавний большой театральный успех в спектакле "Мещанин-дворянин", вам так и не дали звания "народный артист". Не обидно?
- Я вообще на эти звания и почести не обращаю внимания. "Заслуженный" - "народный" дает начальство. Они не торопятся, и мне не нужно. Да и столько канцелярских бумажек надо исписать, что для меня это страшнее атомной войны. Вот уже год в ГИТИСе преподаю и до сих пор не могу оформиться. Я очень неорганизованный человек.
- Как вы справляетесь с ситуациями, которые на первый взгляд кажутся безвыходными?
- Я их переживаю. А недавно придумал новый способ успокоения - у меня появился очень сильный спортивный автомобиль. Казалось бы, надо безумствовать, а я стал намного осторожнее ездить, потому что чувствую мощь, которой могу управлять. Стал спокойнее на улице, могу пропустить кого-то вперед. Понимаете, человек из последних сил жмет на своем "жигуленке" и обгоняет тебя, а я знаю, что дотронусь до педали - и улечу неведомо куда. Вот от внутреннего состояния мощности и надежности ощущаешь себя свободнее.
Очередь посредственностей