Гергиев: атака на Москву

Валерий Гергиев - первый и пока единственный дирижер нашего времени, которому удается планомерно осуществлять сближение музыки с государством и политикой. Визит Путина в Мариинский театр в компании с британским премьером на выпуск "Войны и мира" был обставлен как политическое событие мировой важности. А последние обменные гастроли Большого театра и Мариинки в ноябре прошлого года Гергиев использовал как гениальный пиар - впервые заявил о своих правах влиять на культурный облик страны в глазах всего мира и по всем возможным каналам во всеуслышание выразил резкое несогласие с культурной политикой министра Швыдкого. Результат превзошел ожидания - Мариинка получила-таки бюджет на капитальную реконструкцию. По кулуарам вовсю расхаживают слухи, что после 300-летия Петербурга, совпадающего с 50-летним юбилеем маэстро, государство бросит дирижера на амбразуру Большого театра. И вот уже московский мэр Лужков пригласил Гергиева руководить Пасхальным фестивалем в Первопрестольной.

Основу фестиваля составили симфонические программы оркестра Мариинского театра и русская классика всех направлений. Только представьте себе: Гергиев со своим оркестром играет на Поклонной горе в День Победы, Гергиев дает благотворительный концерт для студенчества в МГУ. Центральным оперным событием стал концертный вариант "Снегурочки" Римского-Корсакова с лучшими силами Мариинки. Не в пример "Новой опере" Гергиев представил почти полную версию. Римский-Корсаков любит лирическую созерцательность и сдержанный темп даже в темпераментных местах, но Гергиев - видимо, в силу своей природной импульсивности и стремления быть современным - решил поспорить с этой данностью. В результате подобного ускорения партитура, с одной стороны, обрела впечатляющую динамичность, но, с другой, во многом лишилась своей русскости и задушевности. Портили впечатление и некая автоматичность музыкального потока, пренебрежение такой деталью, как чуткость к вокальной фразировке, - иногда казалось, что Гергиев не оставляет певцам самой физической возможности успеть взять дыхание; подобный стиль контакта с певцами, возможно, и уместен в немецкой музыке, но противопоказан русской опере.

В отношении к солистам Мариинского театра утвердилось сочетание восхищения и строгости. В чем же преимущество "мариинской школы пения", ведь голосовой материал там зачастую не лучше, чем у московских певцов? Секрет, наверное, в том, что настоящее искусство подразумевает обработку породы, инкрустацию исходного материала. В этом смысле в Большом театре явный дефицит искусства. А в Мариинке существует такой феномен, как культура пения, шлифовка, отделка - какой-нибудь почти безголосый певец так стильно и точно поет Прокофьева или Вагнера, что диву даешься. В титульной партии девушки-Снегурочки Москва услышала Ольгу Трифонову. Певица сменила имидж и из амплуа колоратурной инженю-куколки сделала шаг в сторону лирической героини, что уменьшило трогательность персонажа. Весна-красна - Марианна Тарасова держала себя королевой, но сумела собрать свой большой голос только ко второй арии с цветами. Качественнее стала петь Татьяна Бородина, ее несколько визгливое лирическое сопрано в принципе подходит для русских персонажей, но в партии Купавы все равно хотелось слышать более сочный драматический голос и иметь дело с большим обаянием.

Смотрите также:

• ВАЛЕРИЙ ГЕРГИЕВ И ЕГО ТЕАТР МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ. Кто хозяин в Мариинке? →
• Большой и Мариинка. Парный портрет →
• Ремейк "Лебединого" в Большом →