Знаменитый театр Шекспира был совсем не таким, как сейчас. В XVI веке театр ютился за городской стеной, рядом с тавернами и загонами для петушиных боев и медвежьей травли. Он был похож на стадион под открытым небом, без крыши, без занавеса, без декораций и уж подавно без гардероба и буфета. Единственное, чего было вдоволь, это прекрасных сценических костюмов: вельможи и рыцари, умирая, часто завещали свою одежду слугам, а они, не имея права ее носить, подешевке продавали одежду актерам. Постепенно здания театров стали напоминать уже не стадионы, а настоящие дворцы со множеством люстр, зеркал и ковровых дорожек. Но главное по-прежнему то, что происходит в театре на сцене - как и в эпоху Шекспира, когда зрителям приходилось стоять во время представления несколько часов на земляном полу рядом со сценой.
Итак, мы отправляемся в театр. А он, всем известно, "начинается с вешалки". Поэтому в гардеробе спокойно ждем своей очереди и получаем номерок. А чтобы не торопиться, приходим заранее: купим программку, возьмем напрокат бинокль, походим по фойе, вдоволь насмотримся на фотографии актеров или на свое отражение в зеркале. И вот уже звонит первый звонок, второй... а к третьему мы уже давно сидим на своих местах. Насколько давно, зависит от места: если оно в середине ряда, беспокоить сидящих в последний момент неудобно и требует извинений. Сидящие в свою очередь не делают недовольных лиц и не ждут, пока их попросят, а сами встают, увидев идущих между креслами зрителей. Вежливых людей, которые встали, чтобы пропустить тебя, обязательно поблагодари. Проходить нужно лицом к сидящим, садиться бесшумно. Оба подлокотника занимать невежливо: один из них принадлежит твоему соседу. Но вот все это позади, и свет погас.
Раздались первые звуки музыки, актеры выходят на сцену... Но что это? Какие-то черные тени осторожно проникли в зал и, громко перешептываясь, ищут свои места. Не удивляйся: это опоздавшие. Совсем как герой Пушкина:
Все хлопает. Онегин входит,
Идет меж кресел по ногам,
Двойной лорнет скосясь наводит
На ложи незнакомых дам...
Похоже, этот пушкинский щеголь ведет себя весьма неучтиво. Обычно опоздавших в театре отправляют на балкон, где они никому не помешают. Можно сесть и в ближайшее свободное кресло, а поисками своего заняться в антракте. Специально на чужое место садиться не стоит, даже если оно куда ближе и удобнее твоего. Когда приходит настоящий владелец, "самозванцу" всегда бывает стыдно и неприятно.
С началом спектакля прекращаются все разговоры, шорох фантиков, чтение программок, а также беспокойное усаживание в кресле. Основное в театре - спектакль. Последние слова пьесы часто и самые важные. Поэтому не стоит даже говорить, что никто раньше времени не бежит в буфет за бутербродами или в гардероб за пальто. Зрители, выходящие из зала во время действия, - самое печальное, что может увидеть в своей жизни актер. Это простительно только тому, кто в самом деле рискует опоздать на последний автобус или поезд, но и тогда он выходит как можно бесшумнее и незаметнее.
Танцующие в темноте