Эти дети не знают, что окружающий мир живет по другим, взрослым законам, часто жестоким и несправедливым. Они ни разу не видели свою маму. Но им очень хочется, чтобы мама была. Каждый из них мечтает о любви и тепле. Но потенциальных родителей, мечтающих усыновить ребенка, отпугивает диагноз. Никто не хочет верить, что это не заразно, страх заразиться сильнее, чем естественная жалость к беспомощному существу. Такому человеческому детенышу хуже, чем брошенному щенку или котенку - тех хоть кто-нибудь походя погладит.
"СПИД-больница"
В позапрошлом веке в маленьком рабочем поселке Усть-Ижора под Питером появилась больница, построенная на средства работного люда. Как гром среди ясного неба сюда в 1991-м пришло слово "СПИД". С тех пор больничный городок на улице 9 Января именуется Республиканской клинической инфекционной больницей, а в народе - "СПИД-больницей". Это единственная в России клиника, целиком и полностью занимающаяся СПИДом. Отделение для отказных ВИЧ-инфицированных детей в Усть-Ижоре появилось восемь лет назад. Сюда стали привозить малышей со всей страны. В основном это дети матерей-наркоманок. Сейчас здесь примерно 40 маленьких пациентов от полутора до семи лет.
На этом отделении дети редко плачут. И очень любят не только медперсонал и воспитателей, но и друг друга. Новичка встречают с радостными воплями, девочки обнимают "пришельца", мальчики пытаются погладить его по голове.
Откуда в маленьком брюнете Вове галантность? Он ни за что не сядет на стульчик, если в комнате стоит какая-нибудь девочка. Кокетку Галю тоже никто не учил позировать перед фотоаппаратом. Но, завидев фотообъектив, маленькая модница начинает вести себя точь-в-точь как профессиональная модель. Саша, похожий на цыганенка, настоящий артист. В свои пять лет он устраивает номера для всего коллектива. Они знают, что живут в больнице, но не знают, что больны.
Страх живет в человеке долго. Заложниками этих необоснованных страхов становятся дети. Администрация больницы хотела отправить нескольких детей в местный детский садик. Договорились с директором. Но кто-то из родителей узнал, что вместе с их детьми будет находиться ВИЧ-инфицированный ребенок. И устроили настоящую забастовку. Дети из больницы так и не перешагнули порог детского сада.
Старших детей пора отправлять в школу. Они умные, способные ребята. Но дети обязательно расскажут, что живут в больнице. Потом кто-нибудь из доброжелателей скажет, в какой именно больнице. Среди родителей, которые не имеют представления о вирусе, начнется паника. И дети снова станут изгоями...
История, рассказанная Ритой
Мне 20 лет. В 14 лет я познакомилась с молодым человеком. Он был старше меня на 4 года. Мы встречались, а потом я забеременела, родила дочку, и все было хорошо.
У нас появилась подружка, которая употребляла наркотики, и мы решили попробовать. Сначала нюхали, потом уже и колоться начали, обзавелись новыми знакомыми. Кололись одним шприцем - около 2 лет. Затем я попала в больницу: у меня был абсцесс руки, сделали операцию, остался большой шрам от плеча до локтя. По выходе из больницы я попросила маму о помощи, и она меня положила в центр реабилитации наркоманов, где я отлежала 30 дней. Там узнала, что мой молодой человек умер, и никаких лазеек, чтобы употреблять дальше, у меня нет.
Я начала выздоравливать: ездила на занятия в группы анонимных наркоманов. Однажды мне позвонили из больницы, где я лежала с рукой, и сказали что у меня ВИЧ. Было очень тяжело, казалось, что жизнь закончена, что нет смысла дальше жить, это было как приговор.
Через какое-то время я пересдала анализ и не забирала результат где-то полгода. За это время я познакомилась с молодым человеком, и мне было настолько хорошо с ним, что я забыла про все на свете. Но вспомнить пришлось, и от этого стало еще тяжелее, хотелось провалиться сквозь землю, потому что понимала, что нужно рассказать ему про ВИЧ.
Вначале я ходила вокруг да около, говорила: "А если у меня был бы ВИЧ, что бы ты сделал?" Он ответил, что ничего, любил бы по-прежнему. Я очень обрадовалась, но сказать не решилась - была надежда, что повторные анализы отрицательные, и я здорова. И все-таки мой ВИЧ-статус подтвердился. Но любимому я не сказала об этом.
Мы поженились, потом я забеременела и начала проходить курс лечения, чтобы ребенок родился здоровым. И вот только тогда он узнал о моем диагнозе, но ничего не сказал, а наоборот, поддерживал, оберегал. Тогда я поняла, что ему все равно, больна я или нет - он меня любит. Я родила здоровую девочку, у меня теперь две дочки, одной 5 лет, другой 7 месяцев.
История, рассказанная Ириной
Я узнала о своем диагнозе осенью 1999 года. Для меня это не было неожиданностью, а стало правдой о себе, на которую нельзя было закрыть глаза.
Не было неожиданностью, так как я употребляла наркотики внутривенно и уже позабыла о правилах дезинфекции. А нельзя было закрыть глаза, потому что я в это время была беременна. Срок уже большой, и нужно было принимать решение. В женской консультации, где сообщили диагноз, на меня пришли посмотреть все работающие там врачи. Я была для них социальным чудом - беременная наркоманка с ВИЧ-инфекцией. И, похоже, вся консультация почувствовала своим долгом перед Родиной объяснить мое плачевное положение и убедить отказаться от мысли стать матерью, так как обществу не нужны инфицированные матери, а уж тем более инфицированные дети. Вот так, один на один с диагнозом и с ощущением полной обреченности я лежала дома у себя на кровати почти две недели и ничего не делала. А зачем? Я решила, что все равно умру, чего же сейчас напрягаться. Но напрячься пришлось, умирать одной не хотелось. Я поехала к отцу своего будущего ребенка, в уверенности, что он меня хотя бы пожалеет. Первая его реакция меня просто убила. Выслушав, что я носитель ВИЧ-инфекции, мой экс-муж посмотрел на меня испуганными глазами и спросил: "Это что же, мне с тобой теперь всю жизнь жить придется?"
Не помню, как я жила в те дни, помню только, что никуда не ходила, постоянно мерила температуру и ждала, когда же начнет что-либо невыносимо болеть. Постепенно приняла решение, что рожать не буду, и легла в больницу на преждевременные роды. Врачи там хорошие, только жаль, что я попала в праздники. Первую часть операции (заливка соляного раствора в матку) мне сделали, а вторую забыли, и через три дня я лежала с температурой 41 градус под четырьмя капельницами в реанимации этого же роддома.
Очень странно, почти два месяца собиралась умирать, а тут, когда представилась возможность, вдруг захотелось жить. И не просто жить, а долго и счастливо. Я выкарабкалась, провалявшись еще полтора месяца, вышла на улицу - живая, почти здоровая. Конечно, мне потом пришлось не раз посещать врача. Однажды, стоя в очереди, разговорилась с девушкой и узнала о том, что я не одна такая "полуумирающая" и что, если хочу получить поддержку, я могу приходить в группу взаимопомощи. Со временем собрания ВИЧ-положительных людей стали для меня вторым домом. Чужой опыт позволил переоценить свое отношение к диагнозу. Прошел страх скорой смерти и ощущение особенности. Я просто почувствовала, что живу, и дальше собираюсь жить! И у меня прекрасный, здоровый ребенок...
Преодоление