Женщина эта до 17 лет не могла ходить. Ее отказывались принимать в обычную школу. И кто тогда, много лет назад, глядя на хрупкую черноволосую девочку, передвигающуюся с трудом, мог предположить, что пройдет время, и она не только твердо встанет на ноги, но и выйдет замуж, родит дочь, сделает блестящую карьеру врача. Что она будет участвовать в автомобильных гонках, спускаться под воду с аквалангом, свободно плавать в штормовом океане, путешествовать. Кто тогда мог поверить, что спустя годы она сама будет поднимать на ноги больных детей...
Красивая девочка
В школе была практика. Предстояло выбрать специализацию. Лариса бредила медициной, поэтому отправилась в Бакулевский институт - на разведку. И первый, с кем столкнулась ока лицом к лицу у входа, был Владимир Иванович Бураковский (всемирно известный кардиохирург, директор Института сердечно-сосудистой хирургии).
"Ой, какая красивая девочка!" - была первая фраза Бураковского. На вопрос, что привело ее сюда, юное создание без запинки ответило: хочу резать!
Так с 16 лет она оказалась под крылышком у Бураковского, которого считает главным своим учителем. После окончания вуза Бураковский привел ее в лучшее свое подразделение - в лабораторию биохимии, которую возглавлял тогда Дмитрий Борисович Сапрыкин, тоже крупный ученый. "Такая хорошенькая! - воскликнул он, заметив Ларису, и добавил: - Значит, глупая. Что ж, если в науке ничего не сделает, то хоть лабораторию украсит".
"Заниматься наукой мне безумно нравилось, - вспоминает Лариса, - я работала как одержимая".
Лаборатория разрабатывала новое направление - ранний способ диагностики инфаркта. Пять лет придумывали новый кардиоплегический раствор, необходимый при операциях. Придумали! И все шло прекрасно, пока тогдашний министр здравоохранения Чазов не сказал: переходим на отечественные препараты. Перешли, Сначала пошли перебои с поставками, а потом и научная работа остановилась.
- Как вы думаете, - спрашивает меня Лариса, - что может быть хуже для деятельного, активного человека? Знаете, да?.. Но я не долго унывала. Я - влюбилась.
К тому времени у нее была семья, дочь. Но - сердцу не прикажешь...
О пользе сновидений
Человек, которого она полюбила, стал корить: сидишь, говаривал, теряешь время, а жизнь вокруг кипит... И правда, шел 89-й год.
Но что, терзала она себя, могу конкретно я? Кроме науки ничего не умею, ни денег заработать, ни вложить с умом.
Но тут - случай. Собрались они с друзьями в Прибалтику - отдохнуть. Приехали на Рижский вокзал. До поезда - полно времени. Сели себе тихо в скверике. Выпили коньячка.
А утром просыпается Лариса в поезде и говорит: "Такой странный сон видела. Какой-то купол, какое-то здание и куча детей. Все смеются, а голос сверху говорит: это твой дом, твои дети, и жить теперь ты будешь здесь".
Шутки шутками, но мысль в голове все-таки осела...
- Знаете, когда у меня появляется идея, - говорит Лариса, - и я решаю, что она здравая, эта идея становится моей целью. И ни один человек в мире меня не остановит. И что вы думаете? Как только цель окончательно сформируется, именно тогда мне попадаются люди, помогающие ее достичь.
В тот исторический момент на Рижском взморье как нельзя кстати оказались рядом друзья-юристы, все десять дней она терзала их вопросами: как организацию создать, что для этого нужно?
Потом, в Москве, настрочила на печатной машинке письмо и пошла с ним в Моссовет. Попасть туда в то время было легко. Она, к слову сказать, с ее характером попала бы куда угодно и при любом раскладе. И попросила открыть центр. Культурный. Для детей с нарушением опорно-двигательного аппарата.
"Ваша идея, - сказали ей, - нам нравится, но - денег нет". Лариса: "Ну и не надо, сама их найду, только поддержите".
Поддержали. Помещение дали. Но в таком состоянии - кошмар! Ее второй муж занимался бизнесом, и на заработанные деньги начали ремонт. А Лариса тем временем писала программы. Ездила по детским домам и интернатам, знакомилась. И убедилась: жизнь там в самом деле скучная и однообразная, значит, ее затея - досуг для этих ребят - дело нужное.
Ваше оружие - речь, обаяние и улыбка
Так появилось в Москве новое заведение - культурный центр. Сперва для детей с нарушением опорно-двигательного аппарата. Потом каким-то шестым чувством Лариса поняла, что ребята с плохим зрением могли бы помочь тем, кому трудно ходить. И наоборот. Оказалась права: два разных ребенка вдруг становились одним целым, и болезнь словно переставала быть болезнью.
Что значат для больных ребят эти встречи, здоровому понять сложно. И все же представьте: целыми днями - в четырех стенах. Какими днями? Годами! По сути - та же тюрьма.
А тут их собирается вместе человек пятьдесят. Как они готовятся к этим "выходам в свет"! Как ждут их!
- Но рано или поздно они войдут во взрослую жизнь, - говорит Лариса, - а там их никто не ждет с распростертыми объятиями. Они будут востребованы обществом только в том случае, если сами будут знать, как быть нужными. И тогда у меня родилась идея: учить их быть интересными собеседниками и помочь им сориентироваться в море профессий.
Я всегда говорю им: вас никто не станет слушать, если вы сами, первыми, не расположите к себе человека. А ваше главное оружие - речь, обаяние и улыбка. Но чтобы уметь говорить, нужно быть всесторонне развитой личностью.
- Это вы поняли, когда стали общаться с детьми или много раньше? - спрашиваю я.
- Что вы! Об этом я начала думать лет в 7...
О детстве лучше не вспоминать
- В 7 лет я впервые поняла, чего мне будет стоить выжить. Меня не брали в обычную школу, только в интернат. А интернаты тогда знаете, какие были? И умственно отсталые дети, и дети с полиомиелитом, и с церебральным параличом, и с болезнью Дауна - все в одном классе, в одной спальне и за одним столом во время обеда. Поэтому я сказала: никогда не буду там учиться. Но чтобы попасть в обычную школу, чтоб добиться этого, бессердечным тетям из РОНО, которые приходят домой и оценивающе смотрят на тебя, нужно было доказать, что я, несмотря на мой недуг, могу учиться с нормальными детьми. Тогда я поняла, что мое оружие - мой ум, мои знания и моя речь. И я стала много читать, очень много...
До 9 лет она нигде не училась. Для РОНО это было катастрофой: ребенок не учится! Но родители не сдавались, писали письма. Когда же ее все-таки приняли в обычную школу, первая учительница Антонина Ивановна прошла с ней за один год программу трех классов.
Вообще ей везет на людей. В школе у нее появились три подруги - и на всю жизнь. Как они помогали Ларисе! Когда шли на елку в Лужники, родители друзей по очереди несли ее.
Но есть у нее и другие воспоминания. В ее дворе жили разные люди. Кому-то было приятно обозвать ее - просто так. Другие, когда она проходила мимо, просто смотрели, но так, что взгляды эти она помнит до сих пор. А мальчишки, что "доставали" уже всерьез, позже плохо кончили. Потом она узнала, что двоих убили. Третий много лет отсидел в тюрьме.
- Недавно я случайно встретилась с ним в магазине. Он посмотрел на меня и говорит: "Лариса, это ты?! Какая ты стала..." Я его сначала не узнала: настоящий старик... Видите, у меня горбинка на носу? Это с детства - от него. Я не успела убежать, а он запустил в меня ледышкой. В другой раз хотел отнять костыли, я не давала, тогда он мне - под дых...
Знаете, те, кто был добр ко мне, так и остались добрыми людьми. Наверное, поэтому у меня нет обиды и злобы на людей. Наоборот, мне так радостно жить. Я очень счастлива. У меня есть дочь, внук. Я любила, а сейчас уважаю и ценю своего первого мужа. Я очень сильно люблю второго мужа. А то, что было раньше, не хочу вспоминать. Давайте я вам лучше о другом расскажу.
Мечты становятся явью
У Ларисы на столе в ее большом рабочем кабинете - несколько толстых альбомов с фотографиями. Она листает страницу за страницей и рассказывает:
- Это наши ребята - с церебральной формой паралича. Участвуют в гонках на картах. Первое выступление... На этих снимках - дети с врожденными дефектами. Этот мальчик стал певцом. Этот, без рук, сейчас юрист...
Это наши летние лагеря. Мы в палатках там живем. Все сидят с зажженными свечками. Почему? Примета такая: если все сразу зажигают свечи, мечты исполняются...
Это наши дети поют в деревне: мы летом с концертами ездим по Подмосковью.
Здесь ребята в Лужецком монастыре под Можайском. Там раньше склад был. Мы этот монастырь восстановили за 3 года. Ребята сами иконостас расписывали...
Это дети с тяжелой формой дебильности из детского дома в поселке Уваровка. Когда мы с мужем впервые попали туда, дом разваливался, но денег на ремонт не было. Мы стали помогать. Я подключили волонтеров из многих стран, и отовсюду съехались и взрослые, и дети. Мы ободрали старые стены, все покрасили, отремонтировали крышу. Привезли новое байковое белье...
На этих фотографиях наши совместные программы. С Польшей. С Испанией. Это программа с США по поставке инсулина в Россию...
Вот с Германией, с которой мы разработали уникальную программу для слепых ребят. Эта новая методика позволяет детям ощущать мир в пространстве.
Это я с Михаилом Шемякиным у него в Клавераке. Много лет назад познакомились, дружим... Это - у Эрнста Неизвестного.
А это встреча с главнокомандующим Армии спасения США... Это мы в Канаде, где я познакомилась с Питером Устиновым. Он подарил мне много своих работ. Увидите еще...
Это? Я - на спортивной машине в лесу. Что за машина? В Америке они называются NTV.. Представьте, летишь на всей скорости с горы! Прыжки - по пять метров! Вдруг машина начинает переворачиваться. В голове только одно - чтоб руль из рук не вырвался... Та-ак здорово!.. В том году я под лед ушла. Как меня вытаскивали! А потом одно желание - доехать до Дома и не обморозиться. А как мы в бане грелись!.. Ой, что вы, это столько радости!..
...Вообще, по большому счету, о ней нужно не читать - ее надо видеть и слышать. У нее молодой звонкий голос. И - глаза! Они все время блестят... Нет, трудно поверить, что ей за сорок и что она уже бабушка. Но Лариса, словно в доказательство, показывает еще несколько снимков - первого мужа, второго, дочки и четырехлетнего внука. Что ж, приходится верить...
Долой замызганные халаты
Я замечаю, что на каждом снимке Лариса разная, с новой прической. Говорю ей об этом.
- Знаете, почему? - загадочно улыбается она. - Чтобы все время удивлять мужа.
У меня не только стрижки разные, я всегда стараюсь быть разной. Специально купила себе несколько красивых домашних нарядов. Зачем? Чтобы и дома выглядеть на все сто. Да чтоб я когда-нибудь надела замызганный халат и рваные тапочки?! Ни за что!
По субботам, когда не надо никуда спешить, я накрываю праздничный стол. Стелю скатерть, ставлю лучшие тарелки, готовлю что-нибудь эдакое. И мы с мужем часа по три сидим за столом и, представьте, не можем наговориться! Нам так интересно вдвоем! Хотя вместе целыми днями - вон его кабинет, рядом.
Кстати, отчасти из-за этого Лариса поначалу не хотела, чтоб я писала о ней.
- А зачем? Чтоб мужу кто-нибудь подсунул статью, и он прочитал про мою болезнь, про мои мытарства? Люди ведь разные бывают... Нет, я хочу, чтоб он всегда видел меня цветущей и здоровой. Вы даже представить себе не можете, какой мной гордится!
Но дело не только в этом. Центр, который создала Лариса, уникален. И стоит только назвать его, считает она, как сюда съедутся отовсюду и станут не то что просить, а требовать взять своего ребенка. Этих людей, конечно, можно понять, но можно понять и Ларису: центр не резиновый. Поэтому мы выполняем условие, которое было поставлено нашей героиней: никаких называний и никаких фамилий.
Впереди - переход через Альпы
Сказать, что у Ларисы много планов, все равно, что не сказать ничего. У нее - море планов! Сейчас она готовит международную экспедицию, которая пройдет по пути Суворовской армии через Альпы. Планирует начать строительство музея в центре Москвы, в котором дети смогли бы увидеть, как действуют законы природы. И это - лишь часть ее замыслов...
Официально проституции в Латвии не существует