Она и сейчас почти совершенно не изменилась. Лишь женственности прибавилось, хотя чувствуется, что нанизано все на стальной внутренний стержень. При этом кажется, что она так и осталась той самой стеснительной девочкой, какой мы впервые увидели Татьяну Друбич в картине "Сто дней после детства". Потом были другие, не менее трогательные героини в череде соловьевских фильмов - "Спасатель", "Наследница по прямой", "Избранные" и даже в "Ассе". Ее героини всегда сочетали в себе почти детскую наивность и незащищенность с невероятно огромной силой любви. А еще в характере и душе ее героинь всегда оставалась для нас какая-то загадка, которая, несомненно, была и есть в самой Татьяне...
- Ваше отношение к кино с годами не изменилось?
- Кино для меня очень много значит. Каждая картина всегда была событием в жизни, у меня нет проходных ролей. Для меня, непрофессиональной актрисы, перерыв в семь лет был огромной пользой. Профессионал же такое не может себе позволить. Я пришла к Рязанову в фильм "Дуралеи" в совершенно ином качестве.
- Не обидно, что вы потеряли столько лет для кино?
- Нет, я этого не чувствую, потому что мне не хотелось сниматься. Дел было достаточно. Я ведь врач-терапевт по профессии, закончила лечебный факультет третьего медицинского. Потом - ординатуру по эндокринологии. А потом сама изучила гомеопатию. И работала гомеопатом-эндокринологом.
- И сейчас работаете?
- Нет, уже несколько лет не работаю. Занимаюсь бизнесом в медицинском направлении, и уже давно. Я глава представительства немецкого химического концерна здесь, учредила эту компанию еще в 91-м году.
- Разве это интересно для творческого человека, для актрисы?
- Мне нравится. На сегодняшний день это самый интересный способ взаимоотношений с той жизнью, которая у нас сейчас, особенно для творческого человека. Это очень развивает. Это охота. И это любопытно. Огорчает то, что у нас не работают бумаги. Все рассчитано на порядочность человека, с которым сотрудничаешь.
- Не мешает ли бизнес творчеству?
- Наверное, я как-то так устроена от природы. Двойственно, а может быть, даже тройственно. Мне одно другому не мешает. Больше того, я не представляю, как можно заниматься одним и не делать другого. Это дает широкую степень свободы. Я могу существовать так, что у меня нет необходимости идти на компромисс в другом. А бизнес - это всегда компромиссы... Но я никогда не буду иметь дела с людьми, которые мне не нравятся, что бы мне это ни сулило, какие бы деньги ни приносило. Один из самых главных методов построения своего дела и выживания - следовать своей интуиции во взаимоотношениях с человеком.
- Как, например, в отношениях с режиссером Сергеем Соловьевым?
- Сережа дал мне возможность развиться и не мешал этому. Как правило, всегда сталкиваешься с режиссерскими и мужскими амбициями, и это ощущается в работе. Сережа же настолько по-докторски подходит к каждому персонажу, с которым он имеет дело. И он действительно очень любит актеров. Он настолько чувствует человеческую природу...
Когда Сережа меня начал снимать в "Ста днях...", ему весь Советский Союз говорил: "Что ты делаешь? Неужели нет актрисы другой? Ты с ума сошел с ней возиться?". Сережа видит, что одно растение можно поливать и оно за два года вырастет на два см, а другое расцветет пышным цветом. В этом смысле у него уникальное дарование давать людям шанс.
- Вы сразу влюбились в своего режиссера? Ведь первая любовь бывает обычно романтичной... Я не хочу обидеть ни вас, ни Сергея, но по идее, с внешних позиций, он не мог быть героем романа.
- Мне тогда было 14-15 лет. И Сережа казался мне богом. Я была девочкой из простой "буржуазной" семьи, где папа - инженер, мама - экономист. То есть ничего романтического. Но, вероятно, что-то такое внутреннее во мне было, что Сережа сумел различить. А человек, бывает, всю жизнь живет с ощущением, что он ни с кем не может поговорить так, как ему хотелось бы.
Мне повезло. В моей жизни вдруг появился Сережа. Тогда мне трудно было себе даже представить какую-то любовь к такому человеку. Препятствием был и возраст. И позже это не была любовь зрелой женщины, я ему говорила: "Сережа, разница в наших отношениях в том, что сначала ты для меня был богом, а потом стал авторитетом".
- У вас растет дочка, которой уже 15 лет, то есть на год больше, чем было вам, когда вы пришли сниматься в кино. Нет ли у нее желания попробовать себя в актерском творчестве или у нее уже есть какие-то другие интересы?
- Она учится в музыкальной школе при консерватории. Там очень высокий уровень подготовки, потрясающие педагоги. У них просто бешеный энтузиазм. Я не перестаю удивляться, сколько времени и сил тратит наш педагог ни за что.
Дочь тоже трудоголик, и я не хочу, чтобы она профессионально занималась музыкой. Хотя это очень интересный вход в жизнь, в культуру. Но если бы я сейчас начала другого ребенка воспитывать, я бы никогда не отдала его заниматься музыкой. Сейчас очень раннее профилирование, и люди к 18-20 годам уже добиваются вершин. Это раньше учили "понемногу чему-нибудь и как-нибудь". Сегодня такая роскошь, как общее развитие, непозволительна, профилирование важно начинать с детства, а для этого нужно прислушаться и понять ребенка. Склонности всегда видны, просто их надо суметь различить и направить ребенка. К тому же теперь существуют и научные методы определения способностей в раннем возрасте.
- А у вас актерских склонностей в детстве никто не замечал?
- Нет. Да мне самой никогда никем не хотелось быть. Меня не прельщала в детстве никакая профессия. Я любила картинки смотреть и читать книжки. Меня никогда не привлекало ни кино, ни театр. Я всегда испытывала волнение, когда входила в какую-нибудь научно-исследовательскую лабораторию или, например, когда видела, как человек играет в шахматы. Для меня Каспаров - герой просто космического масштаба.
Мне же никогда не хотелось даже на самодеятельную сцену выходить. Кстати, моей дочке это нравится. Они пытаются что-то ставить в школьном драмкружке. У меня же даже ноги не ходили туда. Вообще вот это нежелание себя показывать идет оттуда. Я никогда не считала себя красивой в школе. У нас красивыми девочками считались высокие, сексуальные, с формами, и отличницы. Мальчики любят отличниц. Правда, я тоже училась хорошо. Но что касается первого восприятия зрителями меня в таком плане, то это во многом заслуга Сережи. Это образ, который он правильно сложил.
Ольга Будина и ее репутация