ПРИДУМАЛА это все, конечно, Галка. Кому еще, действительно, могла прийти в голову идея бросить все дела и, выгнав на крещенский мороз всех домочадцев, собраться в моей гостеприимной квартире. Спросите, зачем? Не попировать тайком, не нарисовать выкройку, не поделиться секретами, не поболтать и даже не посплетничать. Нет, на этот раз наша дружная, сугубо женская компания собиралась лишь с одной целью: погадать. К чему это нам было, непонятно. Гадать, конечно, никто из нас не умел. Да и к тому же гадать мы собирались, как водится, на "суженых", в то время, как из нас пятерых одна была уже замужем, вторая тоже об этом подумывала, а еще две имели постоянных приятелей. Оставалась, правда, еще Люба, которая все никак не могла найти свою половину, но ее-то как раз гадание привлекало меньше всех.
Как бы то ни было, мы оккупировали квартиру, еще пахнущую по-праздничному хвоей и апельсинами, попросили нам не мешать, проигнорировали возмущение и скептицизм окружающих, втиснулись с трудом все вместе на старый диван и приготовились узнать свой жребий. Сознавая собственную неопытность в делах подобного рода, мы даже обзавелись "руководством к применению" - неким трудом конца прошлого века, посвященным обрядам, обычаям, суевериям. Раздобыла и притащила нам эту реликвию, конечно, все та же неутомимая Галка.
Внимательно изучив те несколько страниц, на которых весьма деловито описывались сами святочные обряды, мы пришли к выводу, что, в сущности, все гадания можно поделить на несколько видов. Это - гадание на вещах: башмаке, топоре, на полене, гадание воском, оловом или свинцом; гадание на животных: лошадях, коровах, свиньях, курице. Также гадание на еде: на луковицах, на бобах. Ну и, конечно, известная нам всем еще из книг "окличка прохожих", к которой можно еще добавить подслушивание под чужими окнами, приглашение ряженого, суженого поужинать, гадание у бани - абсолютно, между прочим, неприличное: девушкам предлагалось обнажить некоторые части тела, приоткрыв немного дверь бани, и под прикрытием сумрака произнести довольно несвойственную для девушек и тем более девственниц фразу с предложением домовому прикоснуться рукой к этой части тела. По ощущениям от руки и судили о будущем женихе: мохнатая рука - богатый, холодная голая - бедный, шершавая - характерный и т. п.
Посмеявшись и повозмущавшись на счет наших прабабок - а ведь не скучали, оказывается, в девичестве, - мы начали выбирать какое-нибудь гадание поинтересней. Выбор оказался совсем нелегким. Большинство гаданий требовало каких-то излишних усилий, да и реквизита явно не хватало. Вот, например, гадание на бобах. Гадание это производится так: берут 41 боб и раскладывают на девять кучек по столу в три линии... От этого столь ощутимо веет "занимательной арифметикой", что в подробное объяснение, как именно надо раскладывать-делить 41 на 9, заглядывать никому уже не хочется. Попадались нам и откровенно садистские гадания: "Едят перед сном что-то сильно пересоленное и, ложась спать, приговаривают: "Кто мой суженый, кто мой ряженый, тот мне пить подаст". Естественно, что девушке, умирающей от жажды, будет во сне сниться вода - может, даже из чьих-то рук.
В общем, время шло, святочная ночь уже была в разгаре, а мы так ничего еще и не узнали о наших судьбах. В конце концов решено было начать с чего-нибудь простенького. Этим простеньким оказалось "гадание на курице". Выглядело оно так: курицу приносят в комнату, где заранее приготовлены в разных местах вода, хлеб, уголь и кольца - золотое, серебряное, медное. Если курица станет пить воду, муж будет пьяница. Если будет есть хлеб, муж будет достаточный, когда же примется за уголь, муж будет бедняк, прогорит, золотое кольцо клюнет - богач, серебряное - достаточный, медное - ленивый, да к тому же волокита.
Это показалось нам достаточно интересным: ведь даже если все мы сейчас "при молодых людях", т. е. почти все, то еще неизвестно, какими они будут через несколько лет, да и вообще...
И под это туманное "вообще" мы принялись за дело.
Курицы у нас, конечно, никакой не было. Зато у меня был кот - замечательный мой рыже-полосатый котище, животное сообразительное и с юмором. Решено было всем нам сесть в круг и кому-то держать в руках миску с молоком - вместо воды, кому-то пачку "Вискаса" - замена хлебу, а трем остальным играть надетыми на нитку кольцами - золотым обручальным Лизиным, моим серебряным и сувенирным деревянным - как будто медным. А потом впустить кота и посмотреть, чем он заинтересуется. Гадать решили на Галку - как на самую смелую, да к тому же и организатора всей "оргии".
Пока шли приготовления, кот властно и требовательно орал под дверью.
Наконец его впустили. Светка молча - говорить было запрещено - протянула ему молоко, Галка поигрывала кормом, а мы с девчонками усердно трясли кольцами на веревочках. Мой толстяк на минуту замер, как бы чувствуя подвох, а потом, повинуясь своим охотничьим инстинктам, бросился на большое деревянное кольцо, которое дергала перед ним Люба. От нашего визга он отпрянул и забился под кровать, куда и получил свою заслуженную порцию корма и молока. А мы наперебой кинулись сочувствовать Галке: "Ах ты, бедненькая! Ленивый, не богатый, да к тому же и волокита! Вот не будешь больше придумывать всяких глупостей". Галка отмахивалась, смеялась и рвалась продолжать: "Видите, девочки, как удачно все вышло! Получается же!"
В разгар наших споров, стоит ли продолжать или лучше бросить все и ложиться скорее спать, неожиданно зазвонил телефон. В трубке я услышала сперва какой-то заглушенный вой, а потом хриплый мужской голос произнес: "Гадаешь, девица? В святочную-то ночь..." Я не успела ни удивиться, ни испугаться и лишь спросила: "Кто вы? Куда звоните?" В ответ прозвучало театральным шепотом с унылыми подвываниями: "Я судьба твоя. Суженый твой. Хочешь, скажу тебе твое имя, во что ты одета..." Это мне уже окончательно не понравилось. Еще полночных телефонных маньяков нам не хватало. Неужели из соседнего дома кто-нибудь подглядывает... Я так и не решила, что лучше: бросить трубку или все же дослушать его бред, как вдруг различила еще чей-то приглушенный, до боли знакомый голос. "Алексей! Передайте ему трубку... Лешка, если ты еще раз это устроишь!.. Вам чего, делать больше нечего?" И в ответ веселый смех моего молодого человека: "Конечно, нечего, раз ты меня из дома выставила. Мальчики тоже хотят развлекаться!"
Чары были рассеяны, настроение сбито. Но мы все же заставили себя одеться, выйти на улицу и спросить имя у первого встречного, а желательно - у пяти, дабы узнать, как зовут наших суженых. Единственное, чего мы добились, - имя Константин, которое со смехом сообщил нашей Любе какой-то спешащий домой юноша. Решив не останавливаться на достигнутом, мы попытались раздобыть имя и для меня. Но подвыпивший мужчина средних лет - никого другого на темной выстуденной улице найти было невозможно - столь интимный вопрос об имени расценил как откровенную попытку познакомиться. И, кокетливо объявив, что его зовут Сережей, вознамерился сопровождать нас всех пятерых, куда бы мы ни пошли. С трудом отделавшись от столь неподходящего кавалера, мы вернулись домой и завалились спать. Последнее, о чем я успела подумать: надо же, Сергей... неужели в этом что-то есть... На этой мысли я провалилась в сон и даже не видела, как девчонки засовывают себе под подушку расчески, дабы увидеть этих самых суженых во сне.
Проснулась я от звонка в дверь. Еще не отойдя от сна, полетела открывать. "Кто там?" - хрипло спросила я и услышала: "Сергей". - "Кто?" - переспросила я, замирая. Прошлая ночь встала у меня перед глазами. "Сергей. Я к Алексею. Занес бумаги, как договаривались". Ну конечно, Лешка ведь говорил, что должен зайти какой-то Сергей по работе, оставить материалы. Чего только не взбредет в голову...
Мы больше не гадаем. Ту святочную ночь вспоминаем, как анекдот. Но вот что интересно: Люба уже два месяца встречается с молодым человеком по имени Костя. А вдруг у них это серьезно, как вы думаете?
Саночки