Московский международный кинофестиваль на этот раз обрел отчетливый женский облик. Российское кино в конкурсе представляла его талантливейшая первая леди Кира Муратова, а среди режиссеров фестивальных лент было поразительное количество женщин, в особенности молодых дебютанток. Благодаря изобилию кино авторов-женщин и количеству фильмов, где главные персонажи, "двигатели" сюжета, - женщины, этот фестиваль вполне можно было бы на один раз переименовать в международный женский. Или в фестиваль фильмов о любви, и причем (о, счастье!) не только и не столько о любви "нетрадиционной".
ИТАК, фестивалем поистине правили женщины. Даже в жюри из 7 человек их было трое. Символично и то, что открылся он картиной "Восемь женщин" режиссера Франсуа Озона, известного своей нетрадиционной сексуальной ориентацией, однако сумевшего показать лучших актрис, признанных красавиц и секс-символов французского кино (Катрин Денев, Изабель Юппер, Фанни Ардан, Эмманюэль Беар...), во всем их блеске. Открывшийся таким парадом красавиц и суперженщин фестиваль, представив еще целую череду "femme fatale", вполне логично завершился - картиной Брайана Де Пальма "Роковая женщина", где героиня все делает талантливо: талантливо убивает, грабит, лупит по голове жертву бутылкой, танцует стриптиз, обольщает лиц обоего пола. В начале фильма следует страстная сцена ее с полуголой барышней в кабинке дамского туалета во Дворце фестивалей в Каннах. А в финале она столь же горячо предается поцелуям со знаменитым "латинским любовником" Антонио Бандерасом (поговаривают, что актриса Ребекка Ромейн-Стамос в этом своем партнерстве на съемках вызвала нешуточную ревность супруги Бандераса Мелани Гриффит).
Даже если смотреть по десятку фильмов в день, то все равно это будет лишь примерно третья их часть, да и к финалу фестиваля вместе с билетом вполне можно будет получить и путевочку в дурдом. Так, и что же? Ага, женщина-режиссер, датская "романтическая комедия о превратностях любви" ("Все кувырком"): "геи Якоб и Ерген - вполне гармоничная пара" (ну что ж, бывает). Но потом одного из "гармоничных" геев начинает "неудержимо влечь к некой замужней Каролине, а ее к нему, и они вступают в связь". Вот уж действительно - все кувырком!
Дальше - больше. Кино "Зов земли" про "дочь зажиточного пастуха, мечтающую о бедном пастухе", в иранском варианте кажется забавным анахронизмом. Зато порадовали разнообразием греки - в фильме "Седьмое солнце любви" в героиню влюблены трое - майор, его ординарец и... жена майора. А в японской "Синеве", несмотря на отдающее "голубизной" название, сюжет очень даже "розовый": две девочки-школьницы влюблены друг в друга (и, между прочим, одна из актрис получила в итоге приз за лучшую женскую роль). Начинаешь приходить к выводу, что действительно "секс - это комедия" (так называется картина, пожалуй, самой раскованной кинодамы - режиссера Катрин Брейа, и в ней тоже "все кувырком"). Как вдруг - "Сердце медведицы". Молодой эстонский охотник приезжает в Сибирь, где водятся не только женщины, но - известное дело, тайга! - и медведицы... И его жизнь меняется. Знай бывших наших! Автор ленты - эстонский режиссер Арво Ихо, прославившийся когда-то фильмом с симптоматичным названием "Только для сумасшедших". Напевая про себя "Сердце медведицы склонно к измене", вспоминаю, что еще не видела нашумевший фильм японца Нагаси Осима "Макс, любовь моя", где жена английского дипломата изменяет мужу с обезьяной по кличке Макс. При этом обнаруживает в нашем пращуре недюжинные страсти, и пылкость, и верность. Поистине, и макаки любить умеют. Но хочется все-таки что-нибудь про людей.
Про людей? Пожалуйста - документальное кино. Стало быть, уж точно не придуманное, не плод фантазий и комплексов авторов. Итак, история, снятая норвежским режиссером Эвеном Бенестадом о его собственном отце-трансвестите ("Все о моем отце"), или история "Мальчиков Венеры" о "трансвеститах наоборот", то есть о женщинах, перевоплощающихся в мужчин. После этого еще ожидавшие меня игровые картины "о самых разных аспектах любви", о старом пасторе, сожительствующем с собственной дочерью, бандите, сдающем возлюбленную в проститутки и при этом вожделенно подсматривающем за ее нелегким, с позволения сказать, трудом в режиме нон-стоп, и "экстремальная любовь" героини-садистки-лунатички и героя-маньяка уже проглатываются буквально как леденцы.
А уж после всего этого "голубыми" и "розовыми" нас и подавно не удивишь, они просто уже нам как родные, особенно после жарких лобзаний двух кинодив в "Восьми женщинах" - Денев и Ардан. Как не удивишь и различными изощренными издевательствами над нашей сестрой. Уж и девочку-подростка на экране насилуют, и в проститутки скромную студентку-девственницу определяет эпатажный кореец Ким Ки Дук в "Тихом парне", а в "Адрес неизвестен" он своей героине устраивает, как какому-нибудь "Фэйри", настоящее испытание. Сначала ей в детстве родной брат, играя, повреждает глаз, потом, уже практически одноглазую, ее насилуют в нежном возрасте трое мерзавцев, затем все тот же многострадальный глаз, уже прооперированный и прозревший, она самолично протыкает ножом. Беспрестанно лающая по-собачьи героиня американского фильма "Лай" так и просится в символы нашего безумного, безумного, безумного мира, где вот такой сумасшедший способ уйти от мира и общения кажется единственно здоровым. Порой лучше лаять, чем говорить...
Тем более делать это так смешно и абсурдно, как герои муратовских "Чеховских мотивов", где никто никого не слышит, точно токующие глухари. Или так, как в "Кукушке", фильме Александра Рогожкина, по многим прогнозам тянувшем на Гран-при хотя бы вследствие своей нормальности и внятности, но его не удостоенном. Простая история, любовный треугольник. Солдаты, финн и русский, и хуторянка по национальности саами, война... Они беспрерывно говорят, каждый на своем языке, не понимая других. Но сколько в итоге тепла, дружелюбия, искренности, а затем и любви в их странных и порой уморительно смешных "диалогах". Эта картина о том, что любовь может все, даже вернуть уже отлетевшую душу в еще не остывшее тело. Потому что, как известно, "любовь не мыслит зла". И на фоне того безумия и насилия, что нам показал фестивальный экран, эта, в сущности, нехитрая, эпически-спокойная и добрая лента стала едва ли не откровением. Своеобразно "оттененным" при этом в нашей программе двумя дебютами - Филиппа Янковского ("В движении") и Александра Стриженова с Сергеем Гинзбургом ("Упасть вверх") - фильмов об отсутствии любви.
Рано или поздно и люди, и искусство вернутся к простоте, впадут в нее, как в ересь, по слову Пастернака. Лучшие картины фестиваля дают надежду на это. И роли спасительниц уж если не всего человечества, то отдельно взятого человека в них обязательно играет женщина. "Человек без прошлого" культового финна Аки Каурисмяки был не случайно высоко оценен Каннским фестивалем в этом году - Гран-при, приз за лучшую женскую роль и приз экуменического жюри. Этот фильм нежен и добр, "Каурисмяки знает, что такое любовь к ближнему, сочувствие друг к другу", - писали западные критики. Он о человеке-изгое, полунищем, но не опустившемся, не падшем, встретившем позднюю любовь, с неубитой, живой душой. Гран-при на нашем фестивале получила картина итальянцев-классиков Паоло и Витторио Тавиани, экранизация толстовского "Воскресения". Иные сочли ее скучной, традиционной, затянутой. Но я испытала радость именно от общения вот с таким эпически-мудрым, гуманным, человечным кино, историей о воскрешении душ, с умной блестящей актрисой Стефанией Рокка в роли Катюши Масловой.
Крестьянка-саами из "Кукушки" воскрешала душу одного из своих нечаянных возлюбленных, буквально следуя древнему ритуалу наподобие шаманского. У Каурисмяки и Тавиани, по сути, женщины совершают, сами того не ведая, тот же ритуал. И, наверно, ради такого искусства, мудрого, гармоничного и светлого, и стоит еще снимать и смотреть мировое кино.
Марина ЛАДЫНИНА: прощай, кубанская казачка...