КОГДА-ТО Арина Шарапова делала репортажи о работе правительства Егора Гайдара, потом много лет знакомила страну с новостями, сейчас ведет утреннюю передачу на Первом канале. "По сравнению с бурным прошлым нынешняя работа дает мне удивительный покой, которого у меня в жизни, наверное, еще не было", - признается Шарапова.
"Слушая нас, зрители кайфовали"
- АРИНА, на утреннем канале вы работате несколько дней в неделю. А чем занимаетесь в остальное время?
- Общаюсь с семьей, друзьями, дома устраиваем посиделки. Еще пишу диссертацию, сижу в библиотеке. Люблю ходить в гости.
- Одно время вы преподавали в высшей школе экономики. Откуда возникло такое желание?
- Я с детства хотела стать педагогом. Носилась с указкой по квартире и говорила, что буду всех учить в обязательном порядке. Может, поэтому термин "педагог", да и саму профессию трудно от меня отделить до сих пор. Изначально предполагалось, что я буду педагогом и переводчиком. Да, еще в науку я собиралась. Но как-то так получилось, что в мою жизнь вклинилось телевидение, как будто его кто-то с горы на меня сбросил.
Сначала я работала в Агентстве печати "Новости" фоторедактором. Потом открылась редакция видеоинформации, где я работала корреспондентом. Ездила снимать сюжеты в Китай, на Дальний Восток, Северный полюс. Работала в качестве продюсера с иностранцами.
- А как вы попали в программу "Вести"?
- Это был 1991 год, когда у нас на втором канале уже шла своя программа от Агентства печати "Новости", и я была ее ведущей. Однажды в АПН позвонил Олег Максимович Попцов, он искал ведущих в программу "Вести". Дело в том, что прежние ее ведущие Юра Ростов и Саша Гурнов уезжали за границу, надо было их кем-то заменить. Моя кандидатура понравилась Попцову визуально - он увидел меня в эфире и предложил работу. Правда, сначала взяли как правительственного корреспондента, и только через какое-то время выпустили в эфир как ведущую "Вестей".
- Тяжело было?
- Тяжело, но безумно интересно, потому что мы получили просто нереальную свободу. Свободу говорить все, что ты хочешь. Сейчас я даже думаю, что это было чересчур, потому что наши мысли и чувства не всегда были профессиональными. Мы изливали на своих зрителей то, что думали, а они кайфовали от этого.
Нас было три девушки: Таня Худобина, Света Сорокина и я. Мы были очень эмоциональные. Но воспринимали нас с большим интересом и удовольствием, потому что при этом мы все-таки еще что-то понимали в жизни. В то время на телевидении не было никакой цензуры, свобода била через край. Я сейчас вспоминаю и думаю: "Боже, как такое могло быть!" Такое возможно лишь в период революции, стихии и анархии. Наверное, таким и были 1991, 1992 и 1993 годы. Государство так ломалось, как говорит мой сын, его так "колбасило", что ему нужно было менять личину. Вот как змея меняет кожу, так и государство тогда тоже меняло кожу. И нам было просто и хорошо.
- В каком жанре вам проще работать: в политическом или в развлекательном?
- Я вообще считаю, что телевидение - это работа, которая подразумевает способность настоящего профессионала трудиться в любом жанре. У меня была потрясающая десятилетняя политическая школа, и она, безусловно, оставила свой отпечаток. Я очень скучаю по политическому эфиру. Каждый день читаю газеты, слушаю новости, я просто больной человек в этом смысле. И, наверное, буду им до конца своих дней. Я люблю поспорить, что-то пообсуждать. Семья у меня тоже не-равнодушна к происходившему и происходящему. В этом смысле я, безусловно, скучаю по политическому вещанию. Но мне сейчас комфортнее работать именно в развлекательном шоу.
"Участвовала в гонках на выживание"
- ПОЧЕМУ вы вдруг занялись наукой?
- То, что я занялась наукой, это совсем не "вдруг". Это мое недореализованное желание. Я уже поступала в аспирантуру, но телевидение меня просто снесло, как цунами. Действительно, сбило с пути. Бог его знает! Может быть, я просто восстанавливаю свою историческую справедливость и начинаю делать то, чего когда-то очень хотела. Хотя вы знаете, мне не удалось изменить телевидению. Были моменты, когда можно было 150 раз с него уйти, заняться чем угодно: от науки до пресс-секретаря каких-то больших людей. Но я не смогла, у меня просто духу не хватило. Не изменила я телевидению, и все тут. Время покажет, права я или нет. Но пока я довольна.
- Вы уже задумывались о том, чем будете заниматься после телевидения?
- Честно говоря, не собираюсь уходить с телевидения насовсем. Во всяком случае, за кадром работы тоже хватает. Если все же уйду, найду, чем заняться. Буду, например, с большим удовольствием преподавать.
- Как относитесь к тому, что сейчас происходит с телевизионной журналистикой?
- Знаете, сейчас на телевидении не хватает умудренных сединами профессиональных политических аналитиков. Таких, какие были раньше: Зорин, Сейфуль-Мулюков, Бовин... Я на них выросла. Они были прекрасно эрудированы. У нас ведь так мало эрудированных журналистов, ведущих. Все как-то стремятся пройтись по верхам, сорвать "цветочки", и получается букет. "О, букет продажный! - думают. - Отлично, выставлю его на аукцион". Цветы-то всем нужны.
- В конце 90-х годов вы исчезли из эфира центрального телевидения и какое-то время работали на одном из региональных каналов в Сибири. Как это получилось?
- Это был момент, когда я испытала жизненный крах во всех отношениях: и на личном фронте, и в работе. А у меня же сын, мама, папа. Я должна была зарабатывать. И уехала в Сибирь. Да и стресс нужно было срочно как-то снять. Тяжело было очень. Но в Сибири мне безумно понравилось, там было очень интересно. Наверное, можно было бы поехать и в Америку на какой-нибудь русский канал. Но так получилось, что это была Сибирь. Я ее теперь очень люблю.
- Интересно вы снимаете стресс. А других способов нет?
- Одно время я снимала стресс вождением. С большим удовольствием ездила по встречной полосе. Участвовала в гонках на выживание. Когда об этом вспоминаю, у меня голова идет кругом от ужаса. И слава богу, ни одной аварии при этом не было. Но настал какой-то момент, когда внутри меня словно что-то щелкнуло и я поняла: баста, пора остановиться. Хватит снимать стресс такими способами. Тогда появились горные лыжи. Правда, там приходится часто тормозить, так как я совсем недавно на них встала.
"Не стала бороться с Доренко"
- ВЫ так давно работаете на телевидении. Никогда не хотелось получить ТЭФИ?
- Да, я очень много лет работаю на телевидении, но ТЭФИ не получала. Наверное, не за что было. С одной стороны, конечно, мне хочется получить ТЭФИ, почему бы и нет. С другой стороны, я философски подхожу к этому вопросу. Нету и нету. Я к наградам вообще спокойно отношусь. Но что касается признания... Да я никогда и не шла к этому. У актеров, например, есть цель стать знаменитыми. А мне просто было интересно. Я вообще живу по интересу. Интересно - делаю, неинтересно - ни за что не буду. Поэтому, если говорить о профессии, я в ней только потому, что мне это интересно, а не потому, что я хотела быть знаменитой.
- С креслом ведущей новостей на Первом канале легко расстались?
- Я свое кресло сама фактически подарила моему преемнику, которого, может быть, еще все-таки помнят. Его звали Сережа Доренко. Он пришел ко мне и сказал: "Вот, знаешь, я сейчас сяду на твое место и буду на нем работать". А мне тогда активно не нравилась заданная политическая тенденция. Я писала заявления об уходе... и рвала их. Не было сил уйти сразу. И тут вдруг пришел Сережа Доренко и сказал: "Принимаю кресло". И я даже не просила ничьей помощи, чтобы остаться. Нет, нет. Отдала без боя.
Но переживала безумно, плакала. Была в такой депрессии, что вообще никуда не ходила. Это сейчас я уже ничего не боюсь. Сейчас мне, наоборот, даже смешно вспоминать. Я же вам рассказывала, что не стремилась к славе, ведь слава всегда сопровождается слухами. И поэтому я очень переживала, когда эти слухи поползли. Но меня поддерживала моя семья. Хотя все равно было очень больно.
- Какие же слухи про вас пускали?
- Боже мой, что только про меня не говорили. Чьей только любовницей я не была. И какие только бриллианты мне не дарили, и на каких только яхтах я не каталась. И вообще, миллионерша. Жуть просто! Я даже по улицам ходить боялась, думала, что меня, в конце концов, ограбят. Отнимут все нажитое. Но, слава богу, пока обошлось. Спасибо.
Смотрите также:
Екатерина Андреева: Испытание красотой