Исцелись сам - пожелание, исходящее от латинян, не только не устаревает, но с развитием цивилизации становится все более актуальным. Проведенные в НИИ медицины труда исследования обернулись чуть ли не сенсацией: оказалось, что заболеваемость медиков выше, чем у работающих в основных отраслях промышленности - в машиностроении, черной металлургии, строительной индустрии и даже на химическом производстве. Это при том, что, согласно опросу, 60% врачей выходят из болезни самостоятельно, пренебрегая бюллетенем, чем искажают сравнительную статистику. Как ни покажется неожиданным, но на поверку в медицине, вобравшей в себя все новые открытия из различных наук, - наибольшее средоточие профессиональных факторов риска.
"Печать" онколога
ХИМИОТЕРАПИЯ появилась как надежда на спасение многих онкологических больных. Но вскоре выяснилось, что при постоянном, недозированном контакте с предложенными препаратами их уже не лечебному воздействию подвержены сами медики. Можно рядом с каждым из них вывесить инструкцию по индивидуальной защите, строго предписывающую: пользоваться удобными респираторами с поэтическим названием "Лепесток" (которые далеко не всегда есть в наличии); не пренебрегать резиновыми перчатками одноразового пользования (не напасешься!) чаще менять, как правило, отсутствующие в нужном количестве халаты (бедность заела). Но ампулы все так же будут биться, отравляя своим содержимым воздух процедурных кабинетов, но медсестры всякий раз не набегаются к специальному шкафу (если он есть), чтобы перед каждой инъекцией "стравить" из шприца воздушные пузырьки, запуская перед собой эффектный фонтанчик. А коли так, то не следует поражаться, что при диспансерном обследовании работников химиотерапевтических отделений у 90% из них обнаружены заболевания верхних дыхательных путей, у многих - болезни желудочно-кишечного тракта, аллергии, экземы, и - что наиболее жестоко по отношению к женщинам - скрытое под париками облысение.
Лекарственная болезнь знакома не только химиотерапевтам. Антибиотики, широко применяемые в других областях медицины, тоже обладают аллергическим и токсическим действием. Они могут быть причиной дисбактериоза и иных серьезных нарушений в здоровье медика, чья деятельность вовсе не связана с онкологией.
Но то эмоциональное состояние, что испытывает онколог, постоянно находясь рядом со смертью, в такой чрезмерной концентрации неведомо его коллегам: общение с умирающими, с их родными, когда врач первым вынужден свести их с неминуемо надвигающимся горем, - все это приводит к тому, что онколог со стажем становится человеком замкнутым, неконтактным, склонным к депрессии. Профессия отметила его своей печатью. И печалью.
Может быть, у терапевта более легкая судьба? Он - на конвейере: на каждого пациента отведено нормой 12 минут. Почти у половины стоящих в очереди - заранее известный диагноз: грипп, катар верхних дыхательных путей, ангина. На этих больных, вероятно, и рассчитана предписанная норма. Но работа с ними наиболее утомительна для терапевта - она монотонна, и аналитический (мыслительный) аппарат, профессиональный опыт, знания на это время автоматически отключаются. Аппаратура, которую сегодня использует терапевт, простая до примитивности, тоже избавляет врача от творчества. Приступив к приему больных, уже через полтора-два часа он испытывает утомление, связанное не только с усыпляюще-стереотипным мышлением, но и с эмоциональным напряжением от калейдоскопического общения с пациентами, в числе которых и обладатели болезненно-капризных характеров, уже возбудившиеся в ожидании своего череда.
Терапевт - сердечник, а хирург - инфарктник
А СКОЛЬ привычно-утомительна для терапевта "работа с документацией" - каждодневные упражнения в скорописи. Уже и журналисты чуть ли не поголовно вооружились диктофонами, а во врачебных кабинетах об этом чуде цивилизации теперь и не помышляют, хотя о нем, помнится, с увлеченностью писателей-фантастов говорили в медицинских кругах эдак лет тридцать назад.
Да, современную технику в наших условиях так и не удается поставить на службу терапевту. Даже автомобиль - этот персональный атрибут мало-мальски уважающего себя чиновника - фактически не предназначен для участкового врача.
Однако продолжительное пребывание на воздухе не гарантирует стальной закалки, и среди врачей других специальностей терапевты более всего страдают острыми формами заболеваний органов дыхания. Причина в том, что они первыми принимают на себя обрушившуюся на нас эпидемию. Уберечь их от вирусов могло бы кварцевое облучение врачебных кабинетов, но в суматохе о нем как-то не принято вспоминать, да и при визитах на дом к вирусоносителям им не воспользуешься. И, стало быть, никто не застрахует участкового терапевта от так называемых профессиональных факторов риска. Как и от сердечно-сосудистых заболеваний, которые среди врачей-терапевтов занимают второе место.
Но более всего им подвержены хирурги. Пульс хирурга во время операции - 100-115 ударов в минуту, в экстремальных ситуациях - 130-155! Повышенные психоэмоциональные нагрузки, а порой и физические, когда, к примеру, нужно сделать искусственное дыхание - причина того, что хирурги часто страдают ишемической болезнью сердца. Известно, что в этом они заметно обошли врачей других специальностей. Дотошные исследователи подсчитали: половина хирургов, чей возраст превзошел пятидесятилетнюю планку, умирают от инфаркта или сосудистых поражений центральной нервной системы. Но и сразу за официальным порогом молодости - уже в 35-40 лет - хирурга обычно начинают преследовать боли в области сердца, головные боли, ощущается повышенная утомляемость, а в результате - раздражительность, бессонница.
Анестезиологи - "токсикоманы"
КРОМЕ своих профессиональных заболеваний хирурги подвержены и "побочным", которые они делят с анестезиологами. Ведь даже в современно оборудованных операционных загрязнение воздуха наркотическими газами, выдыхаемыми больным, находящимся под общей анестезией, превосходит предельный уровень. Вот почему во всех пробах воздуха, выдыхаемого в конце операции участвующими в ней членами хирургических бригад, обнаружены пары анестетиков и этилового спирта, применяемого как дезинфекционное средство. А многие ингаляционные анестетики - не что иное, как гепатотропные яды, то есть разрушающе действующие на печень. Да и другие тоже не способствуют здоровью. Не случайно анестезиологи, как и хирурги, часто жалуются на головную боль и утомляемость, возникающие у них во время операции и отступающие лишь через несколько часов по ее окончании. Причем эти жалобы исходят и от молодых врачей.
Технические открытия последних десятилетий расширили "зону риска" и для хирурга. Сегодня успех ряда операций связан с тем, что они проводятся в барокамере, и хирург тоже находится в условиях повышенного барометрического давления. Впрямую от уровня избыточного давления и времени экспозиции зависят те изменения, что происходят в его организме.
Такой же палкой о двух концах стал и лазерный скальпель. Но для врача, и ни в коей степени - для больного. Исходящее от лазера излучение болезненно воздействует на глаза, кожу и способно вызывать нежелательные изменения в различных системах организма.
Перечитал написанное и впал в уныние: неужели в жизни медицинского персонала настолько все мрачно? И вдруг подвернулся положительный факт: за рубежом продолжительность жизни медиков выше, чем у населения, непричастного к их жертвенной профессии.
Падучая болезнь