В канун юбилея неугомонная оперная примадонна провела конкурс молодых талантов, раскритиковала Большой театр, а также дебютировала в кино.
"ПРОЧЛА сценарий и... ужаснулась: я должна была играть бабушку и появиться на экране без всякого грима! Я попыталась отказаться, но режиссёр Александр Сокуров просто сказал: "Голубушка! Мы должны это сделать для России!" И я рискнула", - призналась Галина ВИШНЕВСКАЯ в дружеской беседе за чашкой чаю в гостях у главного редактора "Аргументов и фактов" Николая ЗЯТЬКОВА.
"Вишня, браво!"
- ГАЛИНА Павловна, своё 80-летие вы собирались отметить в Большом театре, на сцене которого блистали не один десяток лет. Но за полтора месяца до торжеств изменили решение. Чем вас обидел главный театр страны? Новым вариантом оперы "Евгений Онегин"?
- Большой есть Большой. Для страны он был и остаётся национальной гордостью. Это богатство наше. Поэтому на подобные постановки реагируешь в десять раз острее, чем если бы это происходило в другом месте. Словно нож в сердце вонзили! Ужасно обидно!
- Но, возможно, у руководителей Большого своя правда есть? Они считают необходимым, чтобы в театр приходили молодые режиссёры, дирижёры.
- Своя правда у них, безусловно, есть. Но самая главная правда заключается в том, что это - государственный театр, который содержится на деньги народа. Именно из-за того, что культуру нашу финансирует государство, я получаю пенсию в 3 тыс. рублей. Другие - и того меньше. Но мы содержим этот театр! Весь народ, на свои гроши. А получается, что его ещё и духовно обворовывают при этом, если случайный человек приходит сюда и делает всё, что ему хочется! С какой стати?! Как можно "Онегина" поставить без сцены дуэли? А про что тогда ставить-то вообще? Бал у Лариных превращается в банальную пьянку. В сцене ссоры Ленского и Онегина хор и мужики ржут, как жеребцы, так, что оркестра не слышно. Ленский поёт арию "Куда, куда вы удалились...", а в это время бабы какие-то полы шваброй чистят. Это же унижение для артиста - петь в таком состоянии! Хотя голоса у певцов хорошие. Но если бы для них создать нормальные условия, было бы в несколько раз лучше. В каждом народе есть выродки, способные смеяться над трагедией. Но Пушкин роман, а Чайковский оперу писали не для них.
В таких случаях - говорю совершенно искренне - я за цензуру.
- Вы завершили карьеру певицы, находясь на пике славы, хотя могли бы ещё петь и петь, ездить с турами по миру, как делают сегодня многие звёзды.
- Всему своё время. Я ушла со сцены в 66 лет. Почти 50 из них я пела. Сколько же можно? В какой-то момент почувствовала, что уже не так счастлива на сцене, как бывало. Выступления из удовольствия стали превращаться в обязаловку: "Зачем я подписала этот контракт?" Когда это чувство стало доминировать, я ушла со сцены. Совершенно спокойно. Просто закрыла последнюю страницу одной книги и начала другую.
- Ну, а одна-то для своего удовольствия поёте?
- Никогда! Потому что мне всегда нужна была публика, чтобы я захотела петь. Знаете, как Чайковский объяснял, чем любитель отличается от профессионального певца? Любителю не нужна публика, он поёт для себя. А артист загорается только перед залом.
И пожар этот творческий не так легко потушить. После спектакля ходишь, как заведённый. Кто-то из артистов есть начинает, а я позволяла себе бокал шампанского и сигарету.
- Певица? Сигарету?!
- Вы не представляете, какое это состояние. Кажется, будто у тебя всё высохло внутри - ты отдала всё, до дна. Я выходила из театра и делала глоток свежего ночного воздуха. Поклонники провожали меня домой. Дома все спят, а я надевала халат, доставала шампанское из холодильника, садилась, наливала себе бокал. Поднимала тост: "Вишня, браво!" Выпивала и закуривала сигарету. И полночи ходила по квартире, чтобы угомониться.
Из дома я сбежала
- ВЫ С МСТИСЛАВОМ Ростроповичем в прошлом году отметили золотую свадьбу. 50 лет назад, когда вы познакомились, все мужчины Советского Союза лежали у ваших ног. А вы тем не менее выбрали Ростроповича. Как вы смогли разглядеть в нём такой талантище?
- Вот рассмотрела. Причём увидела сразу, потому что уже через четыре дня была его женой.
- Ну какой же вы пример подаёте молодёжи, которую мы обвиняем в скороспелых браках!
- Ужасный (смеётся)! И случилось это всё за границей. Меня тогда впервые выпустили на фестиваль "Пражская весна". В Министерстве культуры был такой Бони, который утверждал список артистов. Я к тому времени уже 3 года пела в Большом театре, меня таскали по правительственным концертам. А тут засомневались: молодая, никуда ещё не выезжала, потянет ли она на "Пражскую весну"? И вдруг Бони говорит: "Не знаю, потянет ли она на "Весну", но весной на Вишневскую тянет". После чего меня утвердили. А после нашей свадьбы Слава послал ему бутылку вишнёвки и написал: "Если б не было Бони, не женились бы они".
Так что в Праге я пала - стала женой Ростроповича, будучи замужней 29-летней женщиной.
- Это на вас так заграница повлияла или его обаяние?
- Его обаяние, конечно. Он кинулся меня завоёвывать. В ход шло всё, что только можно, - до последней копейки своих суточных он бросил мне под ноги. В буквальном смысле слова. В один из дней мы пошли гулять в сад в верхней Праге. И вдруг - высокая стена. Ростропович говорит: "Давайте перелезем через забор". Я в ответ: "Вы что, с ума сошли? Я, примадонна Большого театра, через забор?" А он - мне: "Я сейчас вас подсажу, потом перепрыгну и вас там поймаю". Ростропович меня подсадил, перемахнул через стену и кричит: "Давайте сюда!" - "Посмотрите, какие лужи тут! Дождь же только что прошёл!" Тогда он снимает с себя светлый плащ и бросает на землю. И я по этому плащу прошлась. Вы говорите, как рассмотрела? Разве такие вещи можно не увидеть?
- Но в советские времена к разводам относились негативно, разведённых даже в загранкомандировки не пускали. И ваша карьера могла бы испортиться с самого начала.
- А нам было абсолютно всё равно - и мне, и ему. Я, правда, Славу предупредила, что не могу выйти за него замуж, - у меня отец сидит по 58-й статье как враг народа. Я же скрыла это, поступая в Большой театр, иначе меня туда просто бы не взяли. Пришлось врать, сказала, что он пропал без вести в войну. Славе говорю: "Это же на карьере отразится!" А он только рукой машет: "Да хоть бы ты от обезьяны происходила, какая мне разница! Немедленно чтобы была у меня!" Вот я и сбежала из дома!
Народ готов слушать
- КТО у вас в семье лидер?
- Я домострой люблю. Мужчина - это мужчина. Хозяин. Со всей ответственностью перед нами, женщинами. Я хочу быть слабой. Нечего мне коня на скаку останавливать и в горящую избу входить. А муж должен за мной ухаживать, оберегать меня и семью. Благо, у нас одни женщины в доме были - я, две дочки, домработница, Славина сестра, мать. Бабье царство! И он один у нас. Главный. Нам другого ничего не нужно. Никогда без него никаких решений серьёзных не принимаю - и я, и дочери обязательно с ним советуемся.
- Вы были соседями по даче с Шостаковичем. Рассказывают, что, когда у вас жил Солженицын, Шостакович даже к забору не хотел подходить. Говорил: "Ростропович молодой, его дальше Франции не сошлют. А я уже столько настрадался, я боюсь". Ростропович действительно такой бесстрашный?
- Александра Исаевича мы к себе позвали не потому, что хотели насолить режиму, а потому, что ему негде было жить. Нормальный человеческий поступок. К тому же в начале-то он даже был в фаворе: "Один день Ивана Денисовича" выдвигали на Ленинскую премию. Вся свистопляска началась, когда он уже у нас поселился. Мы говорим: "Почему мы должны его отселить? Пусть живёт, сколько хочет, - ему всё равно идти некуда". Вот и прожил он у нас почти 5 лет.
- Вы сейчас встречаетесь с ним?
- Очень редко. Он живёт затворником. Александр Исаевич вообще не из тех людей, с которыми можно запросто болтать. Пока он жил у нас на даче, в маленьком домике в глубине участка, я месяцами его не видела. Утром просыпаюсь и смотрю - он вдоль забора ходит, ходит, потом кидается к столу в углу сада, что-то пишет и снова ходит.
- Как вы думаете, почему он стал затворником?
- Когда он вернулся в Россию? Мне кажется, он просто не рассчитал, не ожидал, что русский народ ТАК будет распоряжаться свободой. Он оказался не готов к этой вседозволенности.
Боюсь сказать, что он разочаровался. Но что-то подобное с ним произошло. Хотя в наше время такие люди, как Александр Исаевич, должны говорить с народом. И народ их хочет слушать, готов слушать и способен воспринимать серьёзные мысли. Поэтому очень жаль, что он так подолгу молчит.
Смотрите также:
"Моя Уланова со сцены не уйдет"