О перестройке работы по подготовке кадров для дипломатической службы беседуют корреспондент "АиФ" А. МЕЩЕРСКИЙ и ректор Дипломатической академии МИД СССР О. ПЕРЕСЫПКИН.
"АиФ". Как известно, долгое время Дипломатическая академия, так же, как и Институт международных отношений МИД СССР, оставалась зоной, закрытой для критики. В мае прошлого года, выступая на активе в МИД, министр иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе отмечал, что в деле подготовки дипломатических кадров в МГИМО и Дипломатической академии есть серьезные недостатки. О каких недостатках шла тогда речь и что с тех пор сделано для их преодоления?
ПЕРЕСЫПКИН. Сейчас наша внешняя политика приобрела качественно новые параметры, стала активной и наступательной. Разрабатываются совершенно новые, неизвестные ранее направления. И все же мы пока еще не вышли на уровень тех требований, которые предъявляют к нам ЦК КПСС, правительство.
Например, мы не придавали особого значения подготовке специалистов по социалистическим странам. Сейчас активно пытаемся ликвидировать этот пробел. Оказалось, что у нас не так уж много серьезных специалистов по Индии. Вообще, не хватало политически грамотных, хорошо подготовленных, творчески мыслящих специалистов.
Смогли ли мы поправить положение? В чем-то безусловно. Этот процесс продолжается. Обновляем кадровый состав преподавателей. Избавляемся от сотрудников, которые, так сказать, выработали свой ресурс.
Одновременно помогаем тем, кто, на наш взгляд, способен еще прибавить обороты.
Стараемся привлечь к преподавательской деятельности международников с опытом практической работы в Министерстве иностранных дел, академических институтах.
По рекомендации проходившей недавно научно-практической конференции МИД СССР нам предстоит усилить подготовку специалистов в области разоружения, экономики, а также юристов-международников, специалистов по многосторонней дипломатии.
"АиФ". На одном из совещаний для идеологического актива в Москве два года назад называлась такая цифра: около 60% слушателей Дипломатической академии - это родственники высокопоставленных работников. По Дипакадемии, как известно, состоялось специальное решение Секретариата ЦК КПСС. Работала комиссия Комитета Партийного Контроля при ЦК КПСС. Что было сделано для того, чтобы Дипакадемня перестала быть вотчиной протекционизма?
ПЕРЕСЫПКИН. Действительно, в 1986 г. было принято решение Секретариата ЦК КПСС по работе Дипакадемии. Состоялось заседание коллегии МИД по этому вопросу. Среди недостатков, как отмечалось в постановлении Секретариата и решении коллегии, - перекосы в формировании кадрового состава и преподавателей, и слушателей с элементами протекционизма. Немало было лиц, занимающих большие посты в МИДе, которые числились здесь преподавателями, а фактически не имели учебной нагрузки. Случалось, ответственные посты в системе Дипакадемии занимали родственники высокопоставленных деятелей. Так, например, проблемную научно-исследовательскую лабораторию долгое время возглавлял сын бывшего первого секретаря МГК КПСС - Гришин А. В.
Разумеется, надо прямо сказать, что и сейчас у нас есть несколько человек, родители которых работают в системе МИД или в других советских учреждениях. Мы ведь не можем закрывать дорогу действительно талантливому человеку только потому, что у него отец или тесть работает в каком-то престижном учреждении. Но берем мы только тех, кто этого действительно заслуживает, по деловым качествам, по способностям.
Что касается названной вами цифры - 60%, то она, возможно, справедлива, но для застойного периода.
"АиФ". Кто преимущественно обучается в Дипакадемии?
ПЕРЕСЫПКИН. Мы ведем не только переподготовку профессиональных дипломатов, но и обучение партийных работников для работы за рубежом. У нас есть группы 2- и 3-годичного обучения. В 3-годичные группы принимаются слушатели, которые не имеют базового дипломатического образования. Например, партийные работники, рекомендованные на учебу в Дипакадемию ЦК КПСС. На общих основаниях они сдают экзамены, проходят собеседование и, если отвечают всем нашим требованиям, зачисляются на учебу.
"АиФ". Олег Герасимович, вы говорили, что для того, чтобы быть хорошим дипломатом, надо иметь специальную подготовку, глубокие знания. Как вы относитесь к практике, когда на должности послов назначаются партийные и советские работники?
ПЕРЕСЫПКИН. На высокий дипломатический пост в этих случаях назначается, как правило, секретарь обкома, который имеет большой опыт партийной и организаторской работы. Надо учитывать, что когда он оказывается в должности посла, то работает все-таки не один. Его, как правило, "подпирает" кадровый дипломат, советник-посланник. При таком сочетании партийного опыта, широкого государственного кругозора у партийного работника, назначенного послом, и высокой профессиональной подготовки всего коллектива дипломатов посольства, работа идет, как правило, достаточно хорошо.
Добавлю, что в настоящее время на посты послов назначаются действительно политически грамотные ответственные работники.
"АиФ". В письмах читателей нашего еженедельника поднимается и такая проблема: насколько, с точки зрения социальной справедливости, оправданы высокие оклады загранработников? Почему получается так, что по возвращении из загранкомандировки они имеют возможность приобретать кооперативные квартиры, машины и т. д., в то время как не менее квалифицированный специалист, проработавший те же несколько лет в Советском Союзе, такой возможности не имеет?
ПЕРЕСЫПКИН. К сожалению, бытует представление, что каждый дипломат - это почти миллионер, а поездка за границу объясняется лишь желанием поправить свое материальное положение. Это мнение одностороннее. Если человек действительно хочет поправить свое материальное положение, то, видимо, сейчас ему лучше заниматься либо кооперативной деятельностью, либо ехать в районы с высоким коэффициентом зарплаты - на Дальний Восток, Крайний Север.
Большинство наших дипломатов работает отнюдь не в наиболее благоприятных в климатическом отношении европейских странах. Есть и такие страны, где низкие оклады и проблема "куска хлеба", так сказать, на сегодняшний день стоит очень остро. Это многие страны Африки, Азии.
Хочу подчеркнуть, что работа в странах с тяжелым климатом, со сложной внутриполитической и внешнеполитической ситуацией, конечно же, не является синекурой. У наших дипломатов есть шутливое выражение, что в такие страны едут зарабатывать не на машину, а на лекарства.
Возьмите Анголу, Мозамбик, Никарагуа. Скажем, когда я был послом в Ливии, американцы совершили налет на Триполи и Бенгази. И там продолжали работать наши советские люди, наши дипломаты, каждодневно рискуя жизнью. А возьмите Афганистан. Я не думаю, что любой человек, который решил заработать на машину, согласится отправиться в Афганистан.
Надо учитывать и тот фактор, что если наш дипломат находится в высокоразвитой стране, он должен и выглядеть соответствующим образом, чтобы поддерживать и свой авторитет, и авторитет страны.
Дипломатическая работа тяжелая, сложная. По статистике самый высокий уровень смертности от инфаркта миокарда и сердечно-сосудистых заболеваний у дипломатов и журналистов. Видимо, сказываются нервные перегрузки.
Представлять за рубежом страну задача не простая. И мы в Дипакадемии стремимся к тому, чтобы все наши выпускники делали это с достоинством.
ДАВАЙТЕ РАЗБЕРЕМСЯ. Общественная работа или "нагрузка"?