Байка о том, как директор сельскохозяйственного товарищества на вере "Мошкинское" Нижегородской области Екатерина МАКАРЫЧЕВА "зашивала" мужиков-пьяниц, дошла даже до губернатора. И нередко Борис Немцов, находясь в хорошем настроении, любит об этом рассказывать: "Выпили они, значит, по последней и направились в поликлинику. Когда вернулись, то Макарычева не только потребовала справку предъявить, но и всех лично проверила на ощупь. Только потом к работе допустила. Может быть, метод и изуверский, но говорят, что жены бывших выпивох остались весьма довольны результатами".
- Екатерина Николаевна, неужели на самом деле все так и было?
- Ну про справку - это байки, а в остальном все правда. При реорганизации хозяйства возник вопрос: пить или работать? Успешно совмещать одно с другим, как это было в колхозе, теперь невозможно. Не стало "дяди", который бы списывал долги и выплачивал зарплату. Надежда только на себя. Поэтому я и поставила вопрос жестко. И толковые, скажем так, выпивохи меня правильно поняли. (К счастью, совсем безнадежных в моем хозяйстве немного.) А потом, пьют же нередко от безделья или от безразличия к ним окружающих. Люди привыкли ценить уважение и чуткое к себе отношение, даже те, кто "склонен к употреблению". Поэтому я стараюсь к каждому найти подход, побеседовать...
- И что, помогает?
- Да, заметно. Но не нужно успокаиваться. Работника могут заставить работать либо очередь на бирже труда, либо хорошая зарплата. Ни того, ни другого у нас пока нет. Средняя зарплата - 350 тысяч рублей. Конечно, не густо, однако в других хозяйствах и того не платят. Но и лишних рабочих рук пока тоже нет. Поэтому приходится возиться и с пьяницами.
Когда наш колхоз преобразовался в товарищество на вере, то заметно повысилась роль руководителя. Я не чувствую себя сейчас временщиком, не боюсь, что те же пьяницы возьмут да и отстранят меня от работы. Но в то же время от результатов хозяйствования зависит и мое собственное благополучие. Я не отделаюсь сейчас выговором и не положу партбилет в случае краха хозяйства. Убытки покрывать придется всем своим личным имуществом. Вплоть до того, что пойдет с молотка и мой дом. Поэтому кручусь. Не могу допустить, чтобы мое предприятие обанкротилось. Поджались во всем. Сама расписываю горючее. Когда это было, чтоб директор этим занимался? Но иначе нельзя.
- А как живут люди в вашем хозяйстве?
- Средне, но есть хозяева, которые по 2-3 коровы держат. А это большой труд. После реорганизации каждый получил равный земельный пай. Каждый при желании может выйти из товарищества с землей. Условия есть, только работай. Но кто- то за время колхоза так привык к "халяве", что и сегодня продолжает жить по-старому.
- Значит, воры и "несуны" еще не перевелись?
- В семье не без урода. Двоих посадили за хищение, кое-кого выгнали. Я еще когда "вступала в должность", то всем твердо заявила, что потакать ворам не буду. Не поверили. Вот и поплатились. Если раньше всем было "до фени" - подумаешь, 3 мешка вынес, все колхозное, то сейчас не так. Люди активно реагируют на хищения. Каждый знает, что в украденных трех мешках есть и его доля, которую он не получит осенью.
- И большие в вашем хозяйстве дивиденды?
- Пока еще вообще ничего не получали. В прошлом году у нас сгорел гараж, и вся прибыль ушла на строительство нового и покупку поврежденной техники.
- А земельные паи лично вы у людей не скупаете, как это делают некоторые ваши коллеги?
- Не скупаю. Нет уверенности, что земля будет частной. От наших политиков всего можно ожидать. Лично я не вижу опасности в купле - продаже земли. Зря люди этого боятся. Никто не скупит. Я тоже раньше сомневалась, но когда побывала в Америке, то поняла, что частная собственность на землю никакой опасности не представляет. Просто нужны хорошие законы, и опасения, связанные с крупным частным землевладением, отпадут сами собой.
- Молодежь бежит из деревни?
- Кто-то, естественно, уходит, но немного. А потом, куда бежать? В городе безработица. На селе же пока с работой больших проблем нет. Сильные крепкие руки всегда нужны. А вот проблемы с жильем есть. И строить "общественные" дома пока не по карману. Поэтому мне бы хотелось, чтоб молодые строили себе жилье сами. Рубили же избы раньше, а почему бы сейчас не попробовать? К тому же свой дом привяжет к селу. Хожу по инстанциям и прошу районные власти помочь с финансированием. К тому же лес под боком, своя пилорама, есть цех по переработке древесины. Набрала уже и желающих строиться. Заключила договоры. Условия, я считаю, очень даже неплохие. Хозяйство оплачивает половину стоимости дома, а остальное вносит застройщик в течение 10 лет.
Вот так живет деревня, которая из колхоза превратилась в товарищество на вере. Люди верят своему лидеру, доверяют друг другу и надеются, что жизнь вскоре наладится. А бывший председатель колхоза, которого в свое время руководителем товарищества не избрали, организовал фирму. Но уже разорился. По всей видимости, кроме прилежного исполнения директив сверху сегодня необходимо иметь и кое-какие другие способности.
* * *
ЧЕТЫРЕ года назад учеными Аграрного института РАСХН была разработана программа реформирования колхозов и совхозов. Что же она собой представляет? Земля коллективных хозяйств делится на паи. Каждый работник получает кусочек общественного поля и может свои земельный пай продать, подарить, создать фермерское хозяйство, сдать в уставный фонд организуемого ООО, ТОО, товарищества на вере и т. д.
Обкатка этой программы проводилась в Нижегородской области. На сегодняшний день там уже более 100 хозяйств сменили свой статус. Изменилась ли жизнь людей в результате реформы? Работниками кафедры прикладной социологии Нижегородского университета было опрошено 482 работника 5 реорганизованных хозяйств и 204 работника 4 нереорганизованных. Ниже мы приводим данные этого социологического опроса (в процентах).
[Есть ответы] Ваши вопросы от 11.09.1991