Примерное время чтения: 8 минут
125

АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ. Замминистра без погон

Этот человек кажется белой вороной в кругу своих коллег - высших офицеров Российской армии. Ходит в цивильном костюме, при галстуке, очки носит. Да и лицо у него какое-то совершенно не военное. Тем не менее он входит в этот круг по праву. Андрей КОКОШИН - первый заместитель министра обороны России.

- Андрей Афанасьевич, как вам, гражданскому человеку, живется в военном ведомстве?

- Живется по-разному. Ну а что до "гражданскости", так у меня все предки и ближайшие родственники - военные. Дед у меня был подполковником, активным участником гражданской войны. В царской армии он был подпоручиком. Вырос я в военном доме, построенном в 1927 году рейхсвером для Красной Армии. Через него прошли многие поколения высокопоставленных военных. В доме жили Василевский, Корк. Некоторые исчезали, очень немногие потом возвращались... Многие вопросы верхнего эшелона армии я воспринял с молоком матери. Старики ходили по двору, я их слушал. Но до сих пор себя ругаю, что не слушал больше. Истории были удивительными.

У нас осталась хорошая военная библиотека, которую собрали бабушка с дедом. Я в свое время прочитал все журналы "Военная мысль" с 1918 года до нашего времени.

- А каковы ваши служебные обязанности?

- Если уезжает министр обороны, то я замещаю его. Другой первый зам - генерал М. Колесников. (Этот разговор состоялся за несколько дней до назначения М. Колесникова и. о. министра обороны. - Ред.). У нас хорошие товарищеские отношения. Говорят, никогда в истории вооруженных сил такого не было. В 8 часов утра, когда я приезжаю на работу, он уже сидит на месте. Он как начальник штаба собирает всех, потом вместе с ним мы идем к министру, обсуждаем план на день. В течение дня по нескольку раз то он ко мне заходит, то я к нему. У него свой стол - войсковой. У меня - отношения с промышленностью, с Думой, правительством. Внешние военно-политические вопросы мы делим пополам.

ОБ АРМИИ

- Какова ваша оценка нынешней ситуации в армии?

- Мы всегда были государством с особой ролью армии. Где служивый люд, военное сословие представляло большую часть общества, чем в Западной Европе. И даже когда мы строим гражданское общество, демилитаризуем экономику, сознание и прочее, мы не можем от этого уйти. И слишком большие шараханья, которые у нас произошли в последнее время, просто вредят всем. Почему я все время выступаю за увеличение военных расходов? Потому, что я считаю, что мы слишком сильно качнулись в обратную сторону.

Судите сами: из казны сейчас кормятся 3 миллиона людей в погонах. Получается, что при всем негативе, который можно сказать об армии, она все-таки дает людям большие социальные гарантии, чем имеют те, кто пошел "на свободный выпас". У нас 5-летнее высшее военное образование. Даже в общевойсковом училище дают два диплома - один военный, другой - гражданский. Курсант со второго курса получает 300 тыс. рублей в месяц. А это сейчас на некоторых предприятиях месячная зарплата рабочего или инженера. Он одет, обут. Когда он заканчивает училище, у него гарантированная работа. В армии есть свои прекрасные черты: ты пришел и поступил в распоряжение - и уже ни о чем не думаешь. Ты заряжен, у тебя уже все расписано. И твое дело только в решающий момент подставить грудь под пули. Но это ведь такое дело: могут послать воевать - а могут и не послать. Русский человек - немножко фаталист. Он себе не программирует жизнь, как немец, или англосакс, или француз.

ОБ ИСТОРИИ

У нас было три категории командиров гражданской войны. Почти все командующие войсками и командармы, не говоря уже о начальниках штабов Красной Армии, были генералами или полковниками царской армии. Была вторая категория -это были поручики и подпоручики, ставшие командармами, комкорами, - Тухачевский, Уборевич. А дальше шли фельдфебели и вахмистры. Из них - Буденный, Тимошенко... Между всеми этими тремя категориями существовала изначально глубокая вражда. В конце 20-х годов поручики, опираясь на фельдфебелей, решили свести счеты с генералами и полковниками. Тухачевский устроил разгром военной школы Свечина, он утверждал, что они "не марксисты". А что вышло? Был настоящий русский Клаузевиц - генерал Свечин, который в русско-японской войне командовал ротой, первую мировую войну начал командиром полка, кончил - начальником штаба армии. Два месяца был начальником Всероссийского главного штаба в 1918 году, когда все разваливалось. Потом ушел на военно-историческую работу, написал несколько замечательных трудов. Фактически он заложил основы современного оперативного искусства.

Я считаю, что величайшей трагедией наших вооруженных сил было то, что такие люди, как Свечин и вся его школа, были уничтожены в 1928 - 1929 годах. В 1937 году и сами "поручики" были съедены "фельдфебелями". "Фельдфебелей" потом тоже съели. Между прочим, это нам до сих пор аукается.

- Каким образом?

- Очень просто. Ведь академии - это кузница кадров. Они должны иметь определенную преемственность, так же как и штабы, и высшие органы управления. Преемственность - в учебных программах, библиотечных фондах, документах, которые передают знания через поколения, от человека к человеку. Когда эту нить обрубают, следующим поколениям военачальников все приходится начинать с нуля. А когда дело доходит до войны, это неизменно означает войну большой кровью. Просто удивительно, как у нас на этой почве вырастали потом крупные военачальники вроде Жукова.

- А в нынешней Российской армии есть преемственность, хоть малейшая?

- Она безусловно есть. У нас есть очень сильные академические кадры, есть сильные штабисты и военачальники. Но ниточка эта очень тонкая. Один из любимых моих военачальников - Фрунзе. У него тоже были ошибки. Но он за свою короткую жизнь в качестве наркома сделал очень много. Он заложил систему образования, которая нам помогла выиграть Великую Отечественную войну. Эта система существует и до сих пор. Мы наконец начинаем восстанавливать свой интеллектуальный потенциал, вытаскивая все лучшее из прошлого. У нас появляются снова люди в вооруженных силах, по своей образованности, по пониманию исторических процессов близкие к тому, что мы потеряли в 20-е годы.

ОБ ОРУЖИИ

- В чем сильные и слабые стороны нашей армии по сравнению с теми же американцами?

- У нас прекрасная ударная авиация. Семейство Су и МиГ, наверное, действительно лучшие в мире. Наши ракеты "воздух - воздух" для воздушного боя, наверное, лучшие в мире. Зенитно-ракетные комплексы - С-300, система "Тор". Зенитно- ракетный комплекс ближнего боя "Тунгуска" - тоже хорошая. Транспортные самолеты: Ил-76 - лучший в мире на ближайшие 10 - 15 лет. Подводные лодки появились очень приличные - и дизельные, и атомные.

Американцы добились крупных успехов, и прежде всего в информационной сфере. Потому что у них хватило ресурсов "тянуть" одновременно то, в чем преуспели и мы, - ере детва поражения и одновременно средства разведки, целеуказания, управления, связи. А у нас еще и свойство общества такое, что больше вкладывается в силовые средства, как более... "рапортоемкие". Вот ракета тяжелая на старте: огонь пускает, ревет как зверь. Это одно дело, это начальство понимает. Танков клепали по 3200 штук в год, а подлодок делали больше, чем весь мир, вместе взятый.

- Что самое сложное в вашей работе?

- Самый тяжелый вопрос - это, конечно, отношения с промышленностью. Раньше деньги на эти цели шли несчитанно. Я попал в эту систему в тот момент, когда стали жутко "резать" деньги. Нужно и армию кормить, и давать промышленности заказы. К тому же сложился такой парадокс: мы, будучи сверхиндустриализованной страной, не имеем мощного промышленного лобби.

- И вы призываете его создать?

- В здоровом государстве, коим является Россия, должен быть сильный военно- промышленный комплекс. Но умный, не ресурсозатратами и не ориентированный на рапортоемкие системы. Я и мои коллеги, и в погонах и без погон, ведем отчаянную борьбу за то, чтобы на те скудные деньги сделать задел для будущей армии и не дать погибнуть той технике, которая есть сегодня в войсках.

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно