- Виктор Васильевич, как вы подружились с Ельциным, стали его правой рукой?
- Вы слишком переоцениваете уровень отношений руководителя и подчиненного, называя их дружескими. Я убежден, что это в наше время не нужно, да и невозможно. Если руководствоваться интересами дела. Да и к деснице, как работник аппарата, я не имею прямого отношения.
В середине 1985 г. я появился в Москве. Не без участия Бориса Николаевича, при его согласии. А знаем, и достаточно хорошо, мы друг друга еще с Урала, где судьба свела нас.
...Я шесть лет проработал на заводе слесарем. Знаю, как люди жили 30 лет назад. Мне не по рассказам известно, что такое заработная плата в 120 рублей на четверых членов семьи. Но многие были довольны. Все жили примерно одинаково, никто ничем не отличался. Почти все были одинакового цвета - серого. И почти все - равны. Правда - гарантированно. И довольствовались этим, потому что не видели и не знали ничего другого. А работать в России всегда умели. Но не все.
Не все плохо было в прошлом. Было бы глупо отвергать то время, которое нас вырастило и поставило на ноги. Но так жить, как мы жили, если хотим быть в ряду цивилизованных государств, действительно нельзя. И то, что от многого из прошлого, особенно в сфере социальных гарантий, мы сегодня так резко отказались или не сумели сохранить, - это тоже плохо. Почему сегодня 40 млн. пенсионеров не очень довольны, мягко говоря, жизнью? А именно они составляют основную социальную базу оппозиции президентскому курсу. Потому что мы не сумели создать им гарантированные условия для нормального существования. Разве это хорошо? Конечно, плохо.
Если бы наших граждан лет 10 - 15 назад начали свободно выпускать за рубеж и они бы посмотрели, как организована работа и в соответствии с этим, какая жизнь в Японии, Германии, Америке, перестройка у нас пошла бы значительно быстрее. Правда, безработных (в данном случае я имею в виду бездельников) пришлось бы насчитать значительно больше, чем сейчас.
Я не хочу оправдывать наших ошибок и просчетов. Но с другой стороны, управление таким огромным организмом, как государство, - это естественный путь проб, выборов вариантов. К сожалению, и ошибок. От этого никуда не деться. Но таков уж русский характер. Мы хотим все, сразу и быстро.
- Есть некоторые ошибки, которые делать нельзя. Например, предавать друзей.
- Я сожалею, что есть такая тенденция. Радуюсь, что мне не приходится это испытывать. У меня свой принцип. Еще с комсомольской работы. Он в следующем: не бери на работу друзей и родственников. Может быть, это из прошлого. Но я убеждался не раз в том, что мои друзья, независимо от моего места работы, не покидали меня. Большинство из них - с давних, еще уральских времен и не связаны с моей работой. Когда берешь на работу друзей и родственников, то в итоге теряешь и друзей, и родственников.
- Но американские президенты берут и друзей, и родственников! Корпорации строятся на этих же принципах.
- Да, это современно. И это заставляет иногда задуматься. Но я чиновник, наемный работник. Это другая сфера в сравнении с бизнесом, а соответственно, и другие правила. Дружба среди руководящего состава американского Белого дома построена совершенно по другому принципу. Потому что каждый из них - независимый. Их объединяют единство взглядов, политическая позиция, давняя дружба. В остальном они свободны. У нас иначе. Многие из моих знакомых испытывают неприятное, но естественное чувство зависимости от человека, который дает работу и платит деньги. И это чувство должен сознавать, ощущать каждый из нас.
- Вы противоречите сами себе... Многие считают вас другом Бориса Николаевича.
- Этого не может утверждать ни одна из сторон в отдельности. Объявление о дружеских отношениях нельзя провозгласить с трибуны, вывесить на доске объявлений. Это - образ жизни и отношений. Я так понимаю.
- А почему, по-вашему, у него не сохранилась духовная близость с Полтораниным, с Бурбулисом?
- Я предпочитаю не комментировать прошлые контакты Б. Ельцина за него самого. Никто другой не сможет сделать это точно. Убежден. Могу лишь предположить, что ложное представление о дружбе, может быть, помешало сохранить принципиальные и свободные отношения между ними.
- Во всем должно быть чувство меры.
- У меня есть друг. Я с ним никогда не хожу в баню. Но часть свободного времени проводим вместе. Это тот человек, который всегда подстрахует и мне честно скажет, что он думает обо мне, Президенте, власти. Мы с ним в школе сидели за одной партой. В юности я его убедил поехать в Москву поступать в институт. Я провалился, а он закончил этот вуз, остался в Москве работать. Знаю, что этому парню не важно, где я и кем тружусь. И мне с ним легко. Да и вообще я до сих пор имею друзей со школьной скамьи или тех, с кем жил в одном городе.
Я видел многих людей, которые считали себя друзьями Бориса Николаевича. Но не могу назвать ни одного самого близкого, давнего его друга. Вы меня правильно поймите: здесь я могу лишь сказать о своих личных наблюдениях, возможно, и ошибочных. Может быть, я просто не знаю такого человека.
- Хрущев много сделал для страны, но его карикатурно накрепко связали с кукурузой. А Бориса Николаевича теперь свяжут с игрой в теннис. Понимаете, люди не прощают, если глава государства, одетый в спортивный костюм фирмы "Адидас", прыгает по площадке, когда тяжко стране. Неужели он этого не понимает? Как вы к этому относитесь?
- Это не соответствует действительности. Что касается увлечения теннисом, то убежден, что не только в связи с этим будут говорить о Б. Н. Ельцине в России. Достаточно хотя бы задуматься, представить себе - от чего защитил нас, что дал нам август 1991 года, и, я надеюсь, уже это дает основания оценить заслуги сегодняшнего Президента России. Что касается тенниса, то Б. Н. действительно много делает для того, чтобы его возродить и развить в России. А что в этом плохого? Пусть каждый занимается тем, чем хочет. Решений о поголовном занятии теннисом нет. Может быть, не без помощи СМИ эта часть жизни Президента излишне выпячена. Но это уже другой вопрос. Что касается тенниса, то я с удовольствием заброшу на некоторое время ракетки и займусь другим своим увлечением, по сезону.
- Можно ли нашим верховным руководителем каким-то образом управлять?
- Я никогда не ставил перед собой таких задач. Но знаю, что он не потерпит ничьей указки. Аргумент - это сильное оружие. Он способен овладеть им и применить его.
Выясни отношения (тест)