Появившиеся в последнее время сообщения о готовящихся переменах в военном ведомстве, в частности о планах по изъятию Генштаба из состава Минобороны РФ с подчинением его начальника непосредственно Верховному главнокомандующему - Президенту, заставляют вспомнить о событиях начала XX века.
ПОРАЖЕНИЯ в русско-японской войне 1904 - 1905 гг. вызвали бурю негодования всех слоев русского общества. Резкой критике подверглась верховная власть - царь и его окружение, правительство, армия, и особенно генералитет и Генеральный штаб. Правда, такого самостоятельного органа в русской армии в то время еще не существовало, но в обществе понятие "Генеральный штаб" ассоциировалось с "корпусом офицеров Генерального штаба" - элитой армии, занимавшей высшие должности и носившей эффектные мундиры с черным бархатным воротником и серебряными аксельбантами.
В сентябре 1904 г. Николаю II были направлены две записки, касающиеся создания Генштаба. В первой генерал Ф. Ф. Палицын предлагал по примеру Германии создать не зависящий от Военного министерства орган управления, начальник которого был бы подчинен непосредственно Верховному вождю армии - царю. В записке же полковника князя П. Н. Енгалычева речь шла лишь о создании самостоятельного органа в составе Военного министерства.
Проект Енгалычева был рациональнее, так как устранял возможность нарушения единства военного управления русской армией, в которой первым лицом после монарха всегда был военный министр. Однако благодаря поддержке влиятельных лиц, прежде всего Великого князя Николая Николаевича, в июне 1905 г., была учреждена должность начальника Генерального штаба (ее занял, естественно, Палицын). Позднее, в апреле 1906 г., создали и Главное управление Генерального штаба - путем выделения управления 2-го генерал-квартирмейстера, а также управления военных сообщений и военно-топографического.
Появление в военном ведомстве двух равноправных лиц (военного министра, отвечавшего за военно-административные вопросы и личный состав армии, и начальника Генерального штаба, в компетенцию которого входила подготовка страны к войне в стратегическом отношении) создало, по выражению генерал-квартирмейстера генерала Ю. Н. Данилова, "чрезвычайно уродливое и даже угрожающее для обороны государства положение". Ситуация усугублялась тем, что военный министр по-прежнему распоряжался выделяемым военному ведомству бюджетом и в спорных вопросах блокировал все планы и предложения начальника Генштаба.
В ноябре 1908 г. Главное управление Генерального штаба было введено в состав Военного министерства, а его начальник подчинен военному министру (лишь в отдельных, особо важных случаях начальнику Генштаба было оставлено право личного доклада царю - и то в присутствии военного министра).
Александр КАВТАРАДЗЕ, кандидат военных наук
ИЗ КОМПЕТЕНТНЫХ ИСТОЧНИКОВ. Маршальский жезл в кармане?