Представляя Савелия ЯМЩИКОВА, очевидно, следует сказать, что он является председателем Ассоциации реставраторов России, членом президиума Российского фонда культуры, старостой Союза мещан, председателем Клуба коллекционеров. И в данном случае это не просто почетные титулы: на каждом из названных постов этот человек, как говорится, на своем месте. Но все же главным делом жизни считает он работу с иконами.
ПО ПРОФЕССИИ я реставратор икон, чем в течение 20 лет и занимался во Всероссийском реставрационном центре, - рассказывает Савелий Васильевич. -Именно тогда у меня возникла идея составить опись всех произведений древнерусской живописи, хранящихся в музеях России. Мы объездили всю страну и выявили, что, к примеру, в Новгороде имеется масса икон XVI века, в Пскове - постарше, они датируются XV столетием. Установили, что в Ярославском музее часть икон находится в крайне аварийном состоянии, их надо немедленно спасать. В Ясной Поляне мне показали семь икон, принадлежавших Льву Николаевичу Толстому. Среди них были совершенно замечательные образцы. Но главная ценность заключалась в ином - ими графа Льва благословляли в день совершеннолетия, во время обряда венчания. И потом эти досточтимые семейные реликвии были спрятаны самолично Львом Николаевичем в сундук, где хранились шубы. Кстати, их я тогда тоже примерил, прекрасные, надо сказать, вещи...
- Послушаешь вас и поверишь, что никакого воинствующего атеизма у нас не существовало. Тогда как за иконы совсем недавно людей преследовали.
- Четверть века я был невыездным. Мне не позволили отправиться даже в турпоездку по Болгарии. Разумеется, это было связано с моей реставрационной деятельностью. Благожелатели мне, конечно же, объяснили, что существует мнение, будто бы я продавал иконы на Запад, естественно, имею счет в швейцарском банке. В общем, наверное, у этих людей были основания так думать. Ведь я мог брать, не нарушая законов, которых, кстати, попросту не существовало. Вот, например, грабят в Карелии Ильинский погост - предтечу Кижей. По весне ездят люди на лыжах из Петрозаводска и других близлежащих городов и выламывают иконы, а там - уникальные вещи. Мне дают вертолет, я забираю иконы с погоста и везу в музей без охраны, без свидетелей, и заподозрить, что я могу прихватить в спортивной сумке один - два шедевра, при желании можно было. Тогда как дома у меня только три иконки, нарисованные современными мастерами - моими друзьями.
- А фарцовщики обращались к вам за консультацией?
- Конечно, обращались. Но не пойман - не вор. С откровенной кражей столкнуться пришлось только однажды. Случилось так, что наш практикант увидел в описи, составленной мною по Псковскому музею, следующую запись: "Спас, Елеазаровский, XIV век, икона украдена". И вдруг говорит, что знает, где находится пропажа. Словом, я вышел на эту икону, а потом вместе с сотрудниками уголовного розыска мы вернули реликвию в музей. В награду я получил от Министерства внутренних дел именные часы стоимостью 38 рублей.
Конечно, я мог бы при желании зарабатывать миллионы. Как-то позвонил секретарь одного мафиози и предложил от имени своего хозяина быть у него консультантом по работе с иконами. Должность моя оценивалась в три тысячи в месяц. Бешеные деньги при моей тогдашней зарплате в 120 рублей. Но я отказался. Так что разбогатеть не пришлось.
- Скажите, а как вы относились к массовому вывозу икон на Запад?
- Нашему государству эти произведения были не нужны. То, что в свое время они ушли за границу, помогло спастись многим шедеврам. Как правило, они попадали в руки специалистов, истинных ценителей древнерусской живописи, которые устраивали иконы в крупнейшие музеи. Но когда "перестройка" решила вопрос о возвращении церкви законно принадлежащего ей имущества, я во всеуслышание заявил, что отныне продажу за границу даже икон XX века следует считать аморальной. Потому что храмы стоят пустые. А Россия без иконы обойтись не может, что, кстати, и подтвердилось во время недавних октябрьских событий, когда Владимирскую Божию Матерь понесли в Елоховский собор.
Как мы сами у себя воровали шедевры