В НОВЫЙ ГОД правительство подарило народу новые деньги. Тела свежеотпечатанных купюр отныне не прикрыты фиговыми нулями. Ничто больше не отвлекает массы от общения с плодами художественного творчества властей. Кто именно нарисовал новые деньги - неизвестно. Как мы ни старались узнать имя автора, Центробанк держит в секрете тех, чье творчество будет тиражироваться во многих миллионах экземпляров.
Новые дензнаки выразительно иллюстрируют отсутствие героя нашего времени: они сплошь безлики. Удивляться не приходится: объявленный президентом конкурс на формулирование национальной идеи так и остался без финалиста. Ну нет у нас такой идеи, хоть тресни. И героя нет соответственно. На новых бумажках вместо портретов - памятники.
С год назад галерея Марата Гельмана предложила эскизы новых денег, иллюстрировавшие историю России через личность: Пушкина с Гоголем на обороте, Менделеева с Гагариным, Уланову с Шаляпиным, Толстого с Достоевским... Портретный принцип приобщал русские деньги к мировой культурной традиции: в большинстве стран на купюрах изображают именно прославленных соотечественников.
Официальные лица восприняли акцию с улыбкой - дескать, деньги не объект для художественных экспериментов. Инициатива была сочтена перформансом авангардистов. В результате на новых купюрах повторили навязшие в зубах открыточные виды родимых осин.
ПРАВДА, пейзажный вариант открывает просторы для межрегиональных интриг. Чтобы не зазнавался столичный градоначальник Лужков, престижные банкноты в 500 рублей выпущены с видами архангельского порта, нокаутирующими "московскую" сотню. А нежелание ЦБ печатать бумажный рубль смахивает на тонкую месть своенравному губернатору Приморья Наздратенко (пришлось бы воспроизвести на купюре виды Владивостока, украшавшие старую тысячу). Зато лояльные Кремлю Питер, Новгород и Красноярск могут вздохнуть с облегчением: их гордые отпечатки представлены достойно.
В сравнении с прошлым выпуском купюры порозовели, словно придя в себя от последствий реформ (нарумяненные 100и 500-рублевки, видимо, символизируют розовую мечту правительства о финансовой стабилизации). Тем не менее банкноты по-прежнему невнятны в цветовом отношении. Нужно очень постараться, чтобы отличить друг от друга профили Большого театра и биржи на Васильевском острове: блеклая гамма помещает пейзаж в сумерки, до неузнаваемости меняющие контуры объекта.
Радует воскресшая копейка, на которой веточка оплетает номинал. Происхождение растения неизвестно. Но чувственность образа поражает.
Это вам не простенькая ветвь оливы, что несла в клюве голубка Пикассо. Манящий изгиб линий вызывает в памяти не то кудри первого вице-премьера, не то затянувшийся на шее Айседоры Дункан узел шарфа. Отбросив бесполые фольклорные мотивы (переплетенные колоски и поникшие лютики), новые монеты вводят в финансовый обиход эротику лилии, нарисованной палачом на нежном теле Миледи из "Трех мушкетеров".
На обороте копеек взгляду зрителя предстает всадник, пронзающий копьем дракона (картина "Сергей Дубинин, поражающий инфляцию"). На рублях - двуглавый орел, решенный в героико-романтическом ключе. Правой лапой он накрывает нечто вроде черепа с костями. При ближайшем рассмотрении они оказываются эмблемой Московского монетного двора...
СКАЖИ, каков твой рубль, и я скажу, кто ты. Японцы вот рисуют на деньгах самураев и Фудзияму. Англичане - любимую королеву. Австралийцы - кенгуру. На наших рублях долгие годы красовался исключительно ленинский профиль. Ныне портреты писать не с кого. Но можно достать из широких штанин хрустящие купюры и убедиться, что мосты пока еще стоят (см. червонец), гидростанции - вырабатывают энергию (см. туда же), конями на крыше Большого театра попрежнему правит Аполлон (сто рублей), а Соловки времен ГУЛАГа (вниманию обладателей купюр в пятьсот рублей) по-прежнему ждут гостей. Есть что терять. Прогресс - налицо.
Лев КЕРБЕЛЬ, скульптор. Без лишних нулей нынешние деньги, конечно же, выигрывают. Нынешняя художественная ценность их меня не волнует, ведь они будут меняться еще не один раз. Главное, чтобы деньги вообще были у человека. Считаю, что на купюрах можно было бы изобразить наших художников - Сурикова, Брюллова, Репина. Деньги должны быть высокохудожественным произведением. Нынешние деньги напоминают те, которые были в 20-е годы: кусочки бумажки и печать города. На них, помню, можно было сходить в столовую на заводе пообедать.
Илья ГЛАЗУНОВ, художник. По красоте изображения денежных знаков я не встречал ничего лучшего, чем деньги императорской России. То есть те, где были изумительные портреты Александра III, Николая II, Петра I... Современный же художественный уровень денег соответствует их реальной стоимости.
Александр ШИЛОВ, художник. Я помню деньги до реформы 1961 г., когда сто рублей были громадной красивой бумагой. Да дело даже не в величине купюры, а в ее исполнении. Чувствовалось, что это ГОСУДАРСТВЕННЫЙ казначейский билет! Даже какаято дрожь по руке пробегала. Ведь сегодняшние купюры не имеют отношения к деньгам. Деньги - это своего рода гимн Родины, выражение ее могущества и богатства. Нынешние же наши деньги - разовая бумажка, не представляющая никакой художественной ценности; не ощущаешь в руке купюру, которая действительно может покрыть предназначенное ей количество золота.
Из жизни денег