Государство впервые не отдало своей собственности без боя.
"Роснефть" окончательно "сдала" Матевосова, что и оказалось решающим фактором в вынесении решения суда.
В НОВОМ "бермудском треугольнике" отечественной нефтяной отрасли "Роснефть"-"Пурнефтегаз"-Ямал скоро может исчезнуть государственная собственность стоимостью в 600 млн. долл. Но деньги в этой истории не главное. Главное состоит в том, что за дележом большой нефти может последовать раздел России.
КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
ОСЕНЬЮ 1998 г. все без исключения участники и наблюдатели нефтяного рынка были потрясены неожиданным сообщением - контрольный пакет принадлежащей "Роснефти" добывающей компании "Пурнефтегаз" отдали за долги некоей никому не известной фирме. Причиной шока был не сам факт передачи, а несоизмеримость долга (10 млн. долл.) с рыночной стоимостью компании (приблизительно в 60 раз большей). Последовавший за этим скандал и громкие судебные процессы сделали "Пурнефтегаз", занимающийся добычей "черного золота" на территории Ямало-Ненецкого автономного округа, не менее знаменитым, чем ЛУКойл или "Газпром", еще и потому, что государство впервые не отдало своей собственности без боя. После того как компанию удалось вернуть в лоно "Роснефти", без "Пура" не представляющей собой никакого интереса для потенциального покупателя, она постепенно сошла с первых полос газет и исчезла из анонсов важнейших новостей
дня. Но, как оказалось, ненадолго.
Вокруг "Пурнефтегаза" вызрел еще один грандиозный скандал, в который вовлечена теперь уже не подставная фирма, а администрация Ямала, имевшая, как стало очевидным, свой интерес в истории с "жемчужиной" "Роснефти". "Пурнефтегаз" всегда считался крепкой компанией. Его рыночная стоимость по разным оценкам колеблется в пределах от 500 до 700 млн. долл. и составляет больше половины стоимости всей "Роснефти". Будучи частью этой знаменитой неудачными попытками ее продать структуры ("Роснефть" - основной держатель акций "ПНГ"), "Пурнефтегаз" в лице его генерального директора Алексея Матевосова пытался проводить самостоятельную политику, ориентируясь прежде всего на нужды производства, а потом уже на интересы "Роснефти". Матевосов возражал, например, против исключительного права последней продавать нефть "Пурнефтегаза" по своему усмотрению. Он добивался от своих шефов своевременной выплаты денег за уже проданную нефть. Те же не торопились и накапливали дебиторскую задолженность по нефтяным контрактам, что, несомненно, сказалось на положении с выплатами по долгам самого "Пурнефтегаза". Так же независимо руководство компании вело себя и в отношениях с местной властью. Матевосов в ответ на требования денег на окружные нужды часто публично приводил факты разбазаривания губернской администрацией уже имеющихся у нее средств. Росли проблемы местного бюджета, и решить их возможно было лишь за счет крупных вливаний со стороны нефтяников. В этой ситуации попытка прибрать компанию к рукам выглядела логичной во всех отношениях. Главным препятствием на пути местных "экспроприаторов" и стал Алексей Матевосов. На него начали "наезжать" по всем фронтам. Тем более что администрация ЯНАО никогда и не скрывала своих планов постепенно получить крупнейшие добывающие компании
на его территории ("Пурнефтегаз" и "Ноябрьскнефтегаз") под свое управление. Долги же "Пурнефтегаза" перед округом хоть и не были большими, но росли благодаря общему кризису как в нефтяной отрасли, так и в государстве вообще. И вот наконец наступил подходящий для решающего удара момент. В октябре в связи с задолженностью "Пурнефтегаза" городу Губкинский 145 млн. руб. против компании была начата процедура банкротства.
Поначалу она казалась попыткой городских властей выбить из нефтяников недополученные в бюджет средства. Но уже в декабре ей было придано такое ускорение, что "Пурнефтегаз" оказался снова под угрозой отчуждения от государства - теперь в пользу местных властей.
ПРОБЛЕМА ОБОСТРЯЕТСЯ
СОБЫТИЯ развивались следующим образом: первого декабря усилиями губернатора ЯНАО г-на Неелова (задолженность компании округу составляла 307 млн. руб.) и мэра столицы "Пурнефтегаза" города Губкинский г-на Лебедевича было созвано общее собрание кредиторов компании, только что вышедшей из запутанной тяжбы для рассмотрения вариантов выхода из создавшегося положения. Генеральный директор "Пурнефтегаза" Алексей Матевосов предложил кредиторам свой план преодоления долгового кризиса. У кредиторов против него не нашлось серьезных возражений. В принципе одна из крупнейших в мире добывающих компаний с самым большим ежегодным приростом разведанных запасов нефти по стране и постоянно растущим объемом добычи могла расплатиться с локальными долгами в течение двух-трех месяцев (что, собственно, и составляло суть плана Матевосова, уже до упомянутого собрания начавшего проплачивать наиболее "горячие" задолженности "Пурнефтегаза"). Компания должна была заплатить по долгам в местный бюджет, ликвидировать задолженность по счетам за тепло, воду и электричество и т. д. Однако очевидная простота такого решения не устроила нескольких участников совета кредиторов, которым, вероятно, нужен был не возврат долгов, а переход компании под фактическое управление региональных чиновников.
Следует заметить, что сегодняшний закон, регулирующий дела о банкротстве, написан таким
образом, что является почти идеальным инструментом для "честного" отъема чужой и особенно государственной собственности. Достаточно генеральному директору (или лицу, исполняющему его обязанности), кредитору и местным властям в лице региональной Фемиды договориться полюбовно, и любое предприятие, задолжавшее смехотворную сумму в 500 минимальных окладов, может быть быстро подвергнуто банкротству, на нем может быть введено внешнее управление, длящееся сколь угодно долго. При наличии своего человека на посту временного управляющего собственность предприятия можно или потихонечку "рассовать по карманам" или вовсе передать его целиком в нужные руки.
ВСТАТЬ! СУД ИДЕТ
ВЕРНЕМСЯ же к нашему "банкроту". На первом заседании кредиторов присутствовали крупнейшие из них - Минфин и три крупных зарубежных банка. Совокупный долг этим структурам составляет сумму, не сравнимую с задолженностью компании округу - более 200 млн. долл. По закону о банкротстве именно эти кредиторы, имеющие большинство в совете, и должны решать судьбу должника. Представители местных властей попытались в ходе собрания кредиторов развернуть ситуацию таким образом - они просто объявили о том, что они не признают сделанные "при Матевосове" долги. Он брал, он, мол, пусть и платит. Однако, поскольку совет кредиторов проходил в соответствии с законом, эта попытка не увенчалась успехом. А на то, что именно на эти деньги, взятые государством, в свою очередь, у Мирового банка, обновлялся парк добывающего оборудования и пополнялись столь необходимые компании оборотные средства, за счет которых "Пурнефтегаз", возможно, еще жив, местным "царькам" было явно наплевать. Речь шла о дележе пирога с самой изысканной начинкой - из нефтедолларов, и тут уж не до сантиментов.
15 декабря заседание суда состоялось, и суд принял решение продлить внешнее наблюдение над "Пурнефтегазом" еще на два месяца. Главным "наблюдателем" был оставлен уже состоявший в этой должности некто Иванчиков. И тут произошло очень характерное для провинциального правосудия "неожиданное" событие - судья вдруг объявил, что за 15 минут до начала заседания Иванчиков передал ему ходатайство об отставке генерального директора Матевосова (интересно, что согласно дате на прошении оно было подано за шесть дней до заседания). Это заявление оставило в недоумении всех участников процесса. Однако на следующий же день суд собрался на "тайную вечерю" и в отсутствие всех заинтересованных лиц, включая представителей государства и "Роснефти" исключительно ради этого "неожиданного" прошения и решил его удовлетворить. Те, кто знает порядок ведения дел в арбитраже, наверняка сделают однозначный вывод - суд находился под сильным давлением одной из заинтересованных сторон. Какой, определить нетрудно. Несколько дней спустя генеральный директор "Роснефти" Богданчиков в интервью "Интерфаксу" вдруг согласился с отставкой Матевосова и сказал, что его структура вовсе не считает его кандидатуру незаменимой.
А ЧТО ЖЕ ДАЛЬШЕ?
29 ДЕКАБРЯ состоялся совет директоров "Пура", на который пришли все его члены собственной персоной (никто, кроме представителя округа, не прислал доверенных лиц, как это обычно бывает). Главным вопросом, обсуждавшимся на совете, стал вопрос о том, кому возглавить "Пурнефтегаз" в один из самых критических периодов его истории. Очень скоро стало ясно, что "Роснефть" окончательно "сдала" Матевосова, что и оказалось решающим фактором в вынесении решения - исполняющим обязанности гендиректора был избран человек "Роснефти" - Юрий Балдуев (до этого назначения он занимал пост начальника управления оперативного анализа и регулирования производства в этой корпорации). Очевидно, что креатура "Роснефти" в любом случае станет ей "подыгрывать", то есть нефтяные потоки будут уходить по прежним каналам, выгодным главному акционеру, а долги самого "Пурнефтегаза" могут по-прежнему расти (сегодня дебиторская задолженность самой "Роснефти" "Пурнефтегазу" составляет около 400 млн. руб.). Только три члена совета, не имевшие отношения ни к "Роснефти", ни к местной администрации, возражали против такого решения. Им хотелось видеть на посту главы "Пура" нейтральную фигуру, желательно производственника, способного и заинтересованного решать проблемы компании. И все же решение совета скорее позитивно, нежели наоборот - вся команда руководства "Пурнефтегаза", кроме Матевосова, осталась на своих местах, а это значит, что хаоса в делах и столь разрушительного по российской традиции "переходного периода" не будет. И главное - власти региона так и не смогли подняться на нефтяной Олимп, а это позволяет надеяться, что компанию не постигнут такие же проблемы, как и ЯНАО.
Однако впереди еще Тюменский арбитраж, которому вскоре предстоит решить, правильно ли был отстранен Матевосов. Кассацию в суд подали кредиторы - Минфин и ФСДН.
И то и другое государственное ведомство хочет видеть на посту гендиректора "Пура" именно Матевосова, потому что считает: только человек с его опытом сможет вытащить компанию из тяжелой ситуации и расплатиться с заимодавцами.
Высока вероятность также и второго совета кредиторов, который утвердит некое мировое соглашение между ними и компанией. После его принятия суду 15 февраля не останется ничего, как только согласиться с этим документом. Возможно даже, что губернский суд все-таки решится не утвердить мировое соглашение, но это будет всего лишь еще одна оттяжка неизбежного решения в пользу компромисса. Есть еще одна опасность, заключенная в действиях местной администрации Ямала в истории с "Пурнефтегазом", которая состоит в том, что таким образом создается прецедент безнаказанного растаскивания федеральной собственности по региональным углам. И самое интересное, что помогает в этом неблагом деле федеральный закон о банкротстве. А если в руках у местной элиты окажутся такие серьезные источники дохода, зачем ей вообще нужен Центр? Так что в конфликтах, подобных скандалу вокруг "Пурнефтегаза", государство рискует потерять не только большую нефть, но и то, что делает его государством, - саму страну.
Р. S.
18 января Тюменским окружным арбитражным судом принято решение о приостановлении действия определения Арбитражного суда ЯНАО об отстранении Матевосова от должности генерального директора "Пурнефтегаза". Таким образом, вышестоящим судом сделан первый шаг к восстановлению интересов государства. Матевосов может снова приступить к исполнению своих прямых обязанностей.
Глава Антимонопольной службы России И. Артемьев. Начинается охота на крупный бизнес