Ельцин во фраке и без
ВИЗИТ В. Путина в США и встреча с президентом Дж. Бушем вызывает у читателей "АиФ" огромный интерес. Читатели спрашивают, в чем особенности "встречи в верхах" и нет ли в них опасности для наших национальных интересов. Как подобные встречи проходили раньше? Какова роль российской дипломатии?
В стиле импровизации
ПЕРВЫЕ три года у руководства "новой России" вообще не было никакой концепции внешней политики.
Ельцин полностью доверился "молодому, улыбчивому, обаятельному" А. Козыреву, который действительно отличался от предшественников - Шеварднадзе, Бессмертных. Ельцину нравилось, что министр иностранных дел в глаза называл его "дипломатом N 1".
На поверку же "новая политика" мало отличалась от времен Горбачева и, в сущности, полностью растворялась в западных интересах. Классический пример - присоединение России к санкциям Запада против сербов после развала Югославии.
Работали в стиле импровизации - от одного визита к другому. Тем более что президент иногда сливал 2-3 визита "в один флакон". В 1993 году он за два дня ухитрился посетить Польшу, Чехию и Словакию. В результате все оказались в обиде, кроме Леха Валенсы, которому Ельцин фактически дал бесплатный аванс в вопросе вступления Польши в НАТО. А между тем Л. Валенса по отношению к Ельцину вел себя вызывающе - надменно, грубо, а на ужине откровенно пытался напоить "дорогого гостя". К счастью, безуспешно. Ельцин оказался крепче.
Не целуйте руки королевам!
ОТСУТСТВИЕ реальной внешней политики замещали "спецэффектами" - броскими речами, инициативами в духе "общечеловеческих ценностей". Одной из таких инициатив был досрочный вывод российских войск из Германии в 1994 году. Уходили спешно, почти бегом, в "чистое поле".
Особое внимание уделялось стилю встреч на высшем уровне. Ельцин умел держаться на высоте, чему способствовали рост, осанка, голос. К поездкам тщательно подбирались костюмы, галстуки. В последние годы к багажу прибавился и груз медицинской аппаратуры.
В целом Ельцин умел расположить к себе собеседника, быть галантным, остроумным. Хотя случались и протокольные проколы. Протокол запрещает целовать руку августейшим особам. Но то ли Ельцин забыл об этом при визите королевы Елизаветы II в Москву, то ли решил, что ему все позволено. Елизавета была смущена. Однажды во время обеда с Г. Колем Ельцин, не переносивший табачного дыма, буквально вырвал сигарету из рук жены канцлера и демонстративно раздавил ее в пепельнице.
Не сукин сын
НО В ЦЕЛОМ дипломатический протокол у Ельцина был поставлен блестяще. Им заведовал Владимир Шевченко - единственный, кто уцелел в окружении Ельцина из команды М. Горбачева. Но протокол не мог заменить политики. Интересен отзыв американского президента Р. Никсона о внешней политике России и, в частности, о министре иностранных дел А. Козыреве: "Когда я был вице-президентом, а затем президентом, я хотел, чтобы все знали, что я "сукин сын" и во имя американских интересов буду драться изо всех сил. А этот (А. Козырев), когда Советский Союз только что распался, когда новую Россию нужно было защищать и укреплять, хочет всем показать, какой он замечательный, приятный человек".
К сожалению, этот отзыв в немалой степени можно отнести и к самому Б. Ельцину.
"Новый сладостный стиль" МИДа чуть было не привел в 1992 г. к передаче Японии Курильских островов. Российские политики и дипломаты уже намекали японцам на такую возможность.
Эффектному решению помешала позиция тогдашнего Верховного Совета и поднятый в прессе шум. Ельцин сделал шаг назад. Решение об отмене визита было принято на Совете безопасности буквально за несколько часов до отлета "основного борта", когда в Токио уже вылетели журналисты и служба протокола. Это был один из самых громких дипломатических скандалов эпохи Ельцина.
Без галстуков
С СЕРЕДИНЫ 90-х годов на внешнюю политику стал влиять еще один фактор - здоровье Б. Ельцина. К этому времени к нему пришло лучшее понимание проблем. Но сил уже не было. Деятельность все больше ограничивалась личными контактами с избранными лидерами, которые проводились в стиле "встречи старых друзей". В свое время американский президент Р. Рейган любил повторять русскую пословицу "Доверяй, но проверяй". На "встречах без галстуков" проверять было некому. "Друзья" быстро уловили уязвимость Ельцина во время таких встреч и всячески поощряли его к такому типу общения. Именно на таких встречах западным лидерам (особенно Г. Колю) удавалось добиться от Б. Ельцина максимальных уступок.
Стиль и сама политика стали меняться с приходом нового министра иностранных дел Е. Примакова. Его знаменитый разворот над Атлантикой фактически ознаменовал и разворот внешней политики России в сторону прагматизма. В ноябре 1999 г. на саммите ОБСЕ в Стамбуле Б. Ельцин выступал уже в другой тональности. "Вы не смеете критиковать Россию за Чечню!" - почти кричал он, чем-то напоминая Н. Хрущева, когда тот стучал ботинком по трибуне ООН. Сменой стиля Ельцин, в сущности, сам поставил диагноз предшествующей внешней политике. Диагноз был поставлен правильно, но с большим опозданием.
За кулисами
ОДИН английский дипломат писал, что международная политика напоминает любовь слонов. Во-первых, все настоящие действия происходят на самом высоком уровне. Во-вторых, если результат и бывает, то года через полтора. В-третьих, каждое достижение сопровождается оглушительным трубным гласом.
ПРИЧИНА в том, что дипломаты крайне боязливы. Они могут годами "согласовывать" и "утрясать" даже простые вопросы. Саммит же, сама подготовка к нему позволяют получить более быстрый результат. Например, в начале 70-х годов переговоры по ограничению стратегических вооружений между СССР и США находились в состоянии анабиоза, пока за дело не взялись Брежнев и Никсон. А взялись потому, что в 1972 году им предстояла личная встреча. Текст договора не был готов буквально до момента подписания. Последние досогласования проходили в самолете, летящем из Хельсинки в Москву. Так на свет появился знаменитый договор ОСВ-1.
Естественно, определенную роль в успехе или неуспехе любого саммита играют симпатии и антипатии "первых лиц". Во время встречи Рейгана и Горбачева в Женеве, а затем в Рейкьявике им удалось поговорить по душам. Видимо, для твердокаменного антикоммуниста Рейгана встреча с молодым, говорящим свободно и по существу советским лидером была своего рода культурным шоком. После этого на Западе началось массовое увлечение Россией и "горбомания".
Правда, роль таких симпатий в международных делах не стоит переоценивать. Борис Ельцин свято верил в личные отношения с лидерами западных государств - "другом Биллом", "другом Рю", "другом Гельмутом". Кроме того, ему удалось убедить Запад в том, что вопрос в России поставлен ребром: или он, или коммунисты. Но надежды на помощь "друзей" сбылись лишь в одном: Ельцину подбросили денег на избирательную кампанию (по нашим данным - несколько миллиардов долларов. - Ред.). Но какая польза от этого была для страны - большой вопрос.
Холодная война и теплые объятия
ДО НАЧАЛА семидесятых годов атмосфера холодной войны не располагала к общению лидеров США и СССР. Впервые президент США Р. Никсон приехал в Москву лишь в 1972 г., чтобы подписать договор о противоракетной обороне и соглашение в области стратегических наступательных вооружений - ОСВ-1.
ХОТЯ экономика СССР еле сводила концы с концами, признание паритета в военной области, которое удалось зафиксировать в 72-м году, означало, что СССР получил вожделенный статус сверхдержавы. Генсек Брежнев и президент Никсон заключили более 50 соглашений - от стыковки "Союза" с "Аполлоном" до строительства завода "Пепси-колы" в Новороссийске. По советскому радио тогда впервые зазвучала музыка в стиле "кантри". Готово было и соглашение о предоставлении СССР режима наибольшего благоприятствования в торговле. Но американский конгресс заблокировал его принятие.
Всего у Брежнева было шесть встреч с американскими президентами - Никсоном, Фордом и Картером. На последней из них летом 79-го года в Вене лидеры подписали договор ОСВ-2.
В том же 79-м НАТО приняло решение развернуть в Европе ракеты средней дальности, которые "доставали" до Урала, а мы ввели войска в Афганистан. Начался новый виток холодной войны и гонки вооружений.
О потеплении в отношениях между СССР и США снова заговорили в 85-м году, когда Горбачев и Рейган встретились в Женеве, а потом, в 86-м, в Рейкьявике. Встреча была обставлена с невероятным блеском, но закончилась ничем. Рейган присматривался к Горбачеву и с дружбой не спешил. Но саммиты посыпались один за другим. В 89-м году, во время встречи на Мальте, Михаил Сергеевич "подписался" под уходом из Восточной Европы и, по свидетельству очевидцев, перестал чувствовать себя лидером сверхдержавы, хотя американцы продолжали его ласкать и удостаивать всех возможных почестей. В 1990 году состоялся визит Горбачева в США в качестве президента Советского Союза. Ему удалось договориться о контроле за химическим оружием и заключить некоторые экономические соглашения. Но серьезной помощи для экономики мы от США так и не получили.
Надежды на дружбу с США в то время не оправдались.
Путин и Буш померились демократиями