Легендарный Давид Ригерт — обладатель 63 (!) мировых рекордов в тяжёлой атлетике — 13 лет назад стал фермером. Купил 12 гектаров под Таганрогом, назвал хозяйство «Давидовка», завёл баранов, кур...
До «Давидовки» по известным причинам доехать не удалось.
Давид Ригерт: Приглашу вас летом посмотреть на хозяйство, на мою лошадь Милку. Но только если вы не глазливая. В смысле, не сглазите мне её, — смеётся Давид Адамович. — А сейчас я пока на самоликвидации. Ой, жена поправляет — на самоизоляции. У меня же двойной слой ограничений. Мало того, что возраст (73 года. — Ред.), так я ещё и на больничном после операции... Но раз надо изолироваться, значит надо. Мы привыкшие — на сборах на базе по 3–4 месяца сидели.
«Так вы на базе форму набирали, а я, например, сейчас — только килограммы лишние», — перебиваю Ригерта. Он хохочет и предлагает не лезть в холодильник, проявляя неимоверную силу воли.
Виктория Хесина, «АиФ»: А за 3–4 месяца на базе с катушек никто не слетал?
Давид Ригерт: — Конечно, всегда находился кто-то. Но того, кто на катушке не удерживался, просто исключали, отправляли домой. А тут куда исключишь, куда отправишь? Из спальни в ванную?
— Вы, я знаю, зарядку по утрам не делаете, курите.
— Я вот смотрю, что некоторые исполняют... Там такая зарядка, что потом неделю работать не будешь. Тут от человека всё зависит, как он расходует дневную энергию. Мне зарядка не нужна. В моём случае это разрядка батарей. А сигареты... Бросил, вот уже год как. Но для этого понадобилось, чтобы жареный петух в одно место клюнул. Инфаркт был, завязал в одну минуту. А так дымил с 11 лет. Начал для солидности, чтобы мужики в колхозе зауважали (смеётся). Да все мои современники так же поступали. Как только вилы в руки, то папироску — в зубы.
1300 метров под землёй
Предки Ригерта — из обрусевших немцев. Давид — 6-й ребёнок в семье. Всего детей было 9.
— Дед по матери барон был. А другой дед служил у него управляющим. Так сказать, начальник по хозяйственной части. То есть отец у меня из простых, а мама из дворянской семьи. Жили на Кубани. Когда война началась, семью в Казахстан отправили, а отца — в трудармию. Не дали Родину позащищать — немец же. Вернулся он из трудармии в 1946-м, приехал в Казахстан из Копейска (Челябинская обл.). Дальше уже я появился. Ну а потом — целина... Я ведь и штангу первую в колхозе сделал — посадил на лом противовесы от комбайна.
— Правда, что Ригерт мог стать боксёром, если бы не обиженные соперники, которые ударили лопатой по голове, нос сломали?
— Ну не знаю, вышел ли бы из меня боксёр. Может быть, ещё немножко боксом позанимался, не будь той лопаты. Но штанга — совсем другое, тут результаты ближе. Я вот помню, как смотрел в сельском клубе битву Жаботинского и Власова на Олимпиаде-64, — тогда же перед фильмами обязательно крутили киножурналы — «Физкультура и спорт», «Вести с полей» и т. п. И всё! Меня уже за тяжёлую атлетику агитировать не надо было.
— В интернете гуляет история: на Олимпиаде-64 Алексей Вахонин, выступавший в самом лёгком весе, перед тем как толкнуть свою рекордную штангу, бросил уже праздновавшим победу венграм фразу: «Хрен вы шахтёров знаете». Думаете, правда?
— Сам не слышал. Но сказать такое Вахонин мог (смеётся). Он ведь когда толкнул штангу, то ещё и одной ногой другую почесал — мол, ерунда, а не вес. Ему даже хотели результат снять за пренебрежение к соперникам. Потом многие этот трюк повторяли, и я в том числе.
— Вы тоже поработали шахтёром. Где сложнее — в шахте или со штангой?
— В Ростовскую область меня пригласил Плюкфельдер (знаменитый тренер, воспитал в г. Шахты 6 олимпийских чемпионов, в т. ч. Вахонина. — Ред.). Он и договорился, чтобы я работал в шахте, а параллельно тренировался. Шахтёр тогда зарабатывал куда больше спортсмена. Первый месяц зарплата вышла 600 рублей, второй — уже 900! А где сложнее? Везде свои прелести. Но в шахте мне нравилось. Там люди особые, редкой породы.
— Шахта — это только из-за заработка? Или нагрузка, которую человек испытывает там, помогает в тяжёлой атлетике?
— Судя по тому, что много хороших тяжелоатлетов вышли именно из шахтёрских городов, наверное, помогает. Ты же там, внизу, в условиях гипоксии. 1300 метров под землёй, 50 градусов жары, влажность такая, что водичка по ногам течёт. Это закаляет.
Где язык, там и зубы
— 63 мировых рекорда. Сумасшедшая цифра!
— У меня даже документ есть на этот счёт — Международная федерация наградила дипломом «Лучший тяжелоатлет столетия» (смеётся). А рекорды? Ты про их количество не думаешь, когда делаешь своё дело. Получилось — хорошо, нет — думаешь над тем, чтобы получилось в следующий раз. Ну и должна у тебя быть такая жилка противная — нежелание кому-то уступать. Она у всех есть, кто в этой жизни чего-то добился.
— Хотела сказать комплимент, но вспомнила слова из вашего интервью: «Если человек тебе поёт дифирамбы, жди от него подлости».
— Ха-ха. Нет, на женщин это не распространяется. Речь в основном о подчинённых. Если становишься пусть небольшим, но начальником, держи ухо востро. Если лижут, то могут и укусить. Где язык, там всегда и зубы.
— Возглавив сборную СССР в 80-х, вы пригласили поработать с командой Кашпировского. Он толковый специалист или жулик?
— Было дело. Хотел, чтобы он помог ребятам с психологическим настроем. Я-то сам занимался аутогенной тренировкой, понимал, насколько важны самовнушение, умение отключаться и т. д. Это потом уже спортсмены стали верить в волшебство — нашли иные способы увеличения возможностей, если вы понимаете, о чём я... В общем, работали мы с Кашпировским 1,5 года. Психотерапевт он неплохой, гипнозом владеет, знает общую медицину. А остальное? Может, и не жулик, но большие деньги любит. Людям ведь чудеса подавай, когда им тяжело. Вот и сейчас он неслучайно нарисовался.
«Я же крестьянин!»
Перечисляю Ригерту список дел, которыми он успел позаниматься в свободное от штанги время: конюхом, кузнецом, монтёром был, в шахту спускался, в бизнесмены подался, когда покинул пост тренера сборной СССР...
— Всё правильно (смеётся). По-всякому бывало. А сборная... Я по тем временам единственный был, кто сам ушёл (первый раз Ригерт руководил командой в 1985–1987 гг., затем вновь работал со сборной в 2003–2012 гг. — Ред.). Меня тогда люди не из мира спорта стали учить, как тренировать. Тратить силы на разборки я не захотел. Толку от этого нет, разве что болячку на нервной почве заработаешь. Положил бумагу об уходе на стол и стал искать себе другое занятие. А ничего не делать — это самая тяжёлая работа. Как у меня сейчас. Операция же была... На хозяйстве — сыновья с друзьями. А я сижу на домашнем добровольном аресте, жене мешаю. Ну ничего. Надеюсь скоро в строй вернуться.
— Расскажите о хозяйстве.
— Я же крестьянин. Столько лет землю искал! Вот потихонечку для себя фермерствуем. Придёт время, будет что жрать. Единственное, баран только один остался — как памятник бывшему стаду. Рыба есть, курочки. Лошадка Милка здравствует. Раньше она у меня была за психотерапевта, а теперь сына воспитывает. Командует им.
— В Таганроге работает Академия тяжёлой атлетики им. Ригерта. Вы и там успеваете?
— Ну я же не один. Сыновья тренируют, жена за заведующего. Сборы проходили до последнего, пока карантин не объявили. Всё, слава богу, работает, ребята занимаются. У нас же вид спорта для простых людей — тут не нужна дорогая экипировка. Зато благодаря штанге даже взрослый человек со сколиозом может за 2–3 месяца заметно выправиться. Кто-то думает: ну тягают они там железку, мозг не включают. Не так это! У нас думать надо, иметь реакцию. Затуманенная голова не может тело держать под штангой.
— Если раздастся звонок из Федерации тяжёлой атлетики:
«Возвращайтесь в сборную, нужен ваш опыт...»
— Из федерации в нынешнем составе? Да я не услышу этот звонок, не восприму. Я в своё время пытался выйти на сотрудничество, но... Ладно, жизнь всё расставит на свои места. Есть там наверху распорядитель кредитов.