«Без бюджетных денег футбол не умрёт», — уверен Юрий Белоус.
Куда дошли за 3 года
Виктория Хесина, «АиФ»: Начнём с Дзюбы, коль скоро он является основным ньюсмейкером в футболе. Нападающий «Зенита» дождался приглашения в сборную, несмотря на конфликт с Карпиным, но отказался, сославшись на неважную форму. «Ну и дурак», — прокомментировал Уткин. Считаете, дурак?
Юрий Белоус: Конечно нет. Я вообще не сторонник подобных ярлыков, которые пытаются вешать некоторые журналисты. Ситуация довольно простая. Мы имеем дело с футболистами, 99% которых имеют огромные амбиции и завышенную самооценку. Дзюба себя высоко ценит, как, впрочем, и Карпин. И вот столкнулись эти два человека. Им бы найти общий язык, решить накопившиеся вопросы, но... По логике, если тренерскому штабу нужен такой форвард, как Артём, надо искать подход к игроку. Вместо этого его пытаются нивелировать, довести до уровня человека, который ничего не достиг, не добился. Поэтому меня его реакция не удивляет.
— Дзюба был олицетворением лучшего, что случилось со сборной за последнее время. Победа над Испанией в 1/8 финала мирового первенства, ордена, звания, разговоры о том, что после чемпионата мира наш футбол заживёт новой жизнью... Однако новой жизни, развития, реформ не случилось.
— Чемпионат мира — 2018, сборная — это лишь верхушка. При этом фундамент должен быть устойчивый. Да, построили десяток современных арен. Но футбол же существует не только там, где проходил турнир. Это ещё сотни городов, в которых нет нормальной инфраструктуры... При этом сейчас почему-то основной акцент делается на решении двух вопросов. Это обсуждение голландских предложений по изменению формата проведения чемпионата страны (Российский футбольный союз (РФС) заказал предложения по реформированию у голландской компании Hypercube за 170 тыс. евро. — Ред.). Хотя большинство специалистов и клубов, а также главный тренер сборной за проведение нынешнего гладкого чемпионата. Плюс лимит на легионеров. Но это же вопросы десятые.
Мыльный пузырь
— Первый вопрос какой?
— Прежде всего надо определиться, что такое футбол в России. Социальный проект, который надо финансировать из бюджета, или это индустрия развлечений, как в большинстве футбольно развитых стран. Там эта индустрия живёт за счёт заработанного — призовых от выступления в еврокубках, продажи игроков, мерчандайзинга (товаров с символикой клуба. — Ред.) телеправ, билетов, реальных спонсоров, а не бесконечных вливаний госкорпораций и бюджетного финансирования. Так появляется стимул выращивать футболистов, повышать свою привлекательность, работать со зрителями и т. д. Социальная ответственность не должна распространяться на заработные платы футболистов, оплату трансферов, агентские выплаты. На детско-юношеский, на материально-техническую базу — пожалуйста. Но футболисты должны зарабатывать сами. Не можете заработать 50 млн? Можете только миллион? Вот на него и живите. Тогда и зарплаты начнут соответствовать возможностям. И не надо будет думать над введением зарплатного потолка.
— Считаете, футбол выживет без бюджетных средств, без денег корпораций?
— Эти высказывания целого ряда функционеров, которые зависят от бюджетных денег, что без них наш футбол умрёт... Да не умрёт он! Речь о необходимости финансового fair play («честная игра» — англ.): тратить столько, сколько зарабатываешь. Плюс жесточайший контроль, чтобы не капало то тут, то там через различные дочерние компании корпораций. То есть у спонсорства должны быть чёткие, прозрачные критерии. Если мы перейдём на нормальные рыночные механизмы, все будут в более или менее равных условиях. Клубы, у которых есть богатые владельцы, не должны быть оторваны от действительности. А пока мы имеем искусственный мыльный пузырь, который убивает всё стремление к развитию.
Возьмём условный «Спартак». Скажем, при бюджете 75–80 млн евро сам клуб зарабатывает 20–30 млн, остальное — дотации. Убираем дотации, начинаем жить по средствам. Тогда и вопрос легионеров отпадёт сам по себе. Никто сюда не поедет. Потому что аттракцион щедрости закончился. Тогда и наши будут стремиться попасть за рубеж, освободив место для молодых русских игроков, которым необходим профессиональный рост.
Вспомните лучшее поколение в постсоветский период. Кирьяков, Юран, Кульков, Мостовой, Онопко, Колыванов, Шалимов, тот же Карпин... Сколько наших футболистов играло в сильнейших европейских лигах! Почему? Уезжали зарабатывать. В большинстве своём никто никаких бюджетных денег тогда не давал, да и не было их особо. Потому и «Спартак» выигрывал в Лиге чемпионов 6 матчей из 6 на групповом этапе (1995), когда игроки (Юран, Кульков) буквально на год-два вернулись в клуб из-за рубежа.
А тот же Дзюба, к примеру, никуда не собирается. Такие деньги, как в «Зените», он больше нигде не найдёт. Хотя появись в зарплатной ведомости адекватные цифры, раз в 10 меньше нынешних, он, конечно, в своё время отправился бы в Европу. Вернулся бы в сборную, обогащённый новым опытом.
Всё предельно просто. Не надо заниматься подменой понятий, уверять, что все беды от легионеров: мол, стоит отменить лимит на них — и в сборной играть будет некому. Те, кто уедет в лучшие чемпионаты Европы, и молодёжь, которая придёт на их место, и составят основу сборной.
— Но если владелец «Спартака» Леонид Федун хочет тратить, ему не жалко.
— Хочет? Пускай вкладывается в детский футбол, открывает филиалы в Сибири. Но сам «Спартак» должен тратить только те средства, что зарабатывает. Должна работать система лицензирования. Расходуешь деньги, заработанные нерыночным путём, на первый раз — гигантский штраф, а дальше — до свидания, потеря профлицензии. Другое дело, что тут нужна воля РФС. А как может нынешний глава РФС, являющийся выходцем из структуры «Газпрома», внедрить систему, которая будет указывать этому «Газпрому», сколько ему тратить на «Зенит»?
— В какой период времени наш футбол стал жить на широкую ногу? Когда началась гонка кошельков?
— Смотрите: в конце 2002 г. Михаил Прохоров купил «Торпедо-ЗИЛ», который переименовали в ФК «Москва». Я туда пришёл гендиректором. Когда мы планировали бюджет, то считали, что 8 млн долл. — это хорошо, зарплата игрока — 8–10 тыс. долл. в месяц — тоже прилично. Но уже в 2003 г. всё стало стремительными темпами отдаляться от каких-то вменяемых величин.
— У вас довольно радикальные предложения.
— Я это понимаю. Речь не о том, чтобы включить новые правила с завтрашнего дня, как у нас принято. Должен быть переходный период, поскольку у клубов подписаны контракты с футболистами на несколько лет. Должна быть группа наших специалистов, разрабатывающих несколько вариантов введения новой системы. Они точно обойдутся дешевле, чем голландцы, далёкие от российских реалий. В любом случае цель — стремиться к самоокупаемости. И ещё не надо забывать о том, что РПЛ и ФНЛ (Футбольная национальная лига, 2-й по рангу турнир. — Ред.) — сообщающиеся сосуды. Должно быть концептуальное развитие. Скажем, будет справедливо, если деньги, которые получает от телевидения РПЛ, хотя бы частично, процентов на 10, пойдут в ФНЛ.
Вот такое кино
— Ваши слова: «Футбол очень похож на кино. Там генеральный продюсер — тут генеральный менеджер. Режиссёр — тренер, актёры — футболисты...»
— Похожи они и тем, что и в кино, и в футболе в большинстве своём зарабатывают все, кроме тех, кто вкладывает деньги. Впрочем, если в кино пусть очень редко, но какие-то фильмы всё же себя окупают, то в футболе — нет. Одни убытки.
— С продюсерами (менеджерами) мы разобрались, с актёрами (футболистами), получающими неадекватные деньги, — тоже. А каков вклад тренеров в продукт сомнительного качества?
— Есть и такая проблема. Проблема большая. Аркадьев, Бесков, Лобановский... Это были тренеры! Тот же Капелло не скрывал, что учился у Лобановского. А сейчас профессиональное отставание наших тренеров от европейских видно невооружённым глазом. Да, съездил в Европу Слуцкий. Большой молодец. У него появились опыт, понимание. Но это скорее исключение. Мы отстаём в тренерском деле. Забываем, что тренерам, как и медикам, необходимо постоянно повышать уровень квалификации. А ведь сегодня в помощь специалистам есть потрясающие методики, технологии.
Другой момент — по каким критериям берут тренеров на работу? Это вновь к вопросу о менеджменте. Всё нужно анализировать на берегу, чтобы через несколько месяцев не обнаружить, что «режиссёр» с фильмом не справляется.
— Почему вы в этом «кино» сегодня в качестве зрителя? Не готовы больше работать внутри футбольной системы?
— Вообще-то я из футбола не уходил далеко. Из этого волшебного мира, полного эмоций и азарта, вырваться очень сложно. Если будет интересное предложение от клуба с серьёзными амбициями, то не исключаю для себя такую возможность.