8 июля 1935 года родился лётчик-космонавт, дважды Герой Советского Союза Виталий Севастьянов.
Коктейль от русского космонавта
Существует легенда, что в 1970-х годах, когда космонавтика ещё была очень популярна по обе стороны океана, в барах Соединённых Штатов часто заказывали коктейль, представлявший собой смесь одной части водки, одной части армянского коньяка, одной части джина и одной части бренди. Коктейль этот, состоящий из половины «советских» и половины «американских» компонентов, получил название «Союз-Апполон» — в честь первого совместного советско-американского космического полёта. Автором оригинального коктейля называют советского космонавта Виталия Севастьянова.
Севастьянову не досталась слава первых покорителей космоса, но он был человеком весьма узнаваемым. Космонавт много лет вёл на советском телевидении передачу «Человек. Земля. Вселенная», посвящённую космонавтам и исследователям космоса.
Он охотно рассказывал о своих товарищах, об успехах и проблемах космонавтики, но мало говорил о себе. А рассказать было что...
«Хранить вечно»
Он родился 8 июля 1935 года в Свердловской области, в Красноуральске, в обычной рабочей семье. После войны отец-фронтовик перевёз семью в Сочи, и Виталий заболел морем.
После седьмого класса он собирался поступать в мореходное училище в Батуми, но отец настоял на том, чтобы Виталий окончил 10 классов, а уж затем выбирал профессию.
Севастьянов-старший был мудрым человеком. Виталий окончил школу с золотой медалью и, по правилам того времени, получил право поступать без экзаменов практически в любой институт страны. Выпускник школы выбрал Московский авиационный институт.
Первый полёт спутника застал Севастьянова в качестве студента третьего курса. А уже на четвёртом ему присудили стипендию имени авиаконструктора Поликарпова за студенческую научную работу «Возвращение крылатого аппарата с орбиты ИСЗ на Землю». Речь шла о прототипе аппарата, подобного американскому «Шаттлу» или советскому «Бурану», которые появятся в 1980-х. А на дворе был 1958 год!
Космонавтика, делавшая первые шаги, остро нуждалась в инженерах, и на перспективного студента МАИ обратили внимание в знаменитом ОКБ № 1 Сергея Королёва. Ещё во время учёбы в институте Севастьянов был принят туда на работу, получив место в отделе № 9 под руководством Михаила Тихонравова.
Дипломная работа Севастьянова в МАИ называлась «Возвращение многоразового пилотируемого космического корабля с орбиты спутника на Землю». Чтобы понять, какое значение придавалось этой работе, нужно сказать, что на неё был наложен гриф «Совершенно секретно», а лично Сергей Королёв начертал на ней: «Хранить вечно».
Секретный покоритель Луны
Покорение космоса было делом молодых. Молодой и неизвестный инженер Виталий Севастьянов читал специальные лекции молодым и никому не известным лётчикам, членам первого отряда космонавтов. Он непосредственно принимал участие в подготовке первого полёта человека в космос.
В апреле 1965 года Севастьянов получил степень кандидата технических наук. Он был в числе тех молодых инженеров, которые не только мечтали строить и готовить к полётам космическую технику, но и сами рвались в космос. В 1967 году Севастьянова включили в группу гражданских специалистов, проходивших подготовку к космическим полётам.
И даже более того: его включили в самую засекреченную часть советской космической программы — пилотируемый полёт на Луну.
Сначала Севастьянов входил в число членов одного из трёх экипажей, готовившихся к облёту Луны. Когда этот полёт был отменён, Севастьянова включили в экипаж, готовившийся к высадке на Луну. В экипаж, согласно плану, входили двое: одному предстояла высадка на спутник Земли, второй должен был ждать его на лунной орбите. Севастьянову предстояло стать тем, кто ждёт.
Но «лунная гонка» Советским Союзом была проиграна, и программу пилотируемого полёта на Луну отменили. Севастьянов, тем не менее, остался в отряде космонавтов.
Встреча с Землёй-мачехой
1 июня 1970 года Виталий Севастьянов стартовал с космодрома «Байконур» в качестве бортинженера «Союза-9» вместе с командиром Андрияном Николаевым. Экипажу предстоял сверхдлительный для того времени 18-суточный полёт — даже полёт до Луны и обратно занимал меньше времени.
Орбитальных станций ещё не существовало, а работа в течение двух с половиной недель в маленьком пространстве «Союза» — нелёгкое испытание. Но самое тяжёлое ждало экипаж на Земле.
Про последствия длительного пребывания в состоянии невесомости тогда ещё никто не знал. Когда врачи увидели Николаева и Севастьянова после полёта, они пришли в ужас — экипаж не мог стоять на ногах, их эвакуировали на носилках. 18 суток на орбите привели к атрофии мыщц, проблемам с сосудами, потере солей кальция, фосфора в костях. Самочувствие космонавтов было неважным.
Поначалу медики даже сгоряча заявили: длительные полёты в космос невозможны. Уже потом стали готовить рекомендации по обязательной физической подготовке во время полётов, использованию специальных методик и аппаратуры, позволяющей человеку сохранять состояние, позволяющее без последствий возвращаться на Землю. Многие наработки космической медицины потом были использованы для лечения обычных больных.
А тогда, с трудом восстанавливаясь после полёта, Виталий Севастьянов продемонстрировал своё жизнелюбие довольно оригинально. Он, едва держась на ногах, добрался до туалета, где ещё до полёта была припрятана... пачка сигарет. Курение было слабостью Севастьянова, и избавиться от этой привычки он не мог, несмотря на жёсткий запрет, наложенный на членов отряда космонавтов. Выкурив сигарету, Севастьянов испытал невероятное облегчение.
В тени «Союза» и «Аполлона»
Последствия полёта на «Союзе-9» заставили Андрияна Николаева завершить свою карьеру в отряде космонавтов. Севастьянову повезло больше — его организм восстановился после тяжёлого испытания.
Он входил в один из экипажей, готовившихся к полёту на первую орбитальную станцию «Салют-1», одно время работал вместе с Георгием Добровольским, а затем был дублёром Владислава Волкова. И Добровольский, и Волков погибли во время приземления корабля «Союз-11».
Время второго полёта Виталия Севастьянова пришло в мае 1975 года, когда он вместе с Петром Климуком отправился на «Союзе-18» на «Салют-4». Перед этим тоже не обошлось без приключений — первый корабль под названием «Союз-18» потерпел аварию, а его экипаж в составе Василия Лазарева и Олега Макарова чудом остался в живых. Климуку и Севастьянову предстояло убедиться, что ошибки учтены и новой аварии не произойдёт.
Всё прошло благополучно. Климук и Севастьянов провели на «Салюте-4» более 60 суток, выполнили массу уникальных экспериментов и даже стали «невидимыми» участниками программы «Союз-Аполлон» — первая встреча американцев и русских на орбите произошла в то время, как экипаж «Союза-18» находился на станции.
«Дневник над облаками»
После этого полёта раскрылся ещё один талант Виталия Севастьянова — он выпустил книгу «Дневник над облаками», которая стала, возможно, первым литературным произведением, созданным на орбите.
«12 июня 1975 года. 20-е сутки полёта.
...Сегодня случайно кто-то из нас сломал в нашем “Оазисе” лук... Мы съели его. Удивительно вкусный. Острый. Пища наша нам несколько приелась. Я думаю, что на Земле нам больше будет нравиться земная пища... Сейчас бы варёной картошки с молоком! Да!.. Потерпим!...
25 июня 1975 года. 33-и сутки полёта.
...Ну кто поверит, что я простым глазом с высоты 365 км могу определить, убран урожай с полей или нет?! Вижу поле, которое уже пересекают дороги, — урожай убран. Это свозили солому в скирды. Вот почему на этом поле появились “пауки”...
Я пробовал зарисовать это поле со скирдами, к которым тянутся дороги, и то, что у меня получилось, напоминало колонию пауков...
29 июня 1975 года. 37-е сутки полёта.
...Люди на Руси необычайной широты души, доброты и честности! Я всё делаю во славу РУСИ!... Часто ловишь себя на желании побольше узнать о нашей стране, о её прошлом и будущем, хотя бы для того, чтобы лучше познакомиться с настоящим и увидеть в нём ростки нового, которое и есть залог счастья наших замечательных людей».
О шахматах и не только
В эту книгу, разумеется, попало, далеко не всё. Так получилось, что на время полёта пришлись дни рождения космонавтов — Петру Климуку исполнилось 33, а Виталию Севастьянову 40. Чтобы отметить праздники, космонавты «контрабандой» в скафандрах провезли на борт фляжки с настойкой, затем употребили её по назначению. Впрочем, ни на программе полёта, ни на состоянии именинников это никак не сказалось.
Ещё во время первого полёта на «Союзе-9» Виталий Севастьянов вместе с Андрияном Николаевым провели первую шахматную партию «Космос — Земля» против находившихся в Центре управления полётами генерал-полковника Николая Каманина и космонавта Виктора Горбатко. Чтобы фигуры в невесомости не разлетались по кораблю, были придуманы особые шахматы со специальными пазиками. Партия закончилась вничью, а «первый космический шахматист» Севастьянов впоследствии 12 лет руководил Федерацией шахмат СССР.
На Марс с Севастьяновым
После окончания второго полёта Виталий Севастьянов ещё 15 лет оставался в отряде космонавтов и готовился к новым экспедициям. Он очень близко подошёл к полету на станции «Мир», но тут после очередного медобследования врачи запретили ему участие в длительных полётах. Краткосрочные экспедиции в тот период почти не проводились, и в 1990 году Виталий Севастьянов ушёл из отряда космонавтов.
У него было очень много талантов — например, Севастьянов настолько хорошо владел немецким языком, причём разными его диалектами, что удивлял самих немцев. Оказывается, язык он начал учить ещё в школе, а в бытность студентом МАИ подрабатывал переводчиком в «Интуристе».
Литературные способности Севастьянова и его учёная степень заставляли редакторов научно-фантастических сборников обращаться к нему за рецензиями на произведения. Он был лично знаком и дружил со многими звёздами мировой фантастики, в частности с Фредериком Полом.
Во времена перестройки в одном из советских журналов был опубликован рассказ зарубежного фантаста, где он совершал полёт на Марс. Напарником своим, пилотом посадочного модуля, фантаст вывел не кого-нибудь, а Севастьянова.
«Наши космонавты работают сантехниками»
В 1990-х Виталий Севастьянов ушёл в политику, став депутатом Государственной Думы от КПРФ. В отличие от многих своих космических собратьев, Севастьянов никогда не кривлялся, не заламывал руки, не рассказывал об ужасах советской системы. Вступив в Коммунистическую партию в 1960-х годах, он оставался коммунистом до самых последних дней. В статусе депутата бился за сохранение предприятий космической отрасли, за поддержку отечественной космической программы.
Порой он без обиняков говорил то, что не нравилось руководителям страны и «генералам» российской космонавтики. «Сейчас наши космонавты занимаются только обеспечением жизнедеятельности станции, меняют патроны регенерации, в общем, работают сантехниками. К американскому отсеку, напичканному новейшим оборудованием, их даже не подпускают. И не возразишь — более 70 процентов собственности станции принадлежит американцам, остальное — Японии, Канаде, России и Евросоюзу», — так он комментировал работу россиян на МКС.
Несмотря на всю тяжесть эпохи, несмотря на жёсткость политики, Виталий Севастьянов оставался человеком добрым, готовым в любой момент прийти на помощь. Он не любил грязи и жестокости, повторяя: «Тот, кто идёт по трупам, к трупам и приходит».
«Я ещё приду к тебе, космос!»
Семья была его крепостью. Квартира Севастьяновых всегда была открыта для друзей, для которых готовилась «медовуха» собственной рецептуры из спирта, воды и мёда.
В последние годы жизни космонавта стало подводить здоровье. Особенно подкосила его смерть в 2007 году супруги Алевтины Ивановны, с которой они прожили вместе много лет.
Но Севастьянов не привык жаловаться на свои проблемы. Даже в 2010 году, лёжа в госпитале, он мягко отвергал предложения своего товарища по полету Петра Климука навестить его. «Вот поправлюсь, тогда повидаемся», — отвечал он по телефону.
5 апреля 2010 года, за неделю до Дня Космонавтики и за три месяца до 75-летия, Виталия Ивановича Севастьянова не стало.
Из книги Виталия Севастьянова «Дневник над облаками»:
«Но дело моё здесь! В космосе! Вот и грустно сегодня уходить отсюда. Когда ещё буду здесь?! Буду ли? Может быть, так и доживу остаток дней своих спокойно на Земле? Нет! Я ещё приду к тебе, космос!»