Взрывное погружение в профессию. Как ЧС помогла стать хорошим страховщиком

4 октября 1988 г. в 4.32 утра в северо-западной части Екатеринбурга прогремел мощный взрыв. В небо взметнулся огненный гриб, а ударная волна понеслась по улицам, накрыв несколько районов города. Полностью или частично было повреждено более 850 жилых домов, около сотни промышленных и несколько сотен социальных объектов: медучреждений, детских садов, школ, магазинов.

   

   

Причиной взрыва на железнодорожной станции Свердловск-Сортировочная (самой большой в Европе) стала авария. Состав, перевозивший тротил и гексоген, столкнулся с другим поездом, и взрывчатые вещества сдетонировали.

5 октября в управлении Госстраха по Свердловской области появилась группа принаряженных и возбуждённых молодых людей. Новых сотрудников советского страхового монополиста собрали из разных районов области на учёбу, чтобы опытные наставники помогли им погрузиться в профессию, рассказали, какие виды страхования бывают, как предлагать землякам страховую защиту жилья и имущества, оформлять полисы от несчаст­ных случаев. Но теоретическую часть пришлось отложить.

Новичков отправили в обход по пострадавшим районам – провести опись повреждённого имущества, чтобы оперативно возместить ущерб всем по­страдавшим. Ведущий менеджер агентской группы «Росгосстраха» из Красноуральска Ольга Огорелкова рассказала, что именно в те страшные дни она поняла важность и значимость профессии страховщика.

«Здесь жили люди»

– В страхование я попала в какой-то мере случайно. Вообще-то я была химиком-технологом. Окончила Уральский политехнический институт, несколько лет работала по специальности в Кемеровской области, потом там же в школе олимпийского резерва. Затем с мужем вернулись на родину, в Красноуральск. В бюро по трудоустройству мне предложили вакансию в Госстрахе – там как раз нужен был замначальника инспекции по Красноуральску. А уже через 1,5 месяца работы меня отправили на обучение в Свердловск, ныне Екатеринбург.

Мы приехали туда через день после трагедии, не зная о ней ничего: власти тогда о подобных происшествиях не распрост­ранялись. Только когда пришла в областное управление Гос­страха, поняла, почему мой поезд был задержан на 1,5 часа перед Сортировкой. Как выяснилось позже, взорвались вагоны как раз из моего города – Красноуральска.

С обучением в итоге не выш­ло – нас, конечно, поздравили с тем, что мы теперь страховщики, но пояснили, что придётся сразу включаться в эту нелёгкую работу и на практике по­знавать, для чего людям нужно страхование.

   

   

Наша задача была – пройти все пострадавшие хозяйства, провести опись повреждённого имущества. Нам по-быстрому объяснили, как правильно заполнить акт, дали краткие памятки по осмотру строений, написали названия улиц и номера домов, хотя на многих не осталось табличек. Сели мы на трамвайчики и поехали искать незнакомые нам строения – мы же все приезжие.

К сожалению, не вспомню уже название улицы, на которой сама составляла акты осмотра. Людей там к тому времени уже не было, в домах отсутствовали окна, двери, был разбит шифер на крыше, в одном доме печь рассыпалась по кирпичикам. Идёшь и думаешь: «Вот здесь люди жили, строили планы, а сейчас, перед самой зимой, они остались без крыши над головой. Одно хорошо – Госстрах поможет всем пострадавшим, и пусть они не сегодня, но всё же смогут восстановить свои дома, бани, надворные по­стройки».

В один двор долго не могли попасть – забор перекосило, а ворота были добротные, закрыты на задвижку. Когда всё же удалось их открыть, к нам кинулся огромный пёс. Мы страшно его испугались, а он, оказывается, просто хотел человеческого внимания – кругом разгром, хозяев нет, и ему, такому огромному, страшно. Долго он ластился возле нас, а в глазах стояли самые настоящие слёзы.

Вовремя закрыла ребёнка

Поздно вечером мы закончили составление актов, сдали их в управление и получили новое задание на следующий день. Тогда мы уже ходили выборочно по квартирам в новеньких, недавно построенных многоэтажках. Их было около семи – они стояли в один ряд. Так взрывная волна по ним и прокатилась.

Культура страхования в те годы была больше развита, чем сейчас. И каждый человек старался заключить договор страхования квартиры и жизни. Поэтому защищённых полисами квартир было много, почти 90%. Но не в каждой мы находили жильцов – кто ушёл на работу, кто переехал к род­ственникам.

В памяти остро засела одна квартира – её недавно получили молодые специалисты, купили с большим трудом мебель (дефицит тогда был, да и дорого), только-только у них родился ребёнок. Когда мы вошли к ним, увидели забитые фанерой окна – сотрудники ЖКО уже сюда дошли и заколотили их. Стекло обещали в течение дня подвезти, но, хватит ли его на всех, неизвестно. Поэтому кто знает, сколько ещё им так жить. У новых дивана и кресел светлая обивка, и она вся изрезана стёклами – они торчали, как колючки ёжика. Тёмный полированный стол был от царапин весь в полоску.

Но главное – это люди. Молодая мамочка держала в руках кроху в байковом одеялке. Рассказала, что рано утром (а взрыв был около 4 часов) ребёнок заплакал, и она подошла к кроватке, которая стояла рядом с окном. Только нагнулась, как услышала звук, который приняла за грозу. И сразу на неё посыпались стёкла. О причине взрыва женщина узнала позже, а в тот момент в мыслях у неё было одно – как вовремя она закрыла собой ребёнка. Сама она получила много порезов, в том числе и очень глубоких, да все детские вещи были в осколках. И только вот это одеялко лежало в новом, теперь уже очень исцарапанном шкафу. Она была в шоке, говорила о том, что придётся теперь что-то делать с одёжкой: как её от стёкол очищать, осколки же не только крупные, есть и мелкие, как песок… Мы как её успокоили, провели осмотр, помогли заполнить заявление.

«Своими глазами видела»

Это были страшные два дня. Их невозможно забыть: перед глазами так и стоят до сих пор и полуразрушенные дома с забитыми фанерой окнами, и женщина в царапинах с младенцем на руках.

И в то же время это был бесценный опыт, который позволил иначе посмотреть на профессию страховщика, понять значимость нашей работы, укрепил в мысли о том, что она нужна людям. Мне сегодня гораздо проще рассказывать своим землякам и начинающим агентам, почему нужен полис. Ведь я своими глазами видела, как страхование помогает справиться даже с большой бедой. Наверное, именно поэтому я остаюсь в профессии и работаю в «Росгосстрахе» уже более 34 лет, каждый год 6 октября отмечая День страховщика.

Кстати

Сегодня в «Росгосстрахе», которому 6 октября исполняется 101 год, работает около 50 тыс. человек и более 30 тыс. из них – страховые агенты. У многих есть своя собственная живая история о том, как своевременно купленный полис помог людям справиться с напастями или даже с настоящей бедой. У кого-то это драма одной семьи, у кого-то – трагедия посёлка, а то и целого города. Страховые агенты не зря гордятся тем, что зачастую приходят на помощь землякам первыми после спасателей. Иногда даже ночуют на крышах затопленных домов, охраняя имущест­во клиентов от мародёров, или, бросив своё хозяйство, форсируют на лодках разлившиеся реки, чтобы оценить ущерб.

Справка

В 2021 г. «Росгосстрах» заключал в среднем 4 договора страхования строений в минуту. В 1-м полугодии ­2022-го ежедневно выплачивал клиентам в среднем 5,6 млн руб. по страховым случаям с жильём.