97-летняя Галина Брок-Бельцова из Щелкова — единственная оставшаяся в живых летчица знаменитого 125-го женского авиаполка им. Марины Расковой. В годы ВОВ она совершила десятки боевых вылетов. Галина Павловна поделилась с aif.ru своими воспоминаниями о 22 июня 1941 года и объяснила, что эта дата значит для нее сейчас.
«Горели здания, подбитые бомбами»
День памяти и скорби — день начала Великой Отечественной войны — Галина Брок-Бельцова провела у себя в квартире в поселке Чкаловский под Щелковом. Недалеко от ее дома расположен военный аэродром и самолеты, взлетающие с него и садящиеся на посадку, не дают ветерану забыть свое славное прошлое. Да она и не хочет забывать его. Наоборот, использует любую возможность, чтобы передать потомкам свою память о тех величайших событиях, участником которых ей выдалось стать.
22 июня 1941 года она помнит так отчетливо, словно этот день был вчера. Будущей летчице-героине тогда исполнилось 15 лет, она только что окончила 9 класс школы № 3, расположенной на Большой Семеновской улице.
«Я была в пионерском лагере, работала помощником пионервожатого, — рассказывает Галина Павловна. — Лагерь в ближнем Подмосковье, это был комплекс из каркасных летних домиков. Мы с детьми просыпались, шли на построение, поднимали флаг, играли в военные игры. А 22 июня Левитан по радио объявил, что началась война. И тут же в лагерь хлынули родители, чтобы забрать детей».
По словам Галины Павловны, пионеров разобрали в течение недели. К концу месяца в лагере не осталось ни одного ребенка. Покинули его и сотрудники, в том числе и отряд вожатых.
«Я вернулась в Москву, — вспоминает ветеран. — Меня потрясло от того, как она изменилась. Уже на улицах стояли противотанковые ежи, лежали сложенные стенками мешки с песком. Окна домов были крест-накрест заклеены полосками бумаги. Горели здания, подбитые бомбами».
В городе висела тяжелая тревожно-взбудораженная атмосфера. К моменту возвращения Галины из лагеря москвичи уже успели организоваться в стихийное народное ополчение. По словам ветерана, ее родители с соседями дежурили на крыше их дома на улице Малая Семеновская. Когда на крышу падали бомбы-зажигалки, они хватали их и гасили в ведрах с водой. Девочке с друзьями тоже хотелось подежурить, но несовершеннолетних туда не пускали.
Уход на фронт — дезертирство?
Отец Гали трудился на моторостроительном заводе № 24 имени Фрунзе — это было оборонное предприятие.
«Сотрудникам оборонных предприятий давали бронь от мобилизации на фронт, — отмечает Галина Павловна. — Более того — с них строго запрещалось уходить на фронт даже добровольцами, это считалось дезертирством. Но молодежь папиного завода убегала все равно. Их потом отыскивали, ловили и отправляли в штрафбаты».
Несмотря на общий тревожный фон, жизнь в Москве не останавливалась. Были открыты кинотеатры, в том числе кинотеатр «Родина», расположенный возле дома нашей героини. Однажды девушка с друзьями отправилась смотреть кино. Сеанс окончился, зрители вышли на улицу. И вдруг завыли сирены воздушной тревоги. Люди, следуя указаниям, побежали укрываться в недостроенную на тот момент станцию метро «Сталинская» (ныне «Семеновская»).
Наверное, это и стало для Галины последней каплей.
«Мы стояли там плотно, плечом к плечу, разговаривали, — вспоминает Галина Павловна. — И так жарко обсуждали, что как это так, нас, молодых и сильных, загнали под землю, словно крыс? Как могли вообще напасть вероломно, бомбить столицу? Когда тревогу отменили, у нас уже у всех созрело решение».
Компания друзей вышла на поверхность и отправилась в ближайший военкомат. По словам Галины Павловны, чтобы попасть внутрь, им пришлось отстоять огромную очередь. Желающих уйти на фронт добровольцами было очень много. Но, как говорит ветеран, брали не всех, а только тех, у кого есть военно-учетная специальность и опыт.
«С телефоном не расставалась»
Когда перед сотрудником военкомата предстала группа 15-летних подростков, он скептически глянул на них поверх очков и спросил — чего же вы, молодые люди, умеете?
«Умели мы ничего, — отмечает Галина Павловна. — Но мы были юными, спортивными и горящими желанием бить врага. У всех у нас были значки „Ворошиловский стрелок“, „ГТО“. Я написала заявление и приписала снизу: „Пошлите меня туда, куда нужно“».
Наверное, сотрудник военкомата не смог противостоять горящим глазам юной Гали Брок. И, несмотря на ее 15 лет, послал девочку.... в авиационное училище связи, учиться на синоптика-метеоролога аэродрома.
Так началась ее военная служба. Уже потом был перевод в 3-й запасной авиационный полк, где Галя выучилась на штурмана, отправка на фронт, боевые вылеты, бомбежки позиций противника, потери друзей. Была война, была Победа, брак с любимым мужчиной, рождение детей и внуков. И вечная память о подвиге советского народа.
«Что я делала сегодня? — переспрашивает Галина Павловна. — То же, что и каждое 22 июня. Книги, которые мы издавали о летчицах Марины Расковой после войны, я все достала, просмотрела. Всех друзей, погибших товарищей вспомнила поименно. Звонили родные тех погибших, они тоже отмечают эту дату. Так что с телефоном не расставалась».
Ветеран сказала, что ее сегодня приглашали в Москву к Вечному огню, но она отказалась. Силы уже не те, а завтра, 23 июня, она едет в летную подготовительную школу во Фрязино, там будет торжественная церемония выпуска кадетского класса. Галина Павловна произнесет перед ребятами напутственную речь. И главное, что она скажет кадетам — это то, что они достойные сыны своей страны.
«Хорошее поколение растет», — улыбаясь, резюмировала ветеран.