Госпиталь Святого Барнабаса в Нью-Джерси одним из первых в США стал принимать пациентов с коронавирусом. 15 марта в госпиталь поступил 76-летний мужчина с подтвержденным диагнозом, который вместе с женой вернулся из Испании. Сейчас в стране количество случаев заражения составляет более миллиона, число жертв перевалило за 60 тысяч человек. О борьбе с коронавирусом за океаном АиФ.ru рассказала врач-инфекционист Татьяна Муравская. В 1986 году она окончила Ленинградский санитарно-гигиенический мединститут (сегодня — СпбМА им. Мечникова), потом переехала в США, где работает уже 30 лет. По словам Муравской, уже в феврале стало очевидным, что локализовать вспышку Китаю вряд ли удастся и рано или поздно вирус распространится по всему миру.
— Татьяна, когда вы впервые услышали о новой инфекции?
— В январе. Но понимание того, что мы имеем дело с чем-то новым и крайне опасным, пришло в начале февраля, когда заболеваемость и смертность в Китае пошли «на взлет». Первый пациент с коронавирусом попал к нам в госпиталь 15 марта. Плохо ему стало еще в самолете, и к нам он приехал уже в тяжелом состоянии.
Неделя без сил
— К тому времени вы уже знали, как лечить пациентов с коронавирусом?
— К эпидемии мы были абсолютно не готовы. Наши власти утверждают, что китайцы скрыли от нас истинный масштаб эпидемии и смертности, поэтому даже многие врачи поначалу воспринимали коронавирус как обычный сезонный грипп. На первых порах руководство даже не разрешало нам носить противочумные комбинезоны и маски с высокой защитой. Говорили, что не надо пугать пациентов. Так что выходили мы против вируса «с голыми руками».
Протоколов лечения не было, как их нет и сейчас. Каждый врач лечит своих пациентов так, как считает нужным. По сути, мы используем только недоказанную терапию. Препараты с доказанной эффективностью до сих пор не появились, а лекарства, которые мы используем для лечения тяжелых больных, взяты из опыта лечения больных с сепсисом. Из имеющихся препаратов пытаемся найти то, что хоть как-то поможет. Кстати, наш первый пациент выписался неделю назад: он пролежал в клинике ровно месяц и долгое время находился на вентиляторе (аппарат искусственной вентиляции легких). Но в том, что он до конца поправился, уверенности нет.
Сегодня уже понятно, что вирус не только поражает легкие, но и оказывает системное действие на весь организм: страдают слизистые, эпителиальные клетки, желудок. При коронавирусе падает содержание кислорода в крови. А длительное кислородное голодание негативно влияет на работу мозга. Если пациент находится на искусственной вентиляции легких, контролировать уровень кислорода в крови еще сложнее. Поэтому пока неясно, удастся ли вообще тяжелым пациентам восстановиться полностью.
Кстати, жена того пациента не заразилась, а вот многие врачи в нашем госпитале заболели очень быстро, в том числе и я.
— Как вы поняли, что это коронавирус, а не другая болезнь?
— Симптомы болезни могут быть совершенно разными. Иногда вирус протекает без температуры, а проявляется только расстройством желудка, иногда сильно болит горло. Я неделю была очень слаба: сил что-то делать и даже думать о чем-либо не было. То, что это коронавирус, поняла, когда не смогла подняться по лестнице на второй этаж: так сильно болели мышцы. До сих пор у меня есть одышка: не могу долго ходить и разговаривать.
Вирус я принесла и в семью. Как только заболела, сразу отселила младшего сына (старшие дети и родители живут отдельно), но спустя неделю у него появились симптомы болезни. 17 апреля от коронавируса умер мой муж (известный спортивный журналист Владимир Гурвич). К сожалению, мы понимали, что это неизбежно. Члены семьи заболевают с большой вероятностью. При близком контакте не работает никакая защита.
«Муж понимал, что обречен»
— Правда ли, что после случайного контакта с заболевшим для профилактики нужно принять иммуномодулятор?
— Сегодня уже доказано, что тяжелое течение болезни вызывает избыточная реакция иммунной системы, которая провоцирует выброс большого количества защитных клеток. Дополнительная стимуляция иммунитета в случае с коронавирусом точно ни к чему хорошему не приведет. Напротив, препараты, которые мы пытаемся использовать (в частности, против малярии и при ревматоидном артрите), обладают иммуносупрессивным (подавляющим иммунитет) действием.
Коронавирус — это такой зверь, против которого не работают стандартные шаблоны в лечении и в профилактике. Даже врач пациенту с коронавирусной инфекцией нужен, только когда у него начались проблемы с дыханием (боль в груди и затрудненное дыхание). На сегодня у нас нет лекарств, прием которых мог бы предотвратить развитие тяжелых осложнений. Мы советуем «легким» пациентам жаропонижающие при необходимости, витамин С, препараты с цинком. Остальные меры профилактики (то же использование ингаляторов) не оправдались. На лимон, чеснок и имбирь тем более уповать не стоит.
— Правда ли, что, если осложнения не появились до 6-8 дня, значит, их уже не будет?
— Это болезнь с длительным течением. Сегодня я осматривала пациента, которому аппарат ИВЛ понадобился через две недели после начала болезни. Мы считаем, что, если вы не заболели через 2 недели после контакта с заболевшим, можно с большой степенью вероятности утверждать, что либо все обошлось, либо заболевание будет протекать в легкой форме.
— Принимая больного, вы знаете его прогноз?
— Плохой прогноз у пожилых людей и пациентов с сопутствующей патологией. Много тяжелых больных среди пациентов с диабетом, гипертонией и т. д. У моего мужа был диабет 1-го типа и болезнь почек. Он даже не поехал в клинику, так как понимал, что обречен и любые усилия будут бесполезны.
Сегодня по всей Америке идут протесты против ограничения свободы. Но для пожилых людей строжайший карантин — единственный шанс выжить. Мои родители сидят в полной изоляции уже 8 недель. Продукты оставляют на крыльце. Я понимаю: если они заболеют, я не смогу их спасти.
«Коронавирус изменит мир»
— Ограничения — до ноября? Вирусологи говорят, что рано или поздно заболеют все. До какого времени нужно держать карантин?
— Пока не появится лекарство или вакцина, а также пока не станет ясно, вырабатывается ли иммунитет после перенесенного заболевания. Защитные антитела вырабатываются почти у всех заболевших. Но сколько они будут сохраняться? Всю жизнь или один сезон, как после гриппа? Пока не будет ответа на эти вопросы, нужны серьезные ограничительные меры либо карантин. По моим прогнозам, в Америке они сохранятся до ноября.
— Много говорят о том, что эта эпидемия изменит систему здравоохранения.
— Коронавирус изменит мир. Очевидно, что это первая ласточка: следом за «короной» придут и другие вирусы, и мы должны быть к этому готовы.
О новом вирусе мы знаем пугающе мало, а времени для его изучения нет. Мне кажется, если бы китайские врачи в январе открыли свои данные, границы были бы сразу закрыты, у врачей появилось бы дополнительное время, возможно, мы бы встретили эпидемию «во всеоружии». А теперь идет война на выживание.
Врачи и фармацевты всего мира должны сотрудничать, а не конкурировать. Ни один фармгигант в одиночку не создаст ни действенную вакцину, ни эффективное лекарство, и ни одна система здравоохранения, зная только свой участок, не придумает правильный протокол лечения. Противостоять новой угрозе можно только всем вместе.