«Помогите, люди добрые!» —сколько раз каждый из нас слышал это обращение на улицах и в переходах крупных городов.
Кем на самом деле являются те, кто просит милостыню, и сколько они могут «заработать» за день, выяснила корреспондент «АиФ».
Нужны деньги? вот работа!
Будним вечером я встала с картонкой в подземном переходе. На бумаге вывела ручкой: «Обокрали. Помогите уехать домой (нет денег на билет)». Сначала было смешно, а когда люди стали подходить и совать в руки деньги — стыдно.
Подходили исключительно люди лет за 45, большинство мужчины. Чем больше вокруг меня скапливалось человек, тем больше интересовались другие. Несколько мужчин дали звенящую мелочь, остальные — 50- и 100-рублёвые купюры. Одна женщина брезгливо положила сотку рядом на вендинговый автомат. Единственный молодой парень остановился на пару минут и недоверчиво спросил: «Тебе действительно нужна помощь?» Я утвердительно закивала головой. Тогда он полез в телефон, нашёл в интернете и показал номер справочной службы «Милосердие». А вот солидный мужчина, проходя мимо, процедил сквозь зубы: «Совесть есть?»
Рядом остановилась женщина предпенсионного возраста. Она стала задавать конкретные вопросы: «Откуда ты? Что случилось? Как давно в Москве? Сколько денег надо на билет?» «Из Ташкента — столицы Узбекистана, — бодро врала я. — Приехала на работу 1,5 месяца назад — обманули и кинули с деньгами, после вдобавок обокрали на вокзале. Билет стоит 15 тысяч рублей». Она открыла в телефоне страничку своего реабилитационного приюта для животных и предложила работу — убирать за 200 собаками и 30 кошками. «Со временем заработаешь денег и уедешь, если захочешь — найдёшь парня и останешься здесь, — успокаивала она меня. — С патентом и регистрацией я тебе помогу, — предложила дама. — Где ночевать, найдём». Я еле уговорила, что приеду к ней позднее. Это было второе предложение реальной помощи.
Вслед за ней подошла женщина в красной куртке. Она держала коробку с ремешком, на которую была приклеена фотография мальчика с надписью: «ДЦП. Нужна операция...» Сквозь прозрачный пластик виднелось множество купюр. «Давно стоишь. Сколько собрала?» — поинтересовалась она. Я напряглась и подумала: увидела во мне конкурентку. Но женщина полезла в карман, вытащила оттуда сторублёвку и протянула со словами: «Долго стоять будешь. Народ сейчас обнищал».
Следом подошёл мужчина в подпитии — сообщил мне, что «бабы — дуры», и предложил поехать с ним в Лобню, напирал и уговаривал отправиться прямо сейчас. Я не выдержала, развернулась и потопала прочь. Вслед мне летело: «Дармоедка, всё задаром хочешь!»
Дома я подсчитала «заработок». За 1,5 часа «улов» составил 760 рублей.
И грязной иглой зашили глаза
По мнению сотрудницы волонтёрской организации «Альтернатива», помогающей освободить людей из трудового, сексуального и «нищенского» рабства, Софии Сидориной, 60% попрошаек — это мошенники, а 40% — рабы.
«Люди, не имеющие отношения к мафии, не могут просто встать и просить деньги. Все прибыльные места давно поделены. В основном организаторами бизнеса становятся молдавские и астраханские цыгане, изредка украинцы. Жертвы — в 80% случаев граждане Украины. Это связано с политическим и экономическим кризисом. Многие там остались без дома, работы и семьи. Играет роль и территориальная близость Одесской области к Молдове и Румынии. Цыгане договариваются с украинскими домами инвалидов или престарелых и выкупают подходящих им людей. Некоторых обманывают — обещают хорошую работу, увозят в Россию, уже на месте отбирают документы, заставляют побираться и делиться „заработком“.
Так, одной пожилой женщине из Одесской области знакомая мать троих детей предложила работу в Москве няней, но вместо этого её отправили просить милостыню. Другой слепой бабушке из Луганской области пообещали восстановить зрение в столичной клинике. В Москву-то её привезли, но взамен больницы поставили в переходе со стаканчиком в руках. Для большей жалости грязной иглой зашили ей глаза, чтобы они гноились», — говорит София Сидорина.
В среднем на окраинах столицы попрошайки зарабатывают от 3 до 7 тысяч рублей в день, в центре — 10–20 тысяч. Как правило, больше дают пожилым и инвалидам.
Цыганские семьи могут снимать квартиру в Подмосковье и жить вместе с несколькими рабами, чтобы их контролировать. Жертвы живут в одной комнате и спят на матрасах на полу. Далеко не всегда рабство — это физическое насилие, скорее психологическое давление, манипулирование и запугивание. Кого-то кормят обещаниями: ещё немного — и поедем домой. А кого-то убеждают, что никто им не поможет, ведь у хозяев в полиции «всё схвачено», считает Сидорина.
В благотворительную организацию помощи бездомным «Ночлежка» в Санкт-Петербурге часто захаживают попрошайки. По словам специалиста по социальной работе «Ночлежки» Романа Ширшова, изредка попрошаек привозят к ним их «хозяева», чтобы сделать документы. «Например, мужчина кавказской национальности привёз инвалида без ног с паспортом СССР и хотел оформить ему пенсию, чтобы получать от него большую прибыль. Я этого „нищего“ часто видел в военной одежде в метро „Садовая“. Была у нас и бабушка из Молдовы. Она рассказывала, что её вместе с другими 10 пенсионерами привезли в Санкт-Петербург и поставили на улицу со стаканчиком в руках, — рассказывает Ширшов. — Но если человек не признаётся в рабстве и не просит помощи, то насильно сделать мы ничего не можем».
Работа для мадонны
Сотрудникам «Альтернативы» удалось помочь 26-летнему гражданину Украины Владимиру Сизоненко. У него детский церебральный паралич. Он жил на Украине с бабушкой. Недавно парня случайно заметил на родине профессиональный вербовщик, сфотографировал и показал будущей «хозяйке». Дама оценила подходящую к «должности» внешность, обманным путём привезла молодого человека в Москву и забрала паспорт.
«Мне очень не хотелось просить у бабушки денег, поэтому, когда в декабре 2019 года ко мне подошли и спросили, хочу ли я заработать, я обрадовался. Границу мы пересекли на маршрутке. Уже в Москве дали плакат с надписью: „Помогите отцу на лечение. Я — инвалид“ и костыль для убедительности и сказали просить милостыню», — вспоминает Владимир.
В день он зарабатывал около 3 тысяч рублей. Всю выручку должен был отдавать «хозяйке». Поселили его в квартире в Балашихе вместе с «коллегами». На работу он выезжал в 7.30 и стоял на морозе до 9 вечера. Кормили булочкой и кофе.
«В середине января мне удалось позвонить домой и поговорить с мамой. Она уже связалась с „Альтернативой“, и сотрудники движения приехали за мной», — говорит Сизоненко.
«Мадонны с младенцем» — так называют попрошаек с детьми — часто приезжают из Астрахани в Москву на сезон — с марта по октябрь. В Астрахань они стекаются с Украины, из Молдовы, Узбекистана и Таджикистана. Делают документы и разъезжаются на «промысел» по городам-миллионникам. Детей используют в качестве «инвентаря». Их выкупают у алкоголиков, наркоманов и трудовых мигрантов или усыновляют. Цыгане накачивают грудничков успокоительными чаями, поэтому в течение целого дня они спят и не мешают «работать». Живут, как правило, такие малыши недолго. На следующий год «мамаши» привозят новых детей. Когда мы несколько раз спрашивали у них документы, они доставали пачку свидетельств о рождении со словами «выбирайте», — поделился руководитель направления Центра профилактики правонарушений общественной организации «Офицеры России» Павел Прошкин.
«Пресечь попрошайничество можно, лишь уменьшив прибыль „нищих“. Никому давать денег нельзя», — считает он.
Лучше «нищим» купить еду или лекарство и дать список организаций, куда можно обратиться... Как это предложили два неравнодушных человека корреспонденту «АиФ».
P. S. 760 руб. мы направили в благотворительный фонд.