По данным МИДа России, за первые 4 месяца 2019 года в Израиль не пустили около 2 тысяч россиян (за 2018 год не пустили более 4 тысяч). АиФ.ru поговорил с депортированными.
Николай Дьячковский, предприниматель, Якутск
До поездки я общался с людьми, которые уже побывали в Израиле. И знал, что там с миграционным контролем очень сурово. Я примерно представлял, какие вопросы будет мне задавать миграционный офицер, какие бумаги потребует, поэтому подготовился тщательно.
Это был мой второй выезд за границу в жизни. За месяц до этого я был в Китае. А в Израиль я поехал ради собеседования на получение визы США — в России сейчас с этим сложно, большой ажиотаж и очередь. Прилетел я в аэропорт Бен-Гурион, пошёл на паспортный контроль. Стою в очереди и замечаю, что некоторые проходят после проверки, а некоторых отправляют в маленькую комнатку в углу этого большого зала. И народу там очень много. После нескольких минут ожидания наконец-то пришёл мой черед. Как положено, улыбаюсь, здороваюсь, даю паспорт. Спрашивают: «Цель визита?». Я говорю, что за визой и попутешествовать. Попросили показать документы на подачу визы. Документы предоставил. Потом сказали идти в тот самый угол, который и оказался миграционным контролем. Сказали, что сами вызовут. Паспорт оставили себе. «Угол» оказался комнатой примерно 4×5, где было всего 10 стульев и тьма народу. Я просидел там около 6 часов. За это время я заметил, что некоторые выходят сами, а некоторые — в сопровождении офицера. Как потом выяснилось, этим людям отказали во въезде и шли они в зал ожидания обратного вылета. Я уже сейчас не помню все вопросы, которые задавали мне, но они были примерно такие: «Цель визита?», «Покажите бумаги на визу», «Где будете останавливаться?», «Есть ли у вас родственники в Израиле?» и подобные.
Потом офицер попросил меня показать телефон. Те люди, с которыми я консультировался по телефону насчет визита в Израиль, попросили удалить все переписки об этом. Что, собственно, я и сделал. Поэтому телефон был чист. Офицер начал копаться в телефоне. Я ему сказал, что там всё на якутском и он вряд ли поймет. Потом он мне говорит: «Ты приехал в Израиль за работой». Спрашиваю: «С чего вы так решили?». А он мне показывает Google Chrome, где он в строке поиска вбил слово «работа». А там высветилось «работа в Израиле». И сразу говорит, что мне отказано в визе. А я ему говорю, что это у Google такая функция — поисковик выводит самые популярные запросы первыми. И был бы я в Москве и написал «работа» — мне бы выпало «работа в Москве». Но никто меня слушать не стал. Отвели в комнату для нарушителей, сказали не выходить и ждать, когда за нами придут. Потом отправили самолетом в Санкт-Петербург. Паспорта дали стюардессам. И сказали, что они выдадут их только после вылета за границу Израиля. Во время полёта общался с депортированными. Там была женщина с ребёнком, прилетела из Сочи. До этого три раза была в Израиле. В этот раз отказали, а почему — не сказали. Была молодая семья из Владивостока. Бизнесмены. Им отказали потому, что они в Южной Корее до этого были и задержались там на 1 день после истечения срока визы.
Когда мы приземлились в Санкт-Петербурге, я думал, всё, конец — сейчас найду гостиницу и отдохну. Не тут-то было. При выходе из самолёта мы потребовали вернуть паспорта. Но стюардессы нам отказали: мол, передадим ваши паспорта сотрудникам ФСБ. И, правда, пришёл человек и забрал наши документы. Ну, это уже издевательство! Два часа ночи! Люди устали, измотаны, толком даже не ели. Начали возмущаться, что нас из Израиля депортировали, как каких-то преступников, вдобавок еще и тут встречают, как преступников. Требовали вызвать начальство. Спустя некоторое время пришёл офицер выше по званию и приказал раздать паспорта.
Многие говорят, что миграционные офицеры Бен-Гуриона ведут себя, мягко говоря, «не очень хорошо». Но это их работа. Они не должны кому-либо понравиться. Они обязаны выявить потенциально нежелательные элементы и не допустить их въезда в страну, тем более, когда военное положение. Но печалит, что даже если все факты указывают, что у тебя только хорошие, добрые намерения, тебе всё равно могут отказать. Например, если у офицера плохое настроение или ты ему просто не понравился.
Александра, аниматор, Красноярск
В декабре 2018 года я решила навестить своих друзей в Израиле. Я часто путешествую и у меня много приятелей по всему миру. Я даже работала аниматором и танцовщицей за границей.
К путешествию подготовилась основательно. Составила план экскурсий, забронировала отели, сразу купила билеты туда и обратно. Единственное, я не стала просить от друзей приглашения, так как была уверена, что билетов и оплаты отелей будет достаточно.
Летела я из республики Кипр, так как месяц там работала аниматором по туристической визе. Меня долго и тщательно допрашивали в аэропорту Кипра, спрашивали обо всех моих штампах в паспорте, но в итоге отправили на посадку. Девушка, которая сопровождала до самолёта, предупредила, что у меня будут проблемы на контроле в Израиле. Когда мы прилетели в Тель-Авив, я долго ждала погранконтроля. 4 часа просто просидела на стуле в аэропорту Сде-Дов, пока меня не отвезли в аэропорт Бен-Гурион. И вот тут началось самое ужасное.
Сотрудник на допросе сказала, что у них есть доказательства моей незаконной работы на Кипре, и по-хорошему мне нужно подписать бумаги (в истерике я даже не помню, что подписывала) и вернуться в Россию. Меня повели на допрос, изъяли телефон, сняли отпечатки пальцев. И сказали, что даже при наличии второго, нового и чистого паспорта, я не смогу прилететь, так как все записи есть в их системе.
Во всей этой ситуации сохранялась жестокость, скотское отношение и бесчеловечность. Обращались, мягко говоря, как с врагами еврейского народа. Например, на допросе я сидела и говорила, что прилетела к друзьям. Я даже звонила им, и они были готовы пообщаться с сотрудниками и подтвердить информацию о моем приезде. Но на моё предложение мне грубо отказали.
Я спросила, по какой причине я получила отказ, на что женщина ответила мне: «Ты что посидеть в тюрьме хочешь?». Не знаю уж, с какой целью это было сказано. Наверное, чтобы запугать.
В итоге я подписала всё, что от меня требовали, купила билет до Москвы за 250€ и улетела на следующие сутки ближайшим рейсом.
Но, не смотря на произошедшее, моё впечатление о стране не изменилось в худшую сторону. Хотя, признаюсь, страх и ненависть к службам аэропорта Бен-Гурион остались. Я думаю, что они поступили так со мной из-за того, что я прилетела с Кипра, и подумали, раз я путешествую одна, то это подозрительно. А вдруг я решу остаться в Израиле?
Эля Акопова, менеджер, Москва
У меня были куплены билеты туда и обратно на середину марта. Были оплачены апартаменты, медицинская страховка. В Израиль я летела как турист, плюс, хотела увидеться с друзьями.
Я в принципе люблю путешествовать. И, к тому же, уже была в Израиле в 2012 году, в Иерусалиме с экскурсионной группой. Тогда таких проблем не было, и я думала, что и сейчас всё будет благополучно. Просто даже не подозревала, что в последние два года пошли такие массовые депортации.
Началось всё с того, что на паспортном контроле меня начали спрашивать, почему я лечу одна. Я ответила, что всегда летаю одна, я не замужем и мне просто не с кем. Видимо, именно это так не понравилось женщине-офицеру. Она взяла мой загран и передала офицеру, после чего меня направили в комнату с очередью на допрос. В комнате было много людей. Даже семья с маленьким ребёнком в коляске. Я так поняла, что в основном это были люди из Украины, меньше из России и Молдавии. Своего допроса я ждала более трёх часов. Его проводила, прямо скажем, весьма агрессивно настроенная дама. Стала спрашивать, сколько у меня с собой денег, куда я еду, кого знаю в Израиле. Потом попросили мобильный телефон, и девушка полезла в мой WhatsApp. Стала читать мои переписки и смотреть контакты. Ей не понравилось, что у меня сохранены номера израильтян, есть беседы с ними. В итоге она назвала меня лгуньей и написала в отказе «нелегальная иммиграция». Но это бред. Я показывала ей, что у меня официальный отпуск.
В итоге мне выдали бумагу и депортировали обратно в Москву, предварительно продержав в комнате 6 часов без возможности купить еды, воды, выйти в туалет. Да, там стоял кулер, но люди не советовали из него пить. В Москве в посольстве по этому поводу со мной никто не стал разговаривать. В итоге я потеряла деньги, потратила кучу нервов, да просто испортили мне весь отпуск.
Самое обидное, что в этой ситуации справедливости не добиться. В посольстве Израиля даже и говорить не хотят. А нанимать адвоката в Израиле с российской зарплатой я явно не потяну.
Эрдэм Санданов, Улан-Удэ
Мы в марте решили поехать с супругой в Израиль. Долго мечтали об этой поездке. Хотели в Тель-Авиве отметить день рождения жены.
Допрашивать нас начали ещё в Москве. Спрашивали к кому мы едем, зачем, почему. Минут 20-30, наверное, это продолжалось. В конце концов, пропустили, привезли в аэропорт Бен-Гурион. Там уже нас снова начали допрашивать, развели с женой по разным комнатам. Спросили моё имя и усмехаются между собой. Как я понял, типа я — потомок Чингисхана. Снова всё те же вопросы — зачем, почему, кому, откуда, с кем. Ответил на все их вопросы, сняли отпечатки, сфотографировали. То же самое прошла и жена. Потом говорят: «Идите за офицером». Привели в другую комнату, где просканировали все наши вещи и сказали ждать. А потом просто отправили обратно в Москву. Нас таких было человек десять.
Поле случившегося я в Израиль не поеду. Есть и другие страны, более гостеприимные.
Антонина, редактор, Москва
С моим мужем мы познакомились и начали встречаться в России в 2012 году. Потом он рассказал, что у него есть израильское гражданство — он репатриировался в юности, но затем вернулся в Москву по ряду причин. В 2015 году пришла идея, что «пора валить» — но у меня, в отличие от него, не было гражданства Израиля. Если муж репатриируется с женой впервые, то жена (даже без еврейских корней) получает гражданство вместе с ним автоматически. Но если один супруг репатриировался раньше, то второму предстоит подавать документы и доказывать, что брак не фиктивный, в течение примерно пяти лет. Мы решили полететь в Израиль вдвоём и подавать мои документы на рассмотрение. Вместо брони отеля решили воспользоваться приглашением нашего общего приятеля, жившего на тот момент в Израиле много лет. Муж взял билет в один конец, я — возвратный с обратным вылетом через месяц. Надеялась, что за месяц что-то успеем подать и, возможно, не придётся обратно лететь. Ну или полетела бы обратно через месяц, а муж бы меня потом позвал, когда было бы готово приглашение от местных властей. Как я ошибалась!
Всё пошло как-то не так уже в московском аэропорту. Так как муж летел уже «навсегда», вещей было много. Часть из них положили в мой чемодан, чтобы распределить вес по билетам. Мило улыбающийся служащий авиакомпании «Эль Аль» спросил, не лечу ли я строить дом в Израиле, указав на мой большой чемодан, и вклеил в мой загранпаспорт какую-то бумажку. «Покажете её в аэропорту Тель-Авива, это для наших коллег», — сказал он. «Вот, — думаю, — какие профессионалы! Держат друг друга в курсе по каждому пассажиру, чтобы повторно никого не допрашивать». И это было второе моё крайне ошибочное суждение. Прилетев в Тель-Авив, мы встали в разные очереди на границе: муж в линию «для граждан», я — в туристическую. Строгая русская мадам с прилизанным каре долго смотрела в паспорт, на меня, на билеты, на приглашение от приятеля, снова на меня. «Это от кого приглашение?». «От друга». «Ну да, конечно», — сказала она с нескрываемым презрением. На мой вопрос, что не так с этим приглашением, вместо ответа было процежено сквозь зубы: «Ваши документы я передам коллегам на рассмотрение, а вы пока посидите вон в той комнате», — показала она пальцем на коробочку в левом углу зала. Просидела я там в общей сложности часа четыре. Я совершенно не понимала, куда попала. Сидевшая рядом со мной девушка на суржике объяснила, что сюда отправляют всех русских и украинских девушек, которых подозревают в монетизированном промискуитете, а также несчастных африканских и арабских беженцев, которые не соблюли все правила процедуры. Тут-то я поняла, что надо было мне оба чемодана вручить мужу и всё-таки бронировать отель. После нескольких часов, измотанная ожиданием, жаждой и голодом (местных денег на покупку сухпайка в автоматах у меня тоже, естественно, не было), я оказалась в кабинете строгой русской брюнетки, одетой и накрашенной в стиле доминатрикс. Когда она начала меня допрашивать, я подумала, что именно за это ей и платят. Тогда, за неделю до своего 27-летия, я впервые почувствовала себя настоящей преступницей. Ну хорошо, бывало, я скачивала музыку на торрентах, переходила дорогу в неположенном месте, бросала бумажку мимо урны. Но в тот день я, кажется, перешла на Тёмную Сторону Злостных Нелегальных Мигрантов. Меня обвиняли в нарушении закона, во вранье, в том, что я смею задавать уточняющие вопросы. Я почувствовала себя той самой дрожащей тварью, потому что меня натурально била дрожь.
Меня, измотанную, в слезах и соплях, сфотографировали, поставили в паспорт entry denied и отправили в комнату с арабами. И охранником. Что я там должна делать, сколько я там просижу — мне не сообщили. Я сидела в толпе арабских беженцев, боясь разогнуться и попроситься в туалет. Услышав, что охранник говорит с кем-то по-русски, я тихонечко спросила у него, что происходит и чего мне ждать. Самый добрый из попавшихся мне в тот день израильтян ответил, что меня отправят домой ближайшим рейсом, а пока ищут свободные места. В какой-то момент ко мне всё-таки пустили мужа, который отдал мне чемодан (полученный на выдаче) и забрал у меня документы для подачи. От эмоциональности нашего расставания не разревелись, наверное, только те доминатрикс. И то только потому, что они сидели в своих будочках и не видели. В районе полуночи охранник сказал, что мне нашли рейс на семь утра, а пока я поеду «в комнату типа отеля, где можно переночевать в ожидании самолёта». Я представила себе милый уютный израильский хостел, где меня напоят чаем, утешат и дадут вволю проплакаться о своей непростой бабьей русской судьбе. Не тут-то было. Меня посадили в пативэн с металлической решёткой, дополнили ещё парой таких же несчастных, укомплектовали охранником и повезли по ночным улицам подтельавивья. Когда мы подъехали к воротам с колючей проволокой, я поняла, что попала в эмигрантскую тюрьму. Там у меня отняли чемодан и мобильный, проводили в какую-то тёмную комнату с нарами и заперли за мной дверь. В комнате стоял храп и посапывание доброго десятка девушек. От тех немногих, кто ещё не спал, я узнала, что некоторые здесь вынуждены торчать по одной или две недели, потому что рейсы в их город очень редки и свободными местами не располагают.
Утром за мной заехали, посадили в такой же фургончик и повезли в аэропорт. Ну зато впервые я села на самолёт без очереди — прямо из машины на трап. Лайк э босс.
Причина подозрений
Депортируют не только российских туристов — в больших количествах из Израиля высылают граждан из стран СНГ, Грузии и Украины. Иерусалим, комментируя ситуацию, заявляет, что страна привлекает нелегальных мигрантов, которые едут туда на заработки. Используя безвизовый режим, они попадают в Израиль, там оформляют запрос на политическое убежище, а пока его рассматривают, зарабатывают деньги (в Израиле высокие зарплаты, средняя — почти 3 тысячи долларов). Из-за этого в нелегальной миграции заподозрить могут любого — того, кто приехал по работе, как турист, как родственник.
«Складывающаяся неблагоприятная тенденция с непропуском российских граждан в Израиль вызывает у нас серьезную обеспокоенность, о чем мы неоднократно говорили нашим израильским коллегам, — прокомментировали в российском Министерстве иностранных дел. — Мы настойчиво добиваемся по дипломатическим каналам принятия израильской стороной действенных мер, которые позволили бы уменьшить количество инцидентов, связанных с необоснованными депортациями россиян.
При планировании поездок в Израиль мы рекомендуем тщательно подготовиться к возможной проверке представителями местных миграционных властей. Следует иметь в виду, что они могут досмотреть багаж прибывающих лиц, а также просмотреть телефонные контакты, историю звонков и постов в социальных сетях. Важно также иметь на руках документы, подтверждающие временный характер и цели поездки (обратные билеты, бронь в гостинице, туристические документы, приглашение от принимающей стороны и т.п.), а также документы, свидетельствующие о наличии достаточных для путешествия финансовых средств.
Вместе с тем необходимо учитывать, что решение о допуске в страну или отказе во въезде принимается израильской стороной».