Дело его жизни. Как Алексей Рапота добился установки памятника подо Ржевом

Больше всего Алексей Никифорович Рапота мечтал дожить до того дня, когда будет установлен памятник советскому солдату. Писал в газеты, обращался в правительство: «В Трептов-парке Берлина — мемориал, в болгарском Пловдиве — „Алёша“, монументы — на площадях Венгрии и Австрии. А у нас?»

   

   

У нас есть Могила Неизвестного Солдата и обелиск в музее на Поклонной горе, небольшие памятники стоят в деревнях и на мемориальных кладбищах. Но общего, величественного монумента, посвящённого всем советским солдатам, погибшим в годы Великой Отечественной, в России до сих пор не было. И эта мысль не давала ему покоя.

В феврале 2020-го генерал-майору авиации Алексею Никифоровичу Рапоте исполнилось 98 лет. А 30 июня 2020 г. президенты Путин и Лукашенко открыли Ржевский мемориал, идею которого он предлагал много лет.

Ржевская мясорубка

— Такой монумент мог быть и в Москве, даже на Красной площади, — считает Алексей Никифорович. — Но вообще место выбрано правильное — ни в одном сражении не было таких потерь, как подо Ржевом.

В 1942-м ему было всего 19. Мальчишка после трёх месяцев авиаучилища. И таких, как он, было большинство. До 23 лет — вот основная масса солдат, защищавших Москву.

Сразу после того, как советские войска остановили немцев под Наро-Фоминском, Сталин отдал приказ взять Ржев и Вязьму. Солдаты были обессилены. Частям не хватало боеприпасов, еды, транспорта. Людей не хватало! Бои за Ржев продолжались больше года, были проведены три наступательные операции.

— Мы были слабы, техникой немцы нас превосходили. Кроме того, у нас было не очень хорошо с управлением, особенно в том, что касалось взаимодействия авиации и наземных частей. Только после Сталинграда мы уже ни на одном фронте дружно не отходили, — вспоминает Алексей Никифорович.

   

   

Поля подо Ржевом тогда превратились в настоящие «долины смерти» — трупы, кишащие червями, лежали в три слоя. По утверждениям историков, число погибших здесь может доходить до 1,5 млн человек. Но точных цифр нет: до 2/3 — пропавшие без вести. До сих пор поисковики находят на Ржевской земле 1000–1500 человеческих останков ежегодно. Идентифицировать получается 10—15. У немцев были жетоны из двух половинок: одну оставляли во рту убитого, другую забирал командир. Наши придумали класть записку в патрон, но из-за суеверия многие этого не делали.

Потом эту битву назовут «прорвой», «ржевской мясорубкой». Войск там было сосредоточено больше, чем под Сталинградом. Но у военачальников ещё не было того опыта, который они приобрели к 1944–1945 гг. Ивана Конева, руководившего Западным фронтом, сняли именно за то, что огромное количество людей попало в окружение. Ржев — один из самых трагических эпизодов той войны.

Летали на ночных бомбардировщиках Б-2. Как вспоминал Алексей Никифорович, парашютов им не давали, чтобы не было соблазна покинуть самолёт. Поднимались в воздух с наступлением темноты, бомбили, не видя, что происходило внизу. А когда вместе с армией вошли в оставленный немцами Ржев, были потрясены увиденным. Эта картина мучила его всю жизнь, не уходила из памяти. Город был полностью разрушен, из 20 тыс. жителей уцелели 150.

Ржев. Настоящая история «засекреченной» битвы Подробнее

— В мемуарах Жукова нет ни строчки ни о Ржеве, ни об этих операциях. Хватило совести промолчать. Ведь если писать правду, значит, надо и о себе сказать. А он, когда его Симонов спросил, почему операция «Марс» не была успешной, ответил: «Мы не совсем учли местные условия и метео рологическую обстановку. Авиация не очень могла поддержать нас». Целый год сидеть подо Ржевом и не изучить местную обстановку? Это как?! Полтора миллиона погибших там — на 60–70 процентов вина Жукова. 75 лет прошло, но до сих пор ни в книгах, ни в газетах я не встречал критического анализа тех событий.

70 лет и 1 месяц

Всю жизнь Алексей Никифорович жил с болью в сердце: как же так, столько людей погубили?! Боль передалась и его сыну — генерал-лейтенанту Службы внешней разведки, ныне госсекретарю Союзного государства России и Беларуси Григорию Рапоте, родившемуся, к слову, в 1944-м.

История любви его родителей достойна отдельной главы. Знакомство их состоялось на войне — Алексей как раз летал на Калининском фронте. И началось с обычных фронтовых треугольников. Однажды, 1 мая 1942 г., комиссар зачитал поздравительные телеграммы от военного руководства и от девушек Московского пед училища. А Рапоте, как секретарю комсомольской организации авиаполка, поручил ответить. Сочинил Алексей официальный ответ и задумался: ну сухо же, официально, как в газете. Взял другой листочек и приписал: «Девушки, у нас лётчики все молодые, холостые, они будут рады, если вы им напишете». От себя же отправил пару строк некоей Тане Шлыковой, наугад выбрав из трёх фамилий. Никому об этом не сказал, а сам переживал: а ну как не захотят ответить? Через неделю лётчики получили письма от девушек, удивились, но быстро вычислили зачинщика. Пришло послание и ему. Стали переписываться, отправили друг другу фото. А потом решили: когда встретятся — пойдут в загс. Перед Новым годом Алексей приехал в Москву. «Ах вот ты какой!» — воскликнула Таня при встрече. «Ах вот ты какая!» — подыграл Алексей. 3 января 1943 г. они расписались. И прожили 70 лет и 1 месяц, вырастив двоих сыновей, дождавшись внуков и правнуков. Жизнь изрядно побросала их по гарнизонам. Супруга, педагог по образованию, из-за постоянных переездов вслед за мужем трудилась не только в школе, но и в библиотеке, и в сберкассе. А Алексей Никифорович в итоге окончил две академии — ВВС и Генштаба, заведовал кафедрой в Академии бронетанковых войск. И всю военную переписку с будущей женой оформил в виде двух книг.

Фальшивый «Ржев». Еще одно кино о войне, которое следует забыть Подробнее

...А его идею памятника простому солдату, предлагаемую сыном-генералом на разных уровнях, поддер жали тогдашний министр культуры Владимир Мединский, глава СВР Сергей Нарышкин, Администрация Президента РФ и Высший Госсовет Союзного государства. Из бюджета Госсовета было выделено 200 из 600 млн, которые пошли на создание центральной композиции мемориала. Остальную сумму собрали граждане России, Беларуси и других стран бывшего СССР. От замысла до открытия прошло три года. Так частная история превратилась в общественное достояние. Чтобы дети понимали, почему монумент стоит здесь, в 230 км от Москвы. Отчего такой величественный. И зачем на нём выбиты 62 тысячи имён. Реальных имён простых солдат. Молодых, здоровых. У которых впереди была целая жизнь. Могла быть...

Благодарим за помощь в подготовке материала телеканал Союзного государства «БелРос».